почитаемыми. (А если все это, имеющее значение, было слишком по-человечески для бога, никто об этом не сказал). Отказаться от всего этого, увидеть свой мир и самих себя переделанными по прихоти Лилит? Немыслимо. Но все же… это была Лилит. Никто не сомневался в этом. Больше, чем Темная Сторона, уничтожившая тех, кто лишь себя считал богом. Во имя выживания может быть мудрым пойти за ней… на время… и надеясь, что появится какая-нибудь возможность снова избавиться от этого нежелательного матриархата. И поэтому спор пошел по этому пути, пока Лилит терпеливо ждала, развлекаясь тем, что убивала людей наугад, лишь за то, что они не выглядят достаточно уважительно. И, в конце концов, все свелось к тому, что одно из самых современных олицетворений, Мерзость Inc, шагнула вперед и заговорила.
С тех пор, как законом была закреплена, формально говоря, личность и бессмертие корпораций, было неизбежным, что одна из них однажды станет достаточно крупной и могущественной, чтобы ей поклонялись, как богу. Мерзость Inc проявилась в толпе безликих, одинаково одетых рабочих дронов. Серые люди в серых костюмах, говорившие хором.
— Мы — бог этого времени. Это нас устраивает, и мы устраиваем его. Почему мы должны отказаться от всего, чем мы являемся и чем мы намерены быть? У нас нет оснований верить, что ты примешь наши интересы близко к сердцу.
Следом были Малые Сестры Непорочной Бензопилы. Наводящие ужас черно-белые фигуры, эти монахини были, в первую очередь, догматиками, и, к тому же, догматиками современными. Они проклинали и поносили Лилит густыми вибрирующими голосами, осыавя ее ужасными угрозами.
Затем выступили вперед представители современных религий в современном мире, но тут же в толпе раздались другие голоса, стараясь их перекричать. Голоса по-старше, вспоминающие старые пути, и младше — видевшие надежду в изменении будущего. Вот так, прямо здесь, началась Война Богов.
Сущности, Силы и Носители Власти шли плечом к плечу, грохоча в ночи, как могучие двигатели, а в это время странные энергии бурлили в неподвижном воздухе. И как сверху, так и снизу целые армии верующих собирались вцепиться друг другу в горло. Дух насилия и убийства носился по Улице Богов, вовлекая каждого, и громоздились тела, когда кровь густой волной хлынула в канавы.
Лилит грациозно поднялась в звездное небо, взирая вниз на принесенное ею, и громко смеялась, увидев какая бойня происходит во имя нее. Она поощряла своих детей, последовавших за ней, убивать своих братьев и сестер, не сделавших этого, и призвала своих сторонников к сражению, разгулу и наслаждению от смерти своих врагов. Ей хотелось привить им вкус к этому. Когда они выйдут на Темную Сторону, всего этого будет гораздо больше, Но сейчас убийство своих товарищей поможет теснее привязать выживших к ней.
Она славно прошлась по Улице Богов, ступая по воздуху над разраставшимся конфликтом, пока низшие существа неистовствовали внизу. И где бы она ни шла, церкви, храмы и соборы дрожали и разваливались на куски, и разверзшаяся земля поглощала их. Лилит отправила всех их в Ад кратчайшим путем. Боги вместе с последователями, застигнутые в этих святилищах, слишком напуганные, чтобы выйти и предстать перед Лилит, с криками умирали.
— Да не будет здесь других богов, кроме меня, — сказала Лилит, и ее голос без труда вознесся над ревом, воплями и завываниями от насилия внизу. — Все живущие на Темной Стороне будут поклонятся лишь мне. Это — мой дом, и все, что вам нужно знать — это я.
И в этот момент в игру вступил Уокер. Он появился, небрежно прогуливаясь по Улице Богов в своем изящном деловом костюме, и все замирало, поскольку известие о его продвижении летело впереди него. Люди и Сущности прекращали воевать, отступая друг от друга и от него. Они выходили на тротуары и молча смотрели, как он проходил, даже не замечая их присутствия. Сущности, и Силы и Носители Власти перестали беспокоить друг друга и замерли, ожидая, что же произойдет. Медленное угрюмое молчание пало на окровавленную Улицу, и бог войны остановился. И все это лишь потому, что на Улицу Богов пришел Уокер.
С ним не было прикрытия, не было телохранителей, специальных агентов или вооруженных сил. Его присутствия было достаточно, чтобы успокоить и запугать всех вокруг. Боги и их последователи смущенно разглядывали разрушения, причиненные ими, как дети, пойманные за руку за совершением шалости. Потому что это был Уокер, Голос Властей, чье слово было законом. Самая неумолимая сила на Темной Стороне. Наконец, он остановился, глядя на Лилит, стоящую в воздухе. Какое-то время они изучали друг друга, а потом Уокер улыбнулся и приподнял перед ней котелок. У Уокера был стиль. Лилит элегантно опустилась на залитую кровью Улицу перед ним, и если он был впечатлен о ее наготой или сексуальностью, горевшими в ней, как пламя в печи, то ничем этого не показал. Он оглянулся на разбросанные тела, горящие церкви, потом — на наблюдавших богов и их последователей, из которых ни один не мог встретиться с ним взглядом.
— Довольно, — сказал он решительно, не глядя ни на кого в частности, хотя каждый знал, что он обращается к нему. — Никогда не видел такого бардака. Вы немедленно прекращаете этот абсурд и приступаете к уборке. Вы же не хотите меня огорчить, не правда ли?
Кое-кто из богов и их приверженцев уже отступали, бормоча извинения и оправдания, и даже пытались спрятаться друг за друга. Всем были известны имена и истории о тех несчастных, которые огорчали Уокера в прошлом, и те ужасы, что с ними случились. Но все это прекратилось, едва Лилит обратилась к Уокеру громким хорошо поставленным голосом без малейшего следа страха или тревоги. Можно было даже подумать, что она… изумлена.
— Дорогой Генри, так приятно увидеть тебя снова. С нашей последней встречи ты проделал очень длинный путь.
Уокер приподнял изящную бровь.
— У вас передо мной преимущество, мадам. Я, кажется, узнаю голос, но…
— О Генри, ты забыл свою дорогую маленькую Фенеллу Дэвис так скоро? — спросила Лилит, и Уокеру как будто перехватило дыхание, словно от удара.
— Итак… — выговорил он наконец. — Лилит. Вот как ты выглядишь на самом деле.
Лилит рассмеялась, чуть кокетливо покачивая головой.
— Это… та часть меня, которую могут воспринять человеческие чувства. Ты должен помнить, что и Эдем это просто притча. Действительно, это тело — то, что я использую, чтобы прогуляться по вашему ограниченному миру. Когда я переделаю Темную Сторону в то, что более соответствует моим потребностям и природе, я явлюсь сюда вся, и я буду поистине великолепна.
— Что ты такое? — спросил Уокер. — Я имею в виду, что ты есть на самом деле?
— Я из первого творения, — сказала Лилит. — Я то, что пришло первым, задолго до возникновения этого мира. Я, также, жена Чарльза Тэйлора и мать Джона Тэйлора. Я — то, что трое глупых мальчишек вызвали в этот мир, не догадываясь об этом. О, милый Генри, разве я — это не все то, чем, как ты считаешь, я являюсь.
— Стой на месте, — приказал Уокер, и его слова громом разнеслись в воздухе. Он использовал Голос, дарованный ему Властями, чтобы не было ему отказа ни от живых, ни от мертвых. — Сдавайся, Лилит, и не причиняй больше вреда.
Лилит рассмеялась над ним, и власть Голоса рассыпалась, как дешевая посуда.
— Не глупи, Генри. Твой Голос был когда-то создан для воздействия на вещи из этого мира, а я гораздо больше этого. Беги, дорогой Генри, и прячься, пока я не приду за тобой. У меня есть особая награда лично для тебя. Ты будешь поклоняться мне, любить меня, а я сделаю тебя бессмертным в несколько более приятной форме, чтобы ты мог восхвалять меня вечно. Разве не забавно?
— Я скорее умру, — сказал Уокер.
Лилит с презрением отшвырнула его в сторону, ее тонкие бледные руки ударил его как таран. Под силой удара его кости сломались, и кровь разлеталась в воздухе, когда он отлетел, врезавшись в стену полуразрушенной церкви. Он упал на землю, как сломанная кукла, и церковная стена погребла его. Боги со своими верующими смотрели, как оседают обломки, потом еще, но Уокер, который мог бы призвать по своему слову армии и Церкви, и Государства, не появился.
Война богов закончилась. На глазах у всех Голос Властей в один миг был сломлен и уничтожен, его сила отброшена, как назойливое насекомое, и для них этого было достаточно. Они опустились на колени и склонили головы перед Лилит, а затем пошли за ней, когда она триумфально провела свою армию по Улице
