Сны и желания

– Не надо чего, Энджел? Прикасаться к тебе? Не могу не делать этого, когда мы в одной комнате. Что еще? Не надо было ехать за тобой? С этим я тоже ничего не мог поделать. Я отправился бы на край света, чтобы найти тебя. – Его голос охрип.

Сердце Энджел забилось часто-часто.

– Лео, перестань. Не думай, что ты теперь получишь все на блюдечке только потому, что я беременна, и все так удобно. Это как раз то, чего я не хочу.

Лео, казалось, не обратил внимания на ее слова, и потянулся к заколке, удерживающей ее волосы. Она давно не подстригала их, и они тяжелой массой рассыпались по плечам.

– Ты, похоже, думала достаточно за нас обоих.

Он намотал локон волос на палец, и Энджел почувствовала слабость. Он придвигался ближе, пока ее живот не коснулся его. Огонь начал разгораться внутри нее, пробуждая в теле такие знакомые ощущения.

– Когда ты ушла от меня, Энджел Кассианидис, я отправился прямиком в ад.

Энджел вскинула глаза:

– Да?

Лео кивнул и поморщился:

– Я прилетел домой из Нью-Йорка, обнаружил, что тебя нет, и нашел твою записку. Я разнес мастерскую и сразу улетел обратно в Нью-Йорк на месяц, где почти все время торчал в грязном ирландском баре. – Он невесело засмеялся. – А потом, когда я решил, что покончил с тобой, хоть и не мог смотреть ни на какую другую женщину, я вернулся в Афины и продолжал вести себя как чудовище. Я довел до слез Калисту, уволил кучу работников, и сейчас Ари и Люси не разговаривают со мной. Энджел ахнула:

– Правда?

Лео покачал головой, продолжая наматывать волосы Энджел на палец.

– И только после этих мучительных двух месяцев я позволил себе признаться, как меня уязвило, что ты предпочла уйти. А потом пришлось убеждать твою сестру сказать мне, где ты.

У Энджел было такое чувство, будто она шагает в пропасть.

– Но, Лео, ты не просил меня остаться. Ты говорил, что не дашь мне, если я останусь, ничего больше.

Лео перестал играть с ее волосами и заглянул ей в лицо. Энджел увидела в его глазах уязвимость.

– У меня не хватило духу просить тебя остаться. Я слишком боялся, что ты скажешь «нет», ведь я с самого начала не дал тебе выбора. Я думал, мой единственный шанс – попытаться вынудить тебя.

Энджел покачала головой. Что-то очень хрупкое начало расцветать в ее душе.

– Если честно, я, наверное, все равно бы ушла.

Энджел видела, как подействовали на Лео ее слова, как напряглось и замкнулось его лицо, как потухли глаза, и прежде чем он окончательно спрятался в свою защитную раковину, она взяла его руку и прижала к своей груди там, где быстро билось сердце.

– Не потому что не хотела остаться. Потому что слишком хотела остаться. – Она покачала головой, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Ей было уже все равно. Она не могла больше скрывать это. – Я люблю тебя, Лео. Я полюбила тебя так сильно, что это совершенно разбило меня. Мне невыносима была мысль о том, чтобы остаться с тобой только до тех пор, пока тебе не надоем и ты не решишь завести новую любовницу или жениться.

Лео издал стон, как приговоренный к смерти, которому объявили об отсрочке приговора. Он обнял Энджел и крепко прижал к себе. Она судорожно всхлипнула. Лео чуть отстранился и обхватил ее лицо ладонями, большими пальцами вытирая бегущие по щекам слезы.

– Ох, Энджел, моя милая Энджел, пожалуйста, не плачь. Ты не можешь плакать, потому что мне надо еще раз услышать то, что ты только что сказала.

Сквозь судорожные всхлипы Энджел выдавила:

– Я… люблю тебя… так давно… – И закончила навзрыд: – И я так счастлива, что жду от тебя ребенка.

Лео снова крепко обнял ее, повторяя: «Я тоже… я тоже…»

Когда ее рыдания перешли в икоту, Лео подвел ее к стулу, снова опустился перед ней на колени и заставил выпить воды. Энджел чувствовала себя такой незащищенной, такой уязвимой. Лео сказал много правильных вещей и даже не расстроился из-за ее беременности, но только не сказал, что любит ее…

– Энджел, то, что ты слышала тогда в офисе… – Лео пристыженно поморщился, – это просто моя полнейшая трусость. Правда в том, что, едва только увидев тебя тогда у бассейна в тот вечер, я захотел тебя. А после, когда я узнал, кто ты, и потом, когда увидел, как ты крадешься по дому… – Он попытался объяснить. – Я только-только решил переехать жить в Афины, и память о страданиях еще была жива… и оказалось вдруг, что ты – враг. Это все изменило. – Он покачал головой. – Это не оправдание, но когда ты хотела уйти, я вспомнил Димитри Стефанидиса. Я мог привязать тебя к себе. Поэтому я использовал брак Делфи со Ставросом, абсолютно неправильно понимая причину, почему он так важен для тебя. – Лео взял ее руку и поцеловал. – Когда Ари в тот день заговорил со мной о тебе, то задел за живое. Я только начинал сознавать, что мои чувства к тебе гораздо глубже, чем желание. Всю свою жизнь я старался отсекать эмоции, избегал интимности, страшно боялся, что мой мир снова развалится на части, как это случилось, когда я был ребенком. Ничего этого я не мог ему объяснить, а когда он стал тебя защищать, я разозлился. Потому что ревновал. Ревновал к тому, что он счел себя вправе защищать тебя от меня…

Лео снова положил руки на живот Энджел, и она накрыла его ладони своими. Он заглянул ей в лицо, его глаза блестели.

– Мои детские страхи – ничто в сравнении с жизнью без тебя, Энджел. Я люблю тебя и люблю нашего ребенка. Я хочу, чтобы ты поехала со мной домой, вышла за меня замуж и была моей женой.

Она открыла рот, но он не дал ей заговорить.

– И не только потому что ты беременна. – Он наклонился и поцеловал ее живот. Потом вскинул глаза. – А потому что я не могу жить без тебя, и, если ты не вернешься со мной домой, я перееду сюда к тебе, потому что больше ни за что и никогда не отпущу тебя.

Энджел наклонилась и обхватила лицо Лео руками:

– В тот вечер ты украл мое сердце, и с тех пор я уже не была прежней. Попроси меня еще раз.

– Только если сначала поцелуешь… Бог мой, Энджел, как же я соскучился по тебе.

С любовью в глазах Энджел наклонилась и поцеловала Лео нежно, сладостно. Он обхватил ее за затылок и притянул ближе.

Задыхаясь, Энджел отозвалась:

– Попроси меня еще раз.

Глаза Лео горели.

– Энджел, ты выйдешь за меня? Потому что я люблю тебя больше жизни и просто не смогу без тебя.

– Да, Лео, я выйду за тебя, и я хочу поехать с тобой домой.

Потом Энджел кое о чем подумала и нахмурилась, а Лео немедленно встревожился:

– Что такое?

Энджел стиснула его руки:

– Твой отец… он должен ненавидеть меня. Вряд ли ему это понравится.

Лео улыбнулся:

– Знаешь, я всегда считал, что отец выбрал Олимпию себе в жены, руководствуясь логикой и уважением, в противовес эмоциональности моей матери. Это единственное, за что я им восхищался, по этой причине всегда был уверен, что смогу держаться в стороне от бурных эмоций. Но я ошибался. Он любит Олимпию, а мою мать никогда не любил, и в этом все дело. Впрочем, я только недавно это понял. Он старый человек, его давнишняя мечта вернуться на родину исполнилась. Он рад похоронить вражду между нашими семьями и уж точно не считает тебя виноватой.

Энджел облегченно вздохнула, а Лео улыбнулся и спросил:

– Ну, теперь мы можем ехать домой?

– Да, пожалуйста.