— Это правда?
— Пожалуй, да, — Жрец задумчиво потер подбородок, — но ему не повезло. Магия, вложенная в стены Дворца, позволит мне снять защищающие его заклятья. Он ваш. Осмелюсь посоветовать вам отрубить ему голову для большей уверенности.
— Прекрасный совет, — Мэдиган кивнул Элису. — Ты слышал?
По знаку Глена двое наемников схватили Макреди за руки и вытащили его на середину зала. Сначала парламентер шел спокойно, еще не осознав до конца в чем дело, а потом вдруг начал извиваться, кричать, вырываться из рук палачей. Те, невзирая на сопротивление, подтащили его к Глену и поставили на колени. Элис поднял меч, нацелился, и лезвие, свистнув в воздухе, глубоко вонзилось в шею Макреди. Кровь брызнула во все стороны. Макреди забился в судорогах и почти поднялся на ноги, но наемники опять справились с ним. Глен рубил снова и снова, как дровосек, валящий столетний дуб. С каждым ударом у Макреди вырывались мучительные вопли, которые становились все громче и пронзительней. Многие заложники потеряли сознание от страха, другие старательно отворачивались, несколько женщин билось в истерике. Наконец Элис ударил в последний раз, и голова парламентера покатилась по богатому ковру, устилавшему пол Главной Палаты. Двое наемников бросили конвульсивно содрогающееся тело и стали вытирать кровь со своей одежды. Глен, вложив меч в ножны, повернулся к Мэдигану.
— Никогда не встречал таких людей. Я думал, это будет намного легче.
— Но ты неплохо справился, — улыбнулся Мэдиган, — уберите тело и сожгите, а голову отдайте представителям властей, пусть посмотрят, чем закончатся любые попытки провести нас. — Мэдиган взглянул на Хока и Изабель, по—прежнему стоявших у окна. — А теперь займемся вами. Итак, знаменитые капитаны Хок и Фишер. Я раньше думал, что вы чуть повыше ростом. Но это не важно. Ваша смерть будет не совсем обычной, и уж во всяком случае, не быстрой, в назидание тем, кто осмелится досаждать мне. Желал бы я иметь в запасе больше времени, но обещаю, вы не раз взмолитесь о смерти, прежде чем я прикончу вас. — Он повернулся к ближайщему наемнику. — Положи железо в камин. — Террорист снова обратился к Хоку. — В подобных делах я привык следовать традициям. Мэдиган повелительно махнул рукой своим людям. — Разоружите их и свяжите.
Хок через плечо оглянулся в окно. На лице Мэдигана появилась улыбка.
— Даже не надейтесь, капитан. Вспомните, мы же на четвертом этаже. Вы просто расшибетесь в лепешку.
Хок повесил топор на ремень, жестом приказав Изабель вложить меч в ножны. Он посмотрел Мэдигану в лицо своим единственным глазом и презрительно сплюнул.
— Быстрая смерть лучше медленной, верно, Изабель?
— Верно, Хок. Мэдиган, ты будешь вечно гореть в аду.
Прежде, чем наемники успели опомниться, Хок и Изабель вскочили на подоконник и, взявшись за руки, прыгнули вперед, осыпав пол брызгами разбитого стекла.
5. ДОРОГА ЧЕРЕЗ РАЙ
Мэдиган некоторое время созерцал огромную дыру в окне, а потом пожал плечами и отвернулся.
— Жаль. Теперь мне не удастся выяснить, смог бы я сломать их. Но такова жизнь. Или — в данном случае — смерть.
— Мне вынуть железо из огня? — спросил наемник у камина.
— Нет, оставь, — велел Мэдиган, секунду подумав, — Может, еще кто—нибудь явится к нам в гости. Пошлите вниз людей подобрать тела Стражей и представьте их городскому Совету. Если там спросят, как погибли знаменитые капитаны, скажите, что Хок и Фишер предпочли умереть, лишь бы не иметь дело со мной.
Небрежным взмахом руки Мэдиган отпустил наемника и подошел к распростертому телу Бейли. Мертвый великан казался еще внушительнее, чем раньше, несмотря на лужу крови и неестественно вывернутую голову. Глен недоуменно вглядывался в побледневшее лицо покойника, словно не понимая, как может непобедимый Бейли лежать бездыханным на полу. На глаза гиганта свесилась прядь волос, и Глен осторожно, почти нежно, поправил ее. Тут он понял, что Даниель смотрит на него, и вскочил, смущенный таким проявлением собственной слабости. Но вместо упреков Мэдиган ласково похлопал Элиса по плечу.
— В этом нет ничего плохого, мой мальчик. Мы потеряли старого боевого друга, которого все любили. Он принес в жертву Делу самое большее, что каждый из нас может принести. А за его смерть отомстишь ты.
— Бейли всегда обо мне заботился, — голос Глена дрогнул. — Учил меня сражаться. Теперь я жалею, что не всегда слушал его внимательно.
— Интересно, — сказал Мэдиган, — о чем они говорили.
Глен удивленно посмотрел на Даниеля.
— Кто?
— Бейли и человек, убивший его, Вульф Саксон. Ведь они обменялись несколькими фразами, прежде чем Саксон сломал ему шею. Если найдется время, я попрошу Жреца вызвать дух Бейли и допросить его. Это может оказаться важным. Выходит, Саксон еще опаснее, чем я думал. Что с тобой, Элис?
Глен потрясенно моргал, словно не веря собственным ушам.
— Бейли мертв. Он умер за нас. Нехорошо тревожить дух товарища.
Мэдиган обнял Глена за плечи.
— Он умер во имя Дела, ибо знал: нет ничего важнее того, что мы совершим сегодня. Нам часто приходится решаться на поступки, которых бы мы охотно избежали, но нами правит необходимость. Мы поклялись, Элис, помнишь? Каждый из нас. Вс+ во имя Дела!
— Да, — тихо повторил Глен, — вс+ во имя Дела!
Он поднялся на ноги, уселся на край буфетного стола и стал протирать меч уголком скатерти, не глядя ни на Бейли, ни на Мэдигана. Мэдиган тихо вздохнул и отошел к другому краю стола, где Жрец с явным удовольствием смаковал самые изысканные блюда и вина. Он внимательно изучал знаки на сургучной печати огромной пыльной бутыли, когда Даниель протянул ему небольшую серебряную флягу.
— Попробуйте моего. Думаю, лучшего вы здесь не найдете. Виночерпия Дворца невеждой не назовешь, но я бы мог его кое—чему научить.
Жрец взял флягу, отвинтил пробку и вдохнул чудесный букет ароматов. Его брови изумленно поползли наверх. Он посмотрел на Мэдигана с каким—то особым уважением.
— Вы продолжаете удивлять меня, Даниель. В первый раз вижу террориста, способного воздать должное благородному напитку в промежутках между убийствами и похищениями.
— У каждого есть свое хобби, — усмехнулся Мэдиган.
Жрец поднес флягу к губам, но вдруг остановился, подозрительно заглянув в горлышко.
— А вы не составите мне компанию?
— О, конечно, — Мэдиган принял флягу из рук Жреца и наполнил себе бокал почти до краев. Взболтнув чудесный напиток, чтобы получше ощутить его аромат, он глубоко вздохнул и осушил бокал одним глотком. Блаженно возведя глаза к небу, Даниель поставил кубок на стол и холодно кивнул колдуну.
— Теперь вы успокоились, Жрец? Не буду же я подмешивать яд в вино, которое сам выпил? Вы чересчур недоверчивы.
— Простите, Даниель, — маг слегка поклонился, — от старых привычек трудно избавиться.
— Но сначала тост. Похоже, мы приступаем к заключительной стадии. За удачу!
Они снова выпили. Мэдиган искоса взглянул на заложников. Большинство казались бледными и до смерти перепуганными кровавой схваткой и крахом надежд на спасение. Но некоторые в гневе сжимали кулаки, взбешенные предательством тех, кого считали друзьями.
