устал постоянно подводить своих друзей.
Я принялся напряженно думать. Из этого ужаса должен быть выход. Я не затем вернулся сюда после стольких лет отсутствия, прошел с боем через столько кошмаров, чтобы умереть в гигантском желудке. Я вернулся не затем, чтобы проиграть.
Я посмотрел на Кэти и на Джоанну, которая по-прежнему стояла у стены. Она не произнесла ни слова, не сдвинулась с места с тех пор, как дом выдал себя. Лицо ее было неестественно спокойным, взгляд блуждал. Она даже не моргнула, когда Сьюзи изрешетила пулями стену рядом с ней. Я подумал, что это шок.
— Джоанна, — громко позвал я. — Иди сюда, поговори с дочерью. Постарайся сделать так, чтобы она обращала внимание только на тебя, попробуй заставить ее забыть про дом. Кажется, я знаю, как нам вырваться отсюда, но не знаю, как это на нее подействует. Джоанна! Ты меня слышишь?
Она медленно повернулась ко мне, в ее глазах появился страх, и мне захотелось отвернуться.
— Почему ты говоришь с ней обо мне? — поинтересовалась Кэти.
— Потому что сейчас тебе нужна помощь мамы.
— Но это не мама, — возразила Кэти.
Казалось, ее слова бесконечно повторяются в комнате, их жуткий смысл выбил у меня из головы все мысли. У меня не возникло ни малейшего сомнения в искренности Кэти. Я был уверен в ее правдивости, я знал, что она говорит правду, пусть ужасную и невероятную. Множество незначительных мелочей вдруг сложились в четкую картину в этот миг прозрения. Джоанна посмотрела на меня, в ее глазах была лишь спокойная печаль перед лицом неизбежности. Вся ее энергичность исчезла, будто ей больше незачем было притворяться.
— Прости, Джон, — тихо заговорила она. — Боюсь, все кончено. Моя задача выполнена, ты здесь. Мне кажется, я полюбила тебя… но я на самом деле не та, кем, как мне казалось, я была. — Ее голос изменился, я снова услышал тот резкий нечеловеческий отзвук, который недавно прозвучал в голосе Кэти. — Я не что иное, как загонщик, направляющий стадо на бойню, идеальная приманка. Меня специально создали и запрограммировали, чтобы заманить тебя на Темную Сторону. Чтобы здесь с тобой разобрались.
— Но почему? — спросил я очень тихо.
— У нас имелась вся необходимая информация: подходящий тип клиента, подходящее дело, подходящая женщина, которая должна тебе понравиться. Клиентке следовало обойти все твои защитные барьеры, заставить замолчать твое чутье и привести к гибели. Джоанны Барретт никогда не существовало — то была всего лишь роль, которую требовалось сыграть, вымышленный персонаж. Меня сделали слишком хорошо, Джон, и на время я забыла, что представляю собой на самом деле. Я вообразила себя настоящей женщиной, с настоящими чувствами. Во мне все еще живет тот образ, поэтому я сожалею о том, что вскоре неизбежно с тобой случится.
— Значит, все, что между нами было, — ненастоящее?
— Настоящим был только ты, Джон. Только ты.
— А это все? — Я обвел рукой комнату. — Не ужели все это было создано исключительно для меня? Неужели дом явился сюда, охотился здесь, жрал и убивал только для того, чтобы в конце концов со мной покончить? Но почему? Я же уехал с Темной Стороны! Я никому больше не мешал! За чем было затаскивать меня сюда?
— Спроси об этом свою мать, — ответило существо голосом Джоанны. — Кажется, она возвращается. А ты — открытая угроза, ты можешь их разоблачить.
— Кого я могу разоблачить? Кто за этим стоит?
— Ты разве не догадался? — спросила Джоанна. Ее лицо начало растворяться, под ним проявилась безликая маска Косильщика.
Кажется, я закричал, взвыл голосом зверька, попавшего в безвыходную ловушку. Джоанна прислонилась к стене и погрузилась в нее. Поверхность стены всколыхнулась, поглощая ее тело, дом втянул в себя то, что сам же и породил. Она исчезла, оставив лишь слабое колыхание там, где только что стояла Джоанна… А вскоре стена совсем успокоилась.
Я должен был догадаться. Я должен был помнить. Никому нельзя доверять на Темной Стороне, нельзя верить даже собственным глазам! Уокер пытался меня предупредить, но я не слушал. Я забыл, что любовь здесь — просто еще один вид оружия, который могут использовать против тебя, а прошлое никогда не отпускает.
Я почувствовал, как по моим щекам потекли слезы, хотя не сразу понял, что плачу.
— Вот чертовщина, — пробормотала Сьюзи, сердито глядя на стену, в которой исчезла Джоанна. — Надо же, теперь мне еще и не заплатят.
Она посмотрела на меня и вздохнула, не получив ответа. Теперь пищеварительный сок лил с потолка дождем, кусал и обжигал кожу, но мне было все равно. Что-то или кто-то только что разбил мне сердце, поэтому мне на все стало плевать. Сьюзи подошла и положила руку мне на плечо. Она не была сильна в чувствах, но на этот раз оказалась на высоте.
— Джон, послушай меня. — Она смотрела на меня в упор. — Ты оплачешь ее смерть позже, чем бы она ни была. А сейчас ты должен взять себя в руки. Надо выбраться отсюда.
— Зачем? — вяло поинтересовался я. — Все хотят моей смерти, возможно, я сам ее хочу.
Она ударила меня по лицу, скорее чтобы успокоить, чем со злости.
— А как же я, Джон?
— При чем тут ты?
— Ладно, может, я это заслужила. Я не должна была разрешать тебе удрать в Лондон и спрятаться. Я не всегда была тебе хорошим другом, я этого не умею. А как же девочка, Джон? Кэти? Помнишь о ней? Та, за которой ты пришел на Темную Сторону, чтобы спасти? Ты позволишь ей умереть только потому, что тебе дьявольски жаль самого себя?
Я повернулся к Кэти, к тому, что от нее осталось.
— Нет, — наконец решил я. — Она ни в чем не виновата. А я никогда не подвожу клиента. Возьми меня за руку, Сьюзи.
— Что? Сейчас не время для нежностей!
— Поверь, я знаю, что делаю. Мы не можем вырваться отсюда силой, значит, остается только мой дар.
Сьюзи пристально посмотрела на меня, убедилась, что ко мне вернулось самообладание, и коротко кивнула. Она вложила ружье в чехол, закинула за спину, а потом взяла меня за руку. Я почувствовал мозоли на ее ладони, когда она крепко сжала мою руку в своей. Она мне верила. Я устало вздохнул, готовясь к еще одной жестокой схватке, потому что больше ничего не мог сделать.
— Нужно обнаружить сердце дома, — объяснил я. — Если мы убьем сердце, мы убьем сам дом. Но оно, конечно, не здесь. Дом наверняка запрятал его подальше. Туда, где никто с обычными способностями его не найдет. Но я — необычный. Я смогу его найти. Я могу найти все, что угодно.
Кроме того, что мне хотелось найти больше всего на свете. Я сосредоточился и распахнул дар, широко открыл свое сознание. И дом вцепился в меня.
Довольно долго я находился в пустоте, что было даже приятно. Как хорошо больше не беспокоиться о неоплаченных счетах, о нераскрытых делах, о клиентах, которым ты не можешь помочь! Как хорошо больше не беспокоиться о тайнах собственной жизни и о страданиях, причиненных этими тайнами моим близким! Когда я еще только начинал работать детективом, я мечтал помогать людям, которым не к кому больше обратиться за помощью, но такие мечты не вечны. Они не выдерживают проверку жизнью, их убивает необходимость добывать деньги на пропитание и на развлечения, их убивает боль в ногах от многочасового хождения по улицам в поисках людей, не желающих, чтобы их нашли.
Грубая, непреклонная реальность заставляет снова и снова пересматривать идеалы — и все ради крошечной победы, ничтожно малой на фоне злобы и безразличия целого мира. И в конце концов начинаешь понимать, что ты уже не человек, а лишь оболочка того, кем ты хотел стать. Но ты продолжаешь жить и двигаться, потому что ничего лучшего не можешь придумать.
Но мечты не умирают окончательно. Потому что на Темной Стороне именно мечты зачастую помогают идти вперед. Стоит тебе их забыть, и ты — мертвец.
