ответил:
— Да все в порядке, мэм. Я очень крутой адвокат. Засужу этого сукина сына.
Она одарила его беззубой улыбкой, сказала, что он скорее похож на сенатора. И продолжала нести какую-то чушь. Джек послушал ее еще с минуту, потом наконец понял, что говорит она сама с собой.
Не мешало бы отвести ее в какой-нибудь приют, подумал он, но затем решил не привлекать к себе ненужного внимания. И они разошлись. Она зашагала в одну сторону, Джек — в другую. Пройдя примерно с полквартала к северу, он увидел автобусную остановку, уселся на скамью. Он знал, что ждать ему придется недолго. Минут через десять подошла Катрина.
— Какого черта приперлись? — спросила она, усевшись рядышком.
— Занятно, но я хотел задать тебе тот же вопрос.
— Вы и ваш друг Тео должны держаться в стороне. И не мешать мне делать свое дело.
— Какое именно дело, позвольте спросить?
— Вас не касается.
— Даже догадаться не позволишь?
Она как-то неуверенно покосилась на него:
— О'кей, Свайтек. Покажи, какой ты у нас умный.
— Сам факт, что вы размещаете свои передвижные станции в неблагополучных районах, где у первого встречного целый букет инфекционных заболеваний, уже о многом говорит.
— Ну, если Магомет не идет к горе, гора…
— Так, стало быть, за двадцать баксов и полпинты дешевого виски они с радостью позволяют выкачивать из вен зараженную кровь? Ну, а дальше что?
— А ты как думаешь?
— Не думаю, что Дрейтон позволил бы вам работать и дальше под своей крышей, если б вы использовали инфицированную кровь для заражения донорской, что хранится на станциях переливания крови. Это терроризм. Так что вы, должно быть, продаете свой товар каким-то другим людям, которые используют зараженную кровь для некой вполне легальной деятельности. К примеру, в целях медицинских исследований. Я прав?
Она промолчала.
Джек кивнул. Он не сомневался в своей правоте.
— Что ж, думаю, это хорошие деньги. И еще я, кажется, видел в Интернете рекламу, где зараженная кровь предлагалась на рынке медицинских исследований по десять тысяч долларов за литр.
Она уставилась на автобус, остановившийся на другой стороне улицы. Такая глухонемая девушка.
— Прибыль наверняка огромная. Особенно если учесть, что компания, собирающая и продающая кровь, не много вкладывает в свой бизнес, не соблюдает всех положенных мер при заборе, хранении, транспортировке и реализации продукции.
— С чего это вы взяли, что не соблюдаем? — проявила интерес Катрина.
— Я пришел сюда, подготовив домашнее задание.
Мимо медленно проехал легковой автомобиль «вольво». Из открытых окон гремела музыка, усиленная динамиками. Субботний вечер начался.
— Судя по тому, как обставлен бизнес, — заметил Джек, — я могу сделать следующий вывод. Ваша команда создана скорее как ширма. Прикрытие для более крупных операций по отмыванию денег.
Она взглянула ему прямо в глаза и сказала:
— Вы понятия не имеете, как много денег крутится вокруг крови.
— Догадываюсь, что вы продаете гораздо больше крови, чем собираете.
— А вы мастер строить догадки, мистер Свайтек.
— Вы производите достаточно продукта, чтоб придать бизнесу легальный вид. Никакого учета. В отчетах можно указывать любое количество. Прекрасный механизм для отмывания грязных денег.
— Вы слишком много знаете, это вредно для здоровья.
— Возможно.
— Ирония в том, что для кого-то это действительно может стать хорошим бизнесом. Тупицы из моей команды заняты тем, что составляют фальшивые счета для легализации денег, проходящих через нашу фирму. И, для того чтобы превратить кровяной бизнес в самую процветающую компанию по отмыванию денег, требуется не так уж и много — всего лишь собирать больше крови. Самая процветающая в стране фирма.
— За исключением виатикальной, — вставил Джек.
Она чуть улыбнулась.
— За исключением виатикальной.
Джек закинул ногу на ногу, уставился на дырку в теннисной туфле.
— А теперь вопрос на полтора миллиона долларов. Какая связь между этими двумя видами бизнеса?
— Никакой. Просто один из способов отмывания денег. Все равно что взять в аренду видеосалон или открыть китайский ресторанчик. Нет, правда, никакой связи. Просто еще одна раковина для полоскания грязных купюр.
— Лично я думаю иначе.
— Очередная догадка?
— Нет. На этот раз результат исследований.
— Ученый-одиночка? Я потрясена!
— Взявшись за дело Джесси, я заказал самые последние материалы, связанные с деятельностью виатикальных компаний. Так что теперь я человек сведущий, знаю направления и тенденции, судебные процессы и много другого интересного…
— И что же там говорилось о Джесси?
— Говорилось, но сейчас я о другом. После смерти Джесси я занялся этим вплотную. И меня очень заинтересовала одна недавняя статейка о случае в Джорджии.
— В Джорджии?
— Да. У женщины тридцати с чем-то лет был СПИД. А потом вдруг в крови ее обнаружили вирус «Западный Нил». Первый случай этого редчайшего заболевания в штате Джорджия.
— Да, мало радости, особенно для человека с ослабленной иммунной системой.
— Верно. Зато немало радости для виатикальных инвесторов.
— Слишком уж вы подозрительны. Среди больных СПИДом практика такого страхования весьма распространена.
— Все так, если б не один момент. У нее не только обнаружили этот редкий вирус. Она потеряла три литра крови.
— Умерла от кровотечения?
— Нет. Кто-то выкачал из нее эту кровь и забрал.
Катрина недоверчиво воззрилась на него.
— Что?
— Да-да. Кто-то выкачал целых три литра зараженной крови из ее тела, в результате чего произошла остановка сердца.
— И последовала выплата по виатикальному соглашению, — закончила она за него.
— Этот пункт под номером три еще не доказан. Поэтому я и здесь.
— Но чего вы от меня хотите?
— Хочу побольше узнать об этапе под номером три.
— Но речь идет о Джорджии, это другой штат.
— Мы говорим о русской мафии. А это довольно тесный мирок.
— Послушайте, мне достаточно того, что я пашу на Сэма Дрейтона и его ребят. У меня нет ни времени, ни желания выступать ради вас в роли Шерлока Холмса и заниматься какими-то дурацкими теориями, связанными с этой несчастной из Джорджии.
— Придется все же поработать со мной.
