Двое полицейских в форме остановились в пяти футах от Кэла. Он взглянул в зеркальце и увидел другую пару. Четверо полицейских! Один из них сел на багажник, и машина закачалась. Разве кончилось его парковочное время? Да нет, он уплатил за час, а простоял не больше десяти минут. Нэнс уверял его, что работы на полчаса.
Двое других полицейских подошли к первым, и Кэл начал потеть. Его волновал пистолет, но хороший адвокат всегда сумеет доказать, что пистолет не его. Он просто сидел за рулем машины Нэнса.
Сзади остановилась полицейская машина без опознавательных знаков, и из нее вылезли еще четверо полицейских — двое в гражданской одежде и двое в форме. Восемь полицейских!
Один из них, одетый в джинсы и свитер, наклонился и поднес свою бляху к окну машины Кэла. Господи! Тридцать секунд назад он должен был нажать синюю кнопку рации, лежавшей на сиденье рядом, и предупредить Нэнса. Теперь слишком поздно. Полицейские появились слишком неожиданно.
Он медленно опустил стекло. Полицейский наклонился еще ближе, практически вплотную к лицу Кэла.
— Добрый вечер, Кэл. Я — лейтенант Бирд из полиции Мемфиса.
Он вздрогнул, услышав, что тот назвал его по имени. Постарался сохранить спокойствие.
— Чем могу вам помочь, лейтенант?
— А где Джек?
Сердце Кэла остановилось, и он облился потом.
— Какой Джек?
Какой Джек! Бирд оглянулся через плечо и улыбнулся своему напарнику. Полицейские в форме окружили машину.
— Джек Нэнс. Твой друг-приятель. Где он?
— Я его не видел.
— Надо же, какое совпадение. Я его тоже не видел. Во всяком случае, последние пятнадцать минут. Честно говоря, последний раз я видел Джека Нэнса полчаса назад на углу Юнион-стрит и Второй улицы. Он вылезал из этой вот машины. А ты уехал, и — смотрите, какой сюрприз! — ты здесь.
Кэл еще дышал, но с явным трудом.
— Не понимаю, о чем это вы.
Бирд открыл дверь машины.
— Вылезь-ка, Кэл, — приказал он, и Кэл послушался. Бирд захлопнул дверь и толкнул Кэла к машине. Четверо полицейских окружили его. Остальные трое смотрели в сторону Стерик Билдинг. Бирд стоял прямо перед ним.
— Слушай меня внимательно, Кэл. За соучастие во взломе и проникновении в помещение дают семь лет. У тебя уже было три приговора, ты у нас рецидивист, так что сам считай, сколько ты получишь.
Кэл весь трясся, так что зубы стучали. Он отрицательно покачал головой, как будто не понимал и хотел, чтобы Бирд ему объяснил.
— Тридцать лет. И никаких условных освобождений.
Он закрыл глаза и едва не упал. Дышал с трудом.
— Значит, так, — продолжил Бирд спокойно и жестко. — Нас Джек Нэнс не волнует. Когда он закончит с телефонами миссис Лав, он как раз попадет в руки парней, ожидающих его снаружи. Его арестуют, предъявят обвинение и со временем отправят в места не столь отдаленные. Но мы боимся, что он не будет слишком разговорчивым. Ты следишь за моей мыслью?
Кэл быстро кивнул.
— Но с тобой, Кэл, мы можем договориться. Ты нам слегка поможешь, сечешь?
Он продолжал кивать, только быстрее.
— Мы так решили: расскажи нам то, что мы хотим знать, и гуляй.
Кэл в отчаянии смотрел на него. Рот открыт, грудь ходит ходуном.
Бирд показал на переулок на другой стороне Мэдисон-стрит.
— Видишь тот переулок, Кэл?
Кэл бросил в сторону пустого переулка взгляд, полный надежды.
— Ага, — охотно подтвердил он.
— Он в твоем распоряжении. Скажи мне то, что мне нужно, и путь свободен. Договорились? Я предлагаю тебе тридцать лет свободы, Кэл. Не валяй дурака.
— Хорошо.
— Когда Гронк возвращается из Нового Орлеана?
— Утром, около десяти.
— Где остановится?
— Гостиница “Холидей” на Кроун-Плаза.
— Номер комнаты?
— 782.
— Где Боне и Пирини?
— Не знаю.
— Да ладно, Кэл, мы ж не идиоты. Где они?
— Номера 783 и 784.
— Кто тут еще из Нового Орлеана?
— Это все. Больше ни о ком не знаю.
— А еще кого-нибудь ждут?
— Клянусь, не знаю.
— Они собираются убить мальчика, членов его семьи или адвоката?
— Обсуждали, но определенных планов нет. Вы же знаете, я в таких делах не участвую.
— Знаю, Кэл. В какие еще телефоны собирались поставить подслушивающие устройства?
— Ни в какие. Только адвокату.
— А в доме адвоката?
— Насколько я знаю, нет.
— Значит, больше никаких подслушивающих устройств?
— Никаких.
— И никаких планов убийств?
— Нет.
— Если ты врешь, Кэл, я тебя достану, и ты получишь свою тридцатку.
— Клянусь, это правда.
Внезапно Бирд заехал ему в ухо и, схватив концы воротника, сжал ему горло. Рот Кэла открылся, в глазах стоял ужас.
— Кто сжег трейлер? — прорычал Бирд, сильнее прижимая его к машине.
— Боне и Пирини, — ответил он без малейшего колебания.
— А ты в этом участвовал?
— Нет. Клянусь.
— Еще поджоги планируете?
— Ничего об этом не слышал.
— Тогда какого черта они здесь делают, Кэл?
— Они ждут, прослушивают, ну, знаете, вдруг что-то понадобится. Зависит от того, что сделает мальчишка.
Бирд еще сильнее сжал ему горло. Оскалился и перекрутил воротник.
— Одна ложь, Кэл, и я здорово надеру тебе задницу, понял?
— Я не вру, клянусь, — визгливым голосом заверил его Кэл.
Бирд отпустил его и кивнул в сторону переулка.
— Иди и больше не греши. — Полицейские расступились, и Кэл пошел через улицу. Он все ускорял шаг, и вскоре они увидели, как он на полной скорости скрылся в темноте.
