Сергей стал думать. В его голове сама собой выстроилась логическая цепочка.
Самое главное – вырваться за пределы охраняемого периметра. Забор штурмовать бессмысленно: он высок и неприступен, а за ним – точно такая же охраняемая территория, только чужая. Глупо из одной клетки перебираться в другую. Единственный путь – через ворота. От того места, где содержат Ныркова, до ворот далеко. Он может просто не дойти до них. Не успеет. Потому что повсюду стоят видеокамеры, а еще в темное время суток территория патрулируется. Но можно доехать. На машине. Потому что это до ворот далеко, а до гаража близко. На ночь там всего один охранник остается. Всего один. Так было, по крайней мере. Если ничего не изменилось – есть шанс. Еще чем машина предпочтительнее: он подъедет к воротам с включенными фарами, а фары слепят охрану. Машину охранник видит, а водителя – нет. И ему придется подойти, этому охраннику, к самой дверце. У охранника есть автомат, и если Нырков этим автоматом завладеет, его шансы еще больше возрастут.
План обретал стройность и уже представлялся осуществимым. Нырков все здесь знал. Это ему поможет. Он воспрянул духом. И решился.
Тем временем они подъехали к зданию. Это было одноэтажное строение в глухом углу обширной территории. Одинокий фонарь светился над входной дверью. Провожатый Ныркова на ходу выскочил из электромобиля и нажал кнопку звонка у двери. Через несколько секунд дверь распахнулась. Выглянул рыжеволосый парень, которого Нырков видел все эти дни, что ему здесь довелось прожить. Рыжий был вроде как сторож этому дому. А на самом деле он сторожил Ныркова.
Сергея вывели из электромобиля, поддерживая под руки. Он сейчас был паинькой, поскольку тут не пошалишь, территория просматривается видеокамерами.
– Проводи его до кровати, – сказал рыжеволосому один из нырковских конвоиров. – Он набрался сильно.
Нырков с готовностью споткнулся, чтобы подтвердить его слова.
– Отоспится до утра, – ответил рыжий, принимая Ныркова в свои крепкие руки. При этом поморщился, потому что от Ныркова разило спиртным.
– Спокойной ночи! – пожелал парень в черном.
– Спокойной ночи! – отозвался рыжий.
Продолжая придерживать Ныркова, он запер входную дверь.
– Я сам! – капризно сказал Нырков.
– Ну-ну, – добродушно попытался остановить его рыжий.
Но Нырков выдернул свою руку и нетвердой походкой пошел по коридору. Он слышал шаги рыжего за своей спиной. Тот не отставал, едва ли не дыша в затылок.
Нетвердой походкой Нырков шел не долго – до огнетушителя, стоящего у стены. Здесь он резко наклонился.
– Что?! – обеспокоился рыжий.
Уж не плохо ли стало его подопечному?
Но Нырков уже развернулся к нему, держа в руках огнетушитель. Рыжий еще не успел ничего сообразить, а ему в лицо ударила ослепляющая пенная струя.
Едва противник потерял возможность видеть, Нырков ударил его огнетушителем что было сил. Рыжий рухнул на пол, но Нырков не оставил его в покое, а продолжал наносить удар за ударом – до тех пор, пока тот не затих.
Огнетушитель выплюнул остатки пены. Нырков отбросил в сторону ставшую бесполезной железяку. Склонился над поверженным врагом, обшарил его карманы. Оружия никакого не было.
Нырков прошел в комнату, в которой жил его опекун. Обыскал помещение быстро, но тщательно. И здесь оружия нет. Из полезных вещей – только резиновая дубинка и переговорное устройство с куцей антенной. И то, и другое Сергей прихватил с собой. Найденным в столе скотчем обмотал ноги и руки рыжего. Теперь можно было уходить.
Он вышел из здания. Спокойно, без суеты и спешки, закрыл за собой дверь. Столь же спокойно, размеренным шагом он пошел в направлении гаража. Знал, что пространство здесь просматривается, поэтому нельзя было выдать себя подозрительным поведением.
До гаража Нырков добрался без помех. Из сумрака, из-под деревьев, разглядывал залитую светом фонарей площадку с оставленными на ночь автомобилями, внушительное здание гаража, где можно было хранить с десяток машин, и светящееся окно помещения охраны.
– Второй – седьмому! – вдруг ожило переговорное устройство в руке Ныркова, и он вздрогнул от неожиданности.
Смотрел на эту черную штуковину в своей руке и лихорадочно пытался сообразить, что ему следует предпринять.
Пауза затягивалась. Нырков запоздало сообразил, что его план, возможно, был не так хорош. Сергей был еще в самом начале пути, а уже начались неожиданности.
– Второй – седьмому! – повторил сердито голос.
Это ему только показалось, что он здесь все знал. Созревший в его голове план был идеален. Там все происходило логично, шаг за шагом. Именно так, как было нужно Ныркову. И как никогда не бывает в жизни.
Он еще попытался что-то исправить, попробовал их перехитрить. Поднес переговорное устройство к лицу, нажал на клавишу и произнес отрывисто:
– Седьмой!
В надежде на то, что искаженный голос введет его собеседника в заблуждение.
– Сто пять! – произнес требовательно голос.
И это уже было предвестием близкой катастрофы. Выстроенная Нырковым схема разрушалась на глазах. Да, он помнил, что здесь есть система шифров, используемая при общении в радиоэфире. Но это знание сейчас не давало ему ровным счетом ничего. Тебе назвали одну цифру, ты в ответ должен назвать другую. Шифр, пароль. Разговор двух посвященных.
«Ты в порядке?»
«Да, я в порядке».
Но Нырков цифры не знал. Правильной цифры. Которая только на сегодняшний день определена как правильная и единственно верная. А в другие дни бывают правильными другие цифры. Он не знал пароля. Это рыжий знал. И рыжий ответил бы правильно. А Нырков правильного ответа не даст. Он его не знает.
Cургей выключил переговорное устройство и решительно шагнул из темноты в освещаемое пространство. Времени у него теперь в обрез. Да просто нет у него этого времени, если честно.
Он подбежал к двери помещения охраны, рванул за ручку, дверь ожидаемо не поддалась. Тогда он бросился к окну. Охранник уже всполошился. То ли его шум за дверью насторожил, то ли он на мониторе увидел картинку с видеокамеры, когда Нырков к гаражу бежал. Сергей прильнул к окну. Охранник его увидел. Он бы незамедлительно поднял тревогу, но его сбил с толку вид Ныркова. У того в руках были резиновая дубинка и переговорное устройство – точно такие, какие на время дежурства выдали и самому охраннику, и он в первый миг не то чтобы принял Ныркова за своего, а не распознал в нем чужака. Пошел к окну, всматриваясь. Нырков ему даже подыграл, показал жестами: поторопись, мол, дверь открой. Озадаченный охранник не растерял остатки осторожности, дверь открывать не помчался, но к окну приблизился, чтобы получше рассмотреть, что происходит. Он был совсем близко. Их с Нырковым разделяли сантиметров пятьдесят. И когда Сергей увидел глаза своего противника так близко, он понял, что тот дверь ему не откроет.
Нырков без замаха ударил дубинкой по стеклу, вкладывая в этот удар всю силу, на какую только был способен. По охраннику он не попал, поскольку тот инстинктивно отшатнулся, но дело сделали полетевшие в лицо парню осколки стекол. Они посекли беднягу, как ножи целой банды обезумевших маньяков, и этот первый шок не оставил охраннику шансов. Нырков через оконный проем ворвался в помещение, парой ударов сбил противника с ног, и после этого молотил дубинкой, как палкой, выбивая из поверженного врага остатки жизни. Забил бы парня до смерти, но слишком спешил.
Бросился на поиски ключей, без них не заведешь машину. Обшарил последовательно ящики столов, шкафы, и только когда наткнулся взглядом на замаскированный шкафом сейф, понял, что ключи в этом
