людьми…
Христич вздохнул.
– Он из офиса почти не отлучается, Вадим. А если и едет к кому-то, то это такие люди, которых охраняют не хуже самого Базылева. У него круг общения – люди из десятки.
– Из какой десятки? – не понял Корнеев.
– Из первой десятки рейтингов. Открой любой рейтинг ведущих политиков страны, первые десять человек – это и есть те, с кем Базылев контактирует.
В кабинете повисло молчание. Тишина была нехорошая. В ней чувствовалась растерянность. Христич это уловил и понял, что пора вмешаться.
– Только не думайте, что он такой уж неуязвимый, этот Базылев, – сказал он. – И не таких заваливали.
– И с этим справимся, – подтвердил со своего места Корнеев. – Но надо еще по нему поработать.
– С ним все ясно, Вадим. Бить его надо рядом с домом, лучшего места я не вижу.
– Возле дома я бить его не стану, – с неожиданной твердостью произнес Корнеев, и Христич осекся.
И опять повисла тишина. На этот раз она была совсем зловещей.
– Почему же не возле дома? – осведомился Христич, заметно побагровев.
– Потому что я оттуда не уйду. Не дадут мне уйти.
Все молчали и смотрели на Корнеева так, словно он уже умер. Почти сострадание было во взглядах. И еще что-то вроде удивления. Такого, чтобы Корнеев отказывался от выполнения задания, прежде не случалось.
– Дело не только во мне, – нарушил тишину Корнеев. – Если меня там убьют, мой труп будет той ниточкой, которая приведет прямо сюда. – Он обвел рукой кабинет.
– Он прав, – подал голос один из присутствующих.
Христич пожевал губами, но промолчал. Здесь так полагалось – обо всем говорить без утайки, и не было тем, которые нельзя было обсуждать.
– Хорошо, – сказал полковник. – Будем считать, что разговор не окончен. Ты останься, Вадим. Все остальные свободны.
Кабинет опустел. Христич вышел из-за стола и сел на диван рядом с Корнеевым.
– Сейчас сложное время, Вадим, – сказал он. – Многие механизмы государства сломаны. А те, которые работают, часто работают не так. Государство не способно само себя защищать. Какой-нибудь подонок замысливает грандиозную финансовую аферу и с успехом ее осуществляет. Государство теряет миллиарды долларов, но ничего не может с этим человеком поделать. Либо закона такого нет, либо он есть, но не работает, либо работает, но не так, либо так, но все равно этот негодяй избегает наказания…
Полковник говорил о том, что Корнеев и сам превосходно знал, и пока было непонятно, к чему такое вступление.
– Кому-то может показаться, что у нас грязная работа, Вадим. Но мы делаем нужное и важное дело. Мы защищаем государство, а значит, и живущих в нем людей. Для того и создана наша служба. Кто-то должен убирать мусор, чтобы не вспыхнула эпидемия. Мы волки, Вадим. Мы чистим этот лес от падали. Тот же самый Двинский, которого ты завалил на прошлой неделе, – он же перекачал сотни миллионов долларов на Запад. Это был настоящий насос, ты пойми. И его никак нельзя было остановить, только смертью. С нашей подачи дважды против него возбуждали уголовное дело, и оба раза он выходил сухим из воды, прикрытие у него было мощнейшее…
– Зачем вы мне это говорите? – не выдержал Корнеев.
– Хочу, чтобы ты знал.
– Я и так знаю.
Христич вздохнул и заглянул в глаза собеседнику.
– Я хочу вернуть тебе веру, Вадим. Веру в нужность того, что мы делаем.
– Ни секунды я в этом не сомневался.
И опять Христич вздохнул.
– Мне показалось, с тобой что-то происходит. Или тебе надо отдохнуть? Ты скажи, я дам тебе неделю. Но только – после Базылева.
Значит, Базылев – срочный заказ. Дело не терпит отлагательства.
– Вы только не подумайте, что я струсил сегодня, Олег Николаевич.
– Да нет, что ты, Вадим.
А сам отвел глаза. И голос фальшивый. Корнеев невесело усмехнулся:
– Я вам его сделаю. Но надо доработать операцию.
– Там все готово! – не сдержался Христич. – Говорю тебе – возле дома встретишь и…
– Возле дома не встречу, – непреклонно ответил Корнеев. – Потому что это – провал.
– Нет!
– Провал! – жестко сказал Корнеев. – Если исполнителя уложат прямо на месте покушения – грош цена нашей работе.
Христич поднялся и пошел к столу.
– Я кого-нибудь другого назначу, Вадим.
– Вы угробите человека.
– Не тебе решать.
– Ну конечно, – с ехидцей отозвался Корнеев. – Вам виднее.
– Не ерничай.
– С чего вы взяли, Олег Николаевич!
Христич остановился. Долго смотрел на Корнеева. После паузы сказал:
– Где хочешь отдохнуть?
– Я не хочу отдыхать.
– Где хочешь отдохнуть? – повторил вопрос полковник.
– На Кипре, – мстительно буркнул Корнеев.
– Будет тебе Кипр, – неожиданно легко согласился Христич. – С завтрашнего дня. И чтобы я тебя пять дней здесь не видел.
– А Базылев?
– Он – твой. Приедешь и сделаешь.
– Обещаете, что никому его не отдадите?
– Обещаю. Мы пока здесь без тебя помаракуем, как к нему лучше подступиться.
Глава 4
Вечером того же дня Христич у себя в кабинете вручил Корнееву билет на авиарейс до Кипра и деньги. Корнеев испытал чувство, близкое к потрясению.
– Я пошутил насчет Кипра-то, – признался он.
– Зато я все делаю всерьез.
– Я не полечу, Олег Николаевич.
– Полетишь как миленький, – усмехнулся Христич.
– А дома что скажу?
– Командировка.
– На Кипр?
– Зачем же на Кипр? Жена будет ревновать. Скажешь, что летишь на неделю в Баку.
– Я не хочу ей лгать.
– Тогда лети молча.
– А если я скажу ей правду?
– Ты спятил, Вадим? Как ты объяснишь жене, почему это тебя, простого аналитика, пусть даже из закрытого отдела, отправляют на отдых за границу?
Корнеев выложил авиабилет на стол.
– Я не полечу.
– Это приказ.
