Это, конечно, осложняет дело… Хорошо еще, что у папы есть чувство юмора. Оно помогает нам всем, и я думаю, что и маме тоже поможет. Папа не сдается. Он удивительный человек. Он был так серьезно ранен, но не придает этому никакого значения. И, несмотря на свою хромоту, ходит легче и быстрее любого из нас.
– Мне кажется, ты повеселел?
– Да, я тоже изменился. Мы с папой собираемся всерьез взяться за замок. Будем следить, чтобы с землей все было в порядке. У нас так много прекрасной земли. Грех оставлять ее в запустении.
Арильд стал уверенным и раскрепощенным. Это совсем не тот мечтательный юноша, которого Каролина когда-то знала. Она ожидала, что их встреча будет больше похожа на сведение счетов. Она ждала упреков и терзаний. Готовилась защищаться и просить прощения. А вместо этого встретила на редкость гармоничного человека. Она с трудом узнает его. Она думала увидеть его все таким же застенчивым и ранимым, как раньше. По уши погрязшим в философских фолиантах. Так отзывалась о нем Розильда, когда они недавно встречались. Видно, с Арильдом многое произошло. Максимилиам сотворил чудо.
Ни слова осуждения. Ни косого взгляда или смутного намека. Только преданность и любовь.
– Я рад за тебя, Каролина.
– А я за тебя, Арильд.
Они с улыбкой смотрят друг на друга.
– Ты больше не сердишься на Карла Якобссона?
Арильд, улыбаясь, качает головой.
– Разве на него можно сердиться?
Он немного отходит от Каролины, останавливается, чтобы окинуть ее взглядом, и снова отрицательно качает головой.
– Нет. Ты же видишь, что не сержусь… Честно говоря, твой Карл теперь предстал передо мной совсем в ином свете. Теперь уж я вряд ли дал бы себя одурачить. Не понимаю, как тогда я мог принять тебя за…
Каролина виновато опускает глаза, и Арильд это замечает.
– Но ты ведь не обиделась? – спрашивает он. – Дело не в тебе, Каролина. Ты выглядишь, как всегда, прекрасно. Это я увидел тебя другой. Словно пелена спала с глаз… Понимаешь, о чем я?
– Ты, наверно, больше не хочешь знаться с Карлом Якобссоном? Не так ли?
Арильд с улыбкой пожимает плечами.
– Не совсем так. Но я по нему совсем не скучаю. Я бы не был против, если бы он исчез навсегда. Главное, чтобы осталась ты.
Он смотрит на Каролину с таким дружелюбием, что на мгновение ей больше всего на свете захотелось тут же расстаться с этим Карлом Якобссоном, который когда-то принес Арильду так много огорчений. Расстаться ради Арильда. Но одновременно она понимает, что это было бы безумием. Во- первых, Арильду теперь уже нет дела до Карла Якобссона.
А во-вторых, теперь Карл Якобссон играет совсем другую роль. Он исключительно важен для ее работы. И никому не приносит вреда. Она должна объяснить это Арильду.
Поэтому, набравшись мужества, она рассказывает ему о киностудии, об Ингеборг, об их дружбе, о театре и обо всем, что случилось. Арильд слушает, не произнося ни слова. Тогда Каролина показывает ему свои контракты, но он все равно молчит.
– Почему ты ничего мне не скажешь?
Он задумчиво качает головой.
– А ты, Каролина, все та же. О чем ты, собственно, думаешь? Твоя бедная подруга… она оказалась в трудном положении. Ты действительно подписала оба контракта?
– Конечно, подписала.
– Но ведь тебе нужно было прежде поговорить с ней!
– Я знаю. Но я сделала так, как сделала.
Каролина раздраженно пожала плечами.
Но, увы, Арильд прав. И он продолжает укорять ее:
– Разве ты не понимаешь, что Ингеборг почувствует себя обманутой? Ведь у вас все было согласовано, вы собирались устроиться в театр Вилландера. И как же ты теперь можешь… Нет. Ты должна быть готова порвать один контракт ради нее. Если ваша дружба чего-нибудь стоит.
Тут Каролина выходит из себя.
– И чего ты так разошелся! Ты ведь совсем не знаешь Ингеборг! А может, она решит, что я была права? Она очень умная и понимающая девушка.
Арильд улыбается:
– Ах, так?! Тогда тебе не стоит волноваться.
– Да я и не волнуюсь вовсе, просто…
– Что просто?
– Не знаю… Разумеется, она может и рассердиться.
Арильд усмехнулся коротким смешком.
– И в любом случае будет права.
Они стоят возле дверей дома Каролины. Арильд пойдет дальше до улицы Сведенборга. А сама Каролина ждет, что к ней через некоторое время придет Ингеборг, и должна успеть переодеться. В таком виде лучше не открывать дверь подруге.
Арильд не торопится. Вдруг он делается очень серьезным и похожим на того, каким был раньше.
– Как ты верно заметила, я совсем не знаю твою подругу, но ты должна бережно относиться к людям, Каролина, ты понимаешь это?
Он говорит с ней, как с ребенком, но Каролина не сердится на него, ей становится как-то грустно. Откуда Арильду было знать, что она изменилась, раскаялась и почти ничего не имеет общего с той Каролиной, какой была раньше – и как раз для того, чтобы научиться бережно относиться к людям?
– Теперь я это понимаю, Арильд. Я не всегда была такой, знаю, но я научилась быть бережной к другим. Я больше никого не обижу. И обещаю, что поговорю с Ингеборг.
Арильд кланяется и уходит, но снова оборачивается.
– Можно мне заглянуть к тебе чуть позже вечером? Или, наверное, лучше будет, если ты сама придешь на улицу Сведенборга, когда твоя подруга уйдет.
– Да нет, ты вполне можешь зайти. Не страшно, если Ингеборг еще будет здесь. Так даже будет лучше, вдруг мы поссоримся…
Но они не поссорились. Ингеборг выслушала все очень спокойно. К неслыханному облегчению Каролины она молчит. Восхищенно смеется, когда Каролина расписывает свое появление в киностудии. Что, конечно, подзадорило Каролину, и она начала сильно приукрашивать. Все закончилось тем, что на ней снова появился белый костюм, и она разыграла для Ингеборг всю сцену по ролям, а та в конце концов спокойно заключила:
– Стало быть, в Норрланд этим летом я не поеду…
-Нет, если только ты не захочешь… Этот контракт для меня – не святыня, ты мне поверь. Я готова разорвать его на мелкие кусочки когда угодно. Все зависит только от тебя.
Ингеборг улыбается.
– Вот как?
В ее голосе звучит легкая ирония, и Каролина торопится подтвердить:
– Да! Именно так!
– Хватит притворяться, Каролина! Это лишнее, ведь то, что случилось, все равно к лучшему. Хотя решала все ты сама.
Ингеборг смеется, но через минуту снова становится серьезной.
– Итак, мы остаемся в Стокгольме, – задумчиво говорит она.
– Видимо, так…
Каролина выдерживает небольшую паузу, а затем спрашивает:
