— Хватит, — сказал Ники. — Давайте кушать.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Дети были в восторге от своей новой одежды. Этот простой факт растрогал Такера больше, чем следовало бы.
Как ни трудно было признаться в этом самому себе, но он с каждым часом все больше привязывался к Ники и Энджи. Если он не поостережется, то вскоре станет переживать за них и справляться, как у них дела, даже после того, как они уедут из «Уиллоу-Глен плэнтейшн».
Рут посадила Энджи на табуретку и стала примерять туфельки. Та отдергивала ногу — туфельки ей не нравились. Войдя в обувной отдел, Энджи сразу приметила другие, розовые с бордовым, но Рут, бросив взгляд на ценник, решила, что они слишком дороги.
— Померяй-ка вот эти, — вмешался Такер, ставя перед девочкой те самые, розовые с бордовым. — Я думаю, маленькой леди эти цвета пойдут.
Энджи торопливо отодвинула в сторону не понравившуюся ей пару и сунула ножки в красивые туфельки.
Рут подняла вопросительный взгляд на Такера.
— Но они вдвое дороже тех, что я хотела купить.
— Ничего, раз они ей нравятся, значит, стоят того, — сказал Такер. У него появилось чувство, будто он, пусть отчасти, пусть чуть-чуть, возвращает то, что сделали для него Ньюланды. И у него стало радостно на душе.
— Вы и так уже много потратили, — заметила Рут. — Не разоритесь? — Она пыталась заплатить за одежду, но он не позволил.
Притихший Ники сидел на табуретке и смотрел на них, ожидая, что ответит Такер. Выражение его глаз вернуло Такера к тому дню, когда Крис впервые привел его к себе. Ньюланды вот-вот должны были отправиться в парк развлечений, где собирались провести целый день, и он был уверен, что они предложат ему отправиться домой, но вместо этого они позвали его с собой. У него не было ни пенни, но они уплатили за все — и за вход, и за обед, да еще позаботились о том, чтобы он вернулся домой с кучей всяких сувениров.
Он не раз думал, что заставило этих людей открыть свои сердца, свой дом и свои кошельки для отчаянного сорванца, каким был он, но сейчас, глядя на Ники, такого настороженного, смотрящего на него с затаенной надеждой, Такер начал понимать, что увидели в нем Ньюланды.
— Скоро Рождество. Имею я право купить подарки? — небрежно проговорил он, как бы заранее отметая любые возражения. — Эй, Ники, чего ты ждешь? — Такер показал на полку за спиной мальчика. — Вон те ботинки, посмотри, прямо напрашиваются, чтобы ты их примерил.
Рут приподняла уголки губ. Такер не понял: то ли она недовольна тем, как он балует детей, то ли, наоборот, ей это нравится. Что до него, то это было истинное удовольствие — смотреть, как Энджи важно расхаживает по проходу в своих новых туфельках. Такер присел рядом с Ники, снял с полки пару ботинок и стал расшнуровывать.
Мужчина с младенцем на руках, женщина и два мальчика прошли мимо них, сели поодаль, и мальчики — один примерно ровесник Ники, а другой лет пяти, как Энджи, — стали мерить обувь. Младенец, судя по розовому комбинезончику девочка, наблюдал из-за отцовского плеча, как мать, тыча большим пальцем в носки туфель, проверяла, не малы ли они и остается ли еще место на вырост. Такеру подумалось, что, не считая младенца, они с Рут очень похожи на эту семью.
Ему стало как-то не по себе. Суетится и ведет себя словно отец семейства, а ведь всего-то и хотел, что побыть в одиночестве во время каникул.
Мужчина с младенцем обернулся и с улыбкой помахал рукой:
— Такер Мэдок! Вот уж не ожидал встретить тебя здесь.
— Рад тебя видеть, Нил, — с улыбкой отозвался Такер, протягивая руку бывшему однокласснику.
Лицо Нила приняло серьезное выражение.
— Я слышал про Криса и его родителей, про эту ужасную аварию. Мне очень жаль.
Такер проглотил собравшийся в горле комок.
— Мне тоже, — с трудом выговорил он.
Словно почувствовав состояние Такера, Нил сменил тему:
— О, да у тебя чудесная семья! Вот уж не представлял тебя женатым. — Повернувшись к Рут, он добавил: — Вам повезло, леди. В школе Такер всегда играл по своим собственным правилам, но, надо сказать, это была честная игра.
— Вообще-то я не женат, — сказал Такер. По лицу Рут пробежала гримаса боли и огорчения. Такеру внезапно вспомнилось, как однажды, гоняя с Крисом мяч на заднем дворе, он нечаянно ударил его по поврежденному ребру. Тогда он почувствовал себя виноватым, хотя все вышло случайно. И вот сейчас он снова испытал чувство вины, хотя ему было непонятно, почему его слова так ее расстроили. — Это Рут, мой друг, ее бывший ученик Ники и сестра Ники Анджела.
Все перезнакомились, и, судя по всему, Рут и Эвелин, жена Нила, понравились друг другу.
— У нас на Новый год собирается компания, — сообщила Эвелин. — Я надеюсь, вы тоже придете.
— Да, это было бы замечательно, — поддержал ее Нил. — Мы ждем Мэта и Херби с женами. Они будут рады тебя увидеть.
Такер наклонился и, как подсмотрел у Эвелин, пощупал большим пальцем носки ботинок, которые примерял Ники. Все было в порядке, место на вырост оставалось, и Такер предложил Ники, если тот хочет, поехать домой прямо в новых ботинках. Затем он повернулся к старинному приятелю:
— Вряд ли я еще буду к тому времени в Уиллоу-Глен, но за приглашение спасибо.
Распрощавшись, они пошли к выходу. Уже у кассы, пока дети брали с лотков шоколадки и жвачку, Рут, посмотрев на Такера, бросила:
— Выше голову. Это не самое страшное, если тебя приняли за женатого. Бывает и похуже.
Да, бывает и похуже. Например, заиграться в семью с прекрасной женщиной и двумя чужими детьми, чтобы потом погрузиться в еще более глубокое отчаяние.
Такеру не хватило твердости отказаться от поездки на рождественскую вечеринку к Фоутчам. Когда тетя Ширли принесла его свежевыстиранную, аккуратно сложенную одежду и принялась вслух размышлять, в чем он пойдет в гости, у него попросту растаяло сердце. Узнав, что у него с собой только джинсы, она тут же предложила брюки Орена.
Поправившая ему воротник и пригладившая волосы, тетя Ширли напомнила Такеру миссис Ньюланд, когда та собирала его на выпускной вечер. Короче, он не смог отказаться.
Фоутчи жили всего в трех кварталах от дома, и в хорошую погоду можно было бы пройтись пешком, но сегодня они поехали на машине Рут. Она остановила автомобиль на запруженной подъездной дорожке и осторожно пошла впереди него по заледенелому асфальту. Ветер то развевал ее шелковую красную юбку, то прижимал к ногам. Такеру почудилось, будто это никакая не юбка, а сексуальный пеньюар, и он представил Рут в постели, забыв о пронизывающем холоде.
Где-то завыла собака. Рут остановилась.
— Вы слышите?
Такер обхватил ее за талию, испугавшись, что она упадет. Из ее рта вырывались облачка пара. Интересно, что она скажет, если он ее сейчас поцелует? Вой послышался снова. Звуки доносились из гаража, где хозяева, очевидно, заперли собаку на время вечеринки.
Дверь дома отворилась, выпустив наружу музыку и веселый гомон.
— А, вот и вы! — проговорила невысокая женщина средних лет. Она обернулась и крикнула куда-то в глубь дома: — Эй, Джей Си, можешь сказать тете Ширли, что они приехали.
Она с улыбкой посмотрела на Такера и Рут.
— Дорога такая скользкая. Тетя Ширли беспокоилась и просила сообщить, как только вы
