внимания, показав лишь изгиб стройной спины. Эрнесто извинился и направился к ней, маневрируя среди групп беседующих.
Бейли опустил руку на плечо Джека и тихо, но не без некоторой раздражительности произнес:
– Ты рассеян, Джек. Что-то случилось?
– Отнюдь, – проговорил Джек, наблюдая, как Эрнесто подошел к женщине в черном и взял ее за руку. Она обернулась к нему, и тут же толпа сомкнулась за ними. И только лишь когда господин Салазар с молодой женой, сильно уступающей ему в годах, стали пробираться назад среди смеющихся лиц и болтовни гостей, Джек впервые увидел ее лицо.
Да, интуиция его не подвела.
– Джек Свайтек, прошу вас, познакомьтесь. Моя жена Мия.
Джек не смел шелохнуться. В мозгу эхом прокручивались слова «Моя жена Мия… Моя жена Мия…». У него было такое ощущение, словно кто-то включил под ногами гигантский пылесос и пытался вытянуть через пол душу. Джек стоял и смотрел на нее, Мия улыбалась, а глаза молили: «Ни слова».
Бейли подтолкнул Джека локтем и сказал:
– Ну вот, теперь понятно, почему Эрнесто так рвался домой.
Джек кое-как произнес:
– Да. Теперь все ясно.
Мия небрежно протянула руку – потрясающая актриса.
– Приятно познакомиться, господин Свайтек.
Вложив в жест остаток сил, Джек принял ее холодную как лед ладонь.
– Очень приятно, – проговорил Джек упавшим голосом. – Я очарован.
Глава 4
«Приятно познакомиться, господин Свайтек». Да уж куда там.
Приятно было видеть тебя обнаженной, кричащей от страсти и слышать, что тебе никто больше не нужен. А муженек, о котором ты нечаянно забыла упомянуть, тем временем находится в деловой командировке за две тысячи миль отсюда, где-то в Южной Америке.
Очень приятно.
Вечер понедельника. После катастрофы прошло полных двое суток, а душу все будоражил гнев. Да, Мия приложила массу усилий во имя осуществления задуманного. Она забросила все: жизнь в Палм-Бич, привычный круг друзей, особняк на берегу океана – и уехала за девяносто миль к северу от Майами. У мужа по всему миру были построены дома, так что она переехала в их квартиру на Саут-Бич и на два с половиной месяца отдалась холостяцкой жизни и сексу. Обручальное кольцо отправилось в шкатулку с драгоценностями. Друзьям она сказала, что отправляется «постранствовать». Для Джека была уготована своя легенда: мол, она готовится к квалификационному экзамену, а потом возьмется за поиски подходящей работы в хорошем месте – она собиралась стать агентом по недвижимости. Отсюда и шуточки про поцелуи: «Место решает все…» Джек, как последний болван, купился на ложь в красивой упаковке.
– Чуяло мое сердце, что-то с ней не так, – сказал Тео. Он сидел на диване Джека с пультом от телевизора, вперив ясны очи в голубой экран.
– Ага, – пробормотал Джек. – Главная проблема в том, что она не поклонница группового секса.
– Кстати, это еще не факт.
Тео обладал непревзойденной способностью ухудшать и без того худое положение. Джек встал и направился на кухню глотнуть пива.
Теперь, анализируя прошлое, Джек понимал, что на некоторые вещи в свое время все-таки стоило обратить внимание. Скажем, когда речь заходила о личном, Джек детально рассказывал о былых промахах и неудачах – она же спешила отделаться общими фразами. Лично он не был знаком ни с кем из ее круга, и порою бывало, что Мия без объяснимой причины отказывалась идти в той или иной ресторан. Как и всякому мужчине, Джеку нравилось, что все разговоры ведутся только о нем, а ведь это должно было навести на размышления. Как оказалось, дело не в том, что Мия полностью поглощена своим любимым, просто она как могла скрывала свою натуру.
– Дурак, какой же я дурак, – бормотал Джек, уставившись в открытый холодильник.
– Слава Богу, ты уже соскочил с этого дела! – прокричал с дивана Тео.
Джек открутил крышку с пивной бутылки и вернулся в гостиную.
– Ну почему из всех мужиков на свете она выбрала меня?
– Может, Том Круз не повелся?
– Я серьезно. Что я ей сделал?
– Ничего. В жизни всем заправляет случай.
– Я в такие вещи не верю.
– Восемьдесят четыре процента людей с тобой не согласятся.
– Почем тебе знать?
– Статистика. А с другой стороны, шестьдесят один и семь десятых процента статистических данных придумываются прямо на месте.
Если у Тео в руках пульт от телевизора и он смотрит сразу два баскетбольных матча, то вести с ним серьезные разговоры бессмысленно. Джек ушел на кухню и уставился в окно. Разум жаждал объяснений – может, и не стоило столь активно пресекать попытки Мии объясниться. Телефон она начала обрывать в полночь злосчастной субботы и не унималась до вечера минувшего воскресенья. Она заваливала его смс- сообщениями, моля о возможности поговорить; их он тоже игнорировал. Утром в понедельник заявилась к дверям его офиса. Джек разрывался: хотелось одновременно послать ее ко всем чертям и бежать прочь, и в то же время его тянуло остановиться и послушать, что она скажет, причем здесь было нечто большее, чем пресловутое любопытство.
– Прости меня, Джек, я очень раскаиваюсь.
– Это уже ничего не меняет.
Они стояли возле заморенной оливки, произраставшей во имя идеи «озеленения города» посреди квадратной дыры в тротуаре. Мимо катился автомобильный поток. У Мии был усталый, измученный вид – как видно, в выходные она не сомкнула глаз. Несчастная отводила взгляд, не решаясь смотреть Джеку в глаза. На другой стороне улицы, прямо через дорогу, пожилой человек старательно притворялся, что не замечает, как его колли удобряет болезное деревце.
– Помнишь, – говорила Мия, – когда я была у тебя в тот день, до приема? Я сказала правду: мне действительно никто, кроме тебя, не нужен.
– Разумеется, кроме мужа?
– Наш брак не назовешь гармоничным. Я не была счастлива. Эрнесто много лет… изменял мне.
– Неужели? А ты?
Мия устремила на него пронзительный взгляд голубых глаз.
– Я не такая. Для меня все внове. Ты был первым и последним.
– Понятно. Нашла себе идиота адвокатишку, чтобы расквитаться с Эрнесто за всех его баб.
– Прекрати, – с горечью ответила она. – Я ни с кем не сводила счеты. Наш брак кончился задолго до его отъезда.
– На банкете у меня сложилось совсем иное впечатление.
– Эрнесто Салазар не из тех, кто легко расстается с желанными вещами.
– Ты не вещь.
– А ты не Эрнесто.
– Ты говорила ему, что хочешь развестись?
– Да, несколько месяцев назад. Он попросил – вернее, пригрозил – хорошо подумать, прежде чем я решусь на такой шаг. После того разговора я даже помышлять об этом боялась. А когда повстречала тебя, то поняла, что должна стать свободной.
– Так это я виноват?
