образцов и мыслительных схем через развернутую социальную критику, образование и выработку национальной философско-социальной теории. О его влиянии на философско-интеллектуальную и социально-политическую жизнь Перу 20 в. говорит тот факт, что его считали своим идейным предшественником сразу две основные оппозиционные политические силы страны: АНРА (Американский народно-революционный альянс, позднее ПАП - Перуанская атристская партия Айи де ла Toppe) и ПКП (Перуанская коммунистическая партия Мариатеги); как своего предтечу его рассматривали перуанские представители 'философии освобождения' и идеологи индеанизма (индехинизма в литературе). Сам Г.П. прошел сложную эволюцию от либерализма через анархизм к модернистскому кругу идей как литературной и социокультурной позиции, постоянно концентрируясь на рефлексии перуанской ситуации. Будучи аристократом по происхождению, Г.П. отказался от частицы 'де' в своей фамилии. Закончив колледж, он в 1868 поступил в Университет Сан-Маркое в Лиме. Однако основное время Г.П. проводил на асиенде отца, занимаясь самообразованием и литературным творчеством. На формирование его взглядов определенное влияние оказал священник П. Гонсалес Вихеле (1791-1875). В 1860-е Г.П. печатает ряд своих статей в газетах, в 1869 его стихи включаются в антологию. В этом же году Г.П. совершает имевшую большое значение для его становления поездку в провинцию, где он впервые столкнулся с миром индейцев. С 1874 - член 'Литературного клуба', ориентировавшегося на романтизм. В 1871-1879 Г.П. пишет поэтический цикл 'Перуанские баллады' (опубликован в 1935), заложивший основы его индехианистских ориентации. Добровольцем участвовал в Тихоокеанской войне (1879-1883) Перу, Боливии и Чили. После поражения Перу в войне Г.П. испытал глубокий духовный кризис, два года чилийской оккупации Лимы провел запершись в своем столичном доме. Г.П. переосмысливает свои либералистские убеждения, отходит от романтически окрашенного испанизма и индехианизма. В 1886 создает 'Литературный кружок', идеологически противопоставив его 'Литературному клубу'. Вокруг кружка сложилось так называемое 'поколение 1886 года', пытавшееся проанализировать перуанскую ситуацию на фоне мировых социокультурных процессов и интеллектуально подготовить обновление страны. В 1891 на базе кружка была создана Перуанская радикальная партия (Национальный союз), провозгласившая курс на социальные реформы. Период 1891- 1898 Г.П. провел в Европе. В 1902 в партии произошел раскол, Г.П. покинул ее ряды и увлекся анархизмом (прежде всего концепцией 'безгосударственного коммунизма' князя Кропоткина), сблизился с рабочим движением. С мая 1912 и до конца жизни (с перерывом в 1914-1916) Г.П. занимал пост директора Национальной библиотеки. Большинство из 10 стихотворных сборников Г.П. были изданы лишь в 1930-1940 -е. При этом три сборника представляют собой стихотворное изложение его идей ('Пресвитерианцы', 1909; 'Карикатуры', 1937; 'Анархические стихи', 1938; в прессе - в 1904-1908). Это же относится и к большинству его книг и сборников статей и эссе. Наиболее известны сборник его работ 'Часы борьбы' (1908, где дан социальный анализ перуанской ситуации) и книга 'Под игом бесчестия' (1914-1916, издана в 1933). Из других работ следует назвать следующие статьи и сборники: 'Свободные страницы' (1894, первый сборник эссе), 'Анархия' (1905, издана в 1936), 'Новые свободные страницы' (издана в 1937), 'Фигуры и фигурки' (издана в 1938), 'Мелочи в прозе' (издана в 1941), 'Бочка Диогена' (издана в 1945) и др. Г.П. не ставил себе целью создать единое философское учение и практически не занимался проблемами онтологии, гносеологии и эпистемологии. Его взгляды приобрели некоторую цельность лишь во второй период его творчества, когда он провозгласил стратегию тотальной социальной критики существующей действительности. В ее основе лежал 'перуанский взгляд на вещи', но сама возможность критики исходила из рефлексии современного цивилизационного состояния как 'переломного', а следовательно, 'временного' и 'преходящего' в свете идеала (утопии) грядущей мировой революции. Г.П. не столько предлагал программу социокультурных преобразований, сколько, скорее, манифестировал ее. В 'позитивной' части своей концепции он интеллектуально зависим, не в полной мере самостоятелен и оригинален. Однако и задача критики, согласно ГЛ., состоит не столько в продуцировании готовых 'рецептов' и 'решений', сколько в рефлексии собственной наличной ситуации, 'постановке диагноза' и проектировании целей (векторов движения) для будущего практического действия. Поставленный Г.П. диагноз хорошо фиксируется двумя его развернутыми метафорами:
1) 'Перу - гора, коронованная кладбищем' (в другой версии: 'Мы являемся ходячим кладбищем…');
2) 'Перу - больной организм: куда ни ткни, выступает гной'. Таким образом, отправные точки социокультурного анализа задаются темами 'смерти' и 'болезни', предполагающими, в свою очередь, или подчинение этим доминантам ('в старости люди сдаются смерти'), или противодействие им ('в молодости люди борются со смертью'). Их развертывание Г.П. осуществляет в полемике с Лебоном, который, анализируя латиноамериканскую ситуацию в работе 'Психология социализма' (1898), пришел к выводу, что испано-американские нации очень быстро перешли от детства к старости, пройдя в течение полувека те фазы, которые другие народы проходили тысячелетиями. Соответственно, путь Латинской Америки, по Лебону, лежит не к цивилизации (для этого у нее в силу 'старческой немощи' нет сил), а к смирению со своей судьбой, что неизбежно приведет к возврату 'варварства' ('… если Соединенные Штаты не окажут ей колоссальную услугу, завоевав ее'). Оспаривая тезис Лебона, Г.П. делает прямо противоположные выводы:
1) несамостоятельность Латинской Америки (Перу прежде всего) объясняется не 'старостью', а 'младенчеством' этой цивилизации (Лебон 'раздражение детской кожи… принимает за гангрену девяностолетнего старца, сумасбродство молодого парня - за буйное помешательство старика');
2) затянувшееся 'младенчество', в свою очередь, есть симптом незавершенности процессов национального культурогенеза, зависимости от 'матери' и от внешних обстоятельств;
3) соответственно, единственно возможный путь для Перу (и Латинской Америки в целом) - постановка самостоятельного мышления, реализуемого в личностно ответственных поступках-действиях, направленных на обеспечение культурного единства и независимости страны (и региона). Синдромы 'старости', 'младенчества', 'болезни' продуцируются непреодоленным колониальным прошлым, давлением традиции над современностью. Замена традиции на инновацию требует разрыва со своим прошлым, воплощенным в ценностях 'матери-Испании' (по Г.П., 'интеллектуальная зависимость от Испании означает для нас бесконечное продолжение младенчества'). Отсюда переход самого Г.П. от испанизма раннего периода творчества к последовательному антииспанизму, но под лозунгами модернизма и модернизации социокультурной жизни как пути включения самобытно- национального (самостоятельность которого надо еще доказать и утвердить) в контекст космополитической современной 'европейской' цивилизации. Первое препятствие на этом пути - несформированность перуанской нации, ее расколотость на 'европеизированное' активное и господствующее меньшинство и подавляемое и пассивное индейское большинство. Не может быть свободен народ, порабощающий часть самого себя, считает Г.П. Отсюда индеанистские основания его социокультурной концепции (как ранее индехинистские мотивы в его поэтическом творчестве). В этой перспективе Г.П. подвергает критике 'расово-антропологическую школу' в социологии, простаивающую систему взглядов, дискриминационную, в конечном итоге, по отношению к любой расе, кроме 'белой'. Преодоление расово-этнических предрассудков, современные воспитательные и образовательные технологии способны создать необходимые предпосылки для консолидации нации и открыть путь к модернизации общества. 'Однако, - по мысли Г.П., - наметить путь еще не значит пройти его'. Социальная динамика базируется прежде всего на наличии 'твердой воли' и изживании 'состояния покорности и рабства', 'духа рабства', разъедающего общество изнутри, т.е. основа социальных изменений - социальная революция. Последнюю Г.П. склонен трактовать как путь непрерывного реформирования всех сторон жизни в соответствии с идеалом (в этом отношении власть, а следовательно и ее завоевание, не самоценность, а лишь средство ликвидации экономической и политической отсталости и избавления от интеллектуальной зависимости). Г.П. - противник насилия во всех его формах как принципа организации социальной жизни. Однако, по Г.П., все современное 'переходное' общество латентно пронизано насилием: 'на Земле происходит борьба сил, а не выяснение вопроса о праве. В истории человечества мы наблюдаем не апофеоз справедливого, а устранение слабого'. Следовательно, и личность, и социальные группы, и общности имеют право на открытое сопротивление периодически актуализируемому открытому насилию - вплоть до ответа насилием на насилие (в раннем же творчестве Г.П. присутствовали и тираноборческие мотивы). Однако цель социальной революции гораздо шире - ликвидировать саму
