Дело об убийстве девочки Хок и Фишер оставили до лучших времен.
Между тем подтверждалось, что вампир существует: по ночам кто—то нападал на мужчин, женщин, детей, а утром их тела находили на улице без единой капли крови. Подозревали многих, но ни одна из версий не подтвердилась. Однажды к Стражам пришел фонарщик и дрожащим от страха голосом рассказал о мрачной фигуре, которую он видел в окне дома на Чандлер Лейн.
— В Хейвене полно Стражей, — проворчала Фишер. — Надо же было этому идиоту прийти именно к нам!
— Мы же с тобой лучшие, — шутливо ответил ей Хок. — Мы же не боимся никого. Даже вампира.
— Нам давно пора занять вторые роли, — фыркнула Изабель.
— Только не мне, — возразил Хок. — И не тебе.
Она рассмеялась. Веселый смех прозвучал на всю улицу, и Хок впервые понял, какая мертвая тишина простиралась вокруг. Казалось, они идут по брошенной жителями деревне, которая еще не успела зарасти лесом. Единственный звук, нарушавший тишину, — звук их шагов, эхом отдававшийся от мрачных стен. Несмотря на жару, Хок почувствовал, что по спине забегали мурашки, а испарина, выступившая на лбу, внезапно стала ледяной. Он сердито встряхнул головой — неподходящее время для нервного срыва.
Наконец Стражи подошли к ветхому двухэтажному домику, расположенному в самом конце улочки. Краска с дверей облезла, штукатурка местами обвалилась. Два узких окошка плотно закрыты деревянными ставнями. Хок, внимательно осмотревшись, нахмурился. В доме творилось что—то непонятное, вызывающее тревогу. Существуют звуки, тихие настолько, что их почти невозможно услышать, можно лишь ощутить. Хок положил руку на рукоять своего топора.
Вампир… убийца, который возвращается…
Хок встречался и с оборотнями, и с демонами, и с русалками, они узнали силу его топора. Ему не надо было доказывать, что в настоящем мире есть еще загадочные существа, которые наверняка древнее человека… Но он никогда не видел живых мертвых, даже не верил в их существование.
— Итак?.. — спросила Фишер.
— Что «итак»? — сердито огрызнулся Хок.
— Итак, мы собираемся простоять здесь весь день или все—таки что—нибудь предпримем? Разве ты не заметил — солнце уже чертовски низко. Через час наступит темень хоть глаз выколи. И если там действительно вампир…
— Конечно, мертвые встают из гробов после захода солнца.
Хок ободряюще улыбнулся, заметив, что рука жены тоже покрылась гусиной кожей. Он подошел к двери и ударил по ней кулаком.
— Именем Закона, откройте!
Ответа не последовало. Тишина окутывала пустую улицу плотным одеялом, а жара, казалось, придавила все вокруг. Хок тыльной стороной руки вытер пот, струившийся по лбу. Ему вдруг подумалось, что в особо опасных случаях Уставом предписывалось вызывать подкрепление, но времени на это у них сейчас не было. Они должны захватить вампира во время сна. Пока он убивал нищих и безродных, на него не обращали внимания. Но теперь вампир обнаглел и украл дочь Советника Треска прямо из ее спальни на глазах у потрясенной матери… Вот почему на поиски вампира брошены лучшие силы. Хок закусил губу. Девочка наверняка еще жива. Вампирам требуется два—три дня, чтобы высосать полностью кровь из жертвы. Сама жертва превращается в вампира после того, как умрет и встанет из гроба. По крайней мере, во всех книгах утверждалось именно так. Хок хмыкнул — не доверял он подобной писанине.
— Нам бы стоило запастись чесноком, — внезапно произнес он. — Кажется, это помогает?
— Чеснок? В такое время года? Знаешь, сколько он стоит на рынке? От нынешней жары все выгорело, и торговцы пользуются нашим бедствием.
— Ладно, не кипятись, я просто вспомнил, — примирительно произнес Хок. — Боярышник вроде тоже помогает.
— Определенно.
— Надеюсь, кол взять с собой ты не забыла? Без кола я туда не войду.
— Расслабься, милый. Конечно, я не забыла. — Фишер вытащила тонкий деревянный кол из—за голенища сапога. Он был примерно с фут длиной и тщательно заострен. Выглядело такое оружие вполне по—боевому, — Как я представляю, — продолжала Фишер, — все очень просто. Я вонзаю кол в сердце, а ты отсекаешь голову. Мы раздельно сжигаем обе части тела, развеиваем пепел, и все.
— Да, примерно так, — согласился Хок. Он помолчал, глядя на закрытую дверь, и спросил:
— А ты когда—нибудь видела самого Треска и его дочь?
— Треска я видела вчера на брифинге, — ответила Фишер. — Выглядел он ужасно.
— А я встретил несколько месяцев назад его дочь. Взглянул на нее мельком. Я тогда был телохранителем Советника де Джорджа. Ей исполнилось шестнадцать, она была такой… яркой, яркой и счастливой. Фишер взяла мужа за руку.
— Мы вернем ее, Хок, — проговорила она. — Мы найдем ее.
— Да, конечно.
Он снова ударил в дверь. Звук разнесся по улочке и замер. В доме царила тишина, в соседних домах — тоже. Хок огляделся — на улочке по—прежнему никакого движения. Чутье подсказывало ему, что опасность рядом. За четыре года службы у него развилось особое «шестое» чувство, иначе он не был бы Стражем.
— Ладно, — наконец сказал Хок, — входим. Только внимательно следи за тылом, девочка. Мы действуем по инструкции, но бдительность не помешает. Правильно?
— Правильно, — согласилась Фишер. — Мы в безопасности, пока не село солнце. Вампиры не покидают свое убежище до его захода.
— Да, конечно, но у большинства из них есть слуги — люди, которые присматривают за ними, когда они спят. Вроде телохранителей, помогающих расправиться с жертвами.
— Ты читал о таких случаях?
— Разумеется. Сразу же, как стали распространяться первые слухи. Я не собираюсь попасть впросак, хватит прошлогодней истории с оборотнем.
Хок нажал на ручку двери, она легко повернулась, и дверь медленно открылась. Петли предательски скрипнули — Хок от неожиданности вздрогнул. Широко распахнув дверь, оглядел пустой и темный холл. Никакого движения в сумраке, тени лежат неподвижно. Фишер осторожно двинулась следом за мужем, держа руку на эфесе.
— Будто нас ждали…
— Давай войдем, — предложила Фишер. — У меня плохие предчувствия.
Они вступили в холл и закрыли за собой дверь, оставив небольшую щель на случай, если придется уносить ноги. С минуту стояли в полумраке холла, привыкая к темноте. У Хока в кармане лежали свечи, но без особой нужды он не собирался ими пользоваться: в любой момент свеча могла погаснуть, и тогда они станут совершенно слепыми и беспомощными. Лучше привыкнуть к окружающей обстановке, пока возможно.
Хок услышал осторожные шаги Изабель за своей спиной и улыбнулся: он ведь знал о ее состоянии — терпеливо ждать развития событий не в их привычке, оба чувствовали себя увереннее в действии. Хок огляделся. В полумраке холла могло скрываться и наблюдать за ними любое существо, тогда как они обнаружить его были не в силах. Хок, почувствовав, что опять напрягается, заставил себя расслабиться, задышав редко и глубоко. То, что пряталось в темноте, было ему не страшно, — с ним его топор, а Изабель прочно прикрывает тыл. Остальное неважно… Его глаза наконец привыкли к темноте, различая очертания узкого холла. Там абсолютно пусто. Хок немного успокоился.
— Ты в порядке? — прошептал он жене.
— Нормально, — ответила она, — Пошли дальше.
В конце холла — простая деревянная лестница, которая вела на второй этаж. По обе стороны от нее двери. Хок вытащил топор и держал его в руках. Привычная тяжесть оружия придавала уверенность. Он покосился на Фишер и улыбнулся, заметив, что и она тоже приготовилась к бою. Хок сделал ей знак
