Освобожденные от грязных кроссовок и носков ступни светились в темноте первозданной белизной. Затем его приподняли и положили на кровать, на лист фанеры толщиной около двух сантиметров. В листе были проделаны отверстия для веревок. Нейлоновый шнур надежно зафиксировал щиколотки, колени, торс и руки. Лоб перехватила черная полоса клейкой ленты. Прямо над лицом со штатива свешивалась капельница, откуда к левому запястью протянулась прозрачная трубка.
Новый укол должен был нейтрализовать наркотик. Натужное дыхание Денни стало ровнее. Наконец его покрасневшие глаза раскрылись. Ему потребовалось некоторое время, чтобы понять: болтающийся над головой пластиковый мешок – это не что иное, как медицинская капельница. Затем в круг зрения попал бразилец, который молча воткнул в левую руку Денни иглу шприца, наполненного какой-то жидкостью. Это был тиопентал натрия – довольно жесткое средство, используемое иногда, чтобы развязать человеку язык.
Наилучший эффект препарат оказывал на тех, кому подсознательно хотелось признаться хоть в чем- нибудь. Формула идеальной вакцины правды пока еще не открыта химиками.
Прошло десять минут. Денни безуспешно попытался повернуть голову. Он видел очень мало. В комнате царил полумрак, только где-то в углу горел слабый свет.
Распахнулась и закрылась дверь. Шаги.
Гай вошел один. Подойдя к Денни, он протянул руку и коснулся листа фанеры.
– Привет, Патрик.
Лэниган закрыл глаза. Денило Силва ушел в прошлое, исчез навсегда. Ощущение было такое, будто его покинул старый и надежный друг. Далеко позади осталась простая, спокойная жизнь на улице Тирадентис. Только что прозвучавшее приветствие, доброжелательное и приятное, сорвало ставший привычным и столь ценимый покров анонимности. “Привет, Патрик”.
За минувшие четыре года он не раз пытался представить, как это все произойдет, когда они найдут его. Будет ли это чувство облегчения? Или ощущение справедливого возмездия? Взволнует ли его перспектива вернуться домой, чтобы сыграть последнюю сцену?
Все это оказалось чушью. В данный момент Патрик не испытывал ничего, кроме животного страха. Голый, привязанный к листу фанеры, подобно пойманному зверю, он сознавал, что ему предстоит перенести жесточайшие муки.
– Ты слышишь меня, Патрик? – Гай склонился к кровати.
В ответ Патрик улыбнулся, но не потому, что ему хотелось этого, – подсознание, не считаясь со здравым смыслом, находило ситуацию в чем-то забавной.
“Препарат начинает действовать”, – мысленно отметил Гай. Тиопентал натрия относится к разряду барбитуратов, которые оказывают довольно кратковременный эффект и должны применяться с особой осторожностью. Весьма трудно нащупать тот уровень сознания, при котором человек окажется в состоянии отвечать на вопросы. Недостаточная доза не сможет сломить внутреннее сопротивление допрашиваемого, избыточная – повергнет в кому.
Вновь открылась и закрылась дверь. Появился еще один американец, однако Патрик его не видел.
– Ты проспал три дня, Патрик, – сказал Гай. На самом деле около пяти часов, но откуда Патрику знать об этом? – Может, ты хочешь есть или пить?
– Пить.
Открыв пластиковую бутылку, Гай осторожно, тонкой струйкой стал лить минеральную воду в рот пленнику.
– Спасибо. – Губы Патрика вновь растянулись в улыбке.
– Ты голоден?
– Нет. Чего вы от меня хотите?
Гай медленно поставил бутылку на стол и склонился к Лэнигану.
– Патрик, давай с самого начала уясним следующее. Пока ты спал, мы сняли отпечатки твоих пальцев. Нам совершенно ясно, кто ты. Может, обойдемся без ненужных формальностей?
– Кто же я?
– Патрик Лэниган.
– Откуда?
– Билокси, штат Миссисипи. Родился в Новом Орлеане. Окончил юридический колледж. Женат, у тебя есть шестилетняя дочь. И ты четыре года числишься в розыске.
– В точку. Да, это я.
– Скажи, Патрик, ты и в самом деле присутствовал на собственных похоронах?
– Это – преступление?
– Нет. Всего лишь слух.
– В таком случае – да. Я наблюдал со стороны. Трогательное было зрелище. Я и не знал, что у меня столько друзей.
– Замечательно. А где ты прятался после своих похорон?
– То здесь, то там.
Слева сзади на лицо Патрика упала тень, и чья-то рука повернула кран капельницы.
– Что в ней? – поинтересовался он.
– Коктейль, – ответил Гай, кивнув другому мужчине, отошедшему в угол. – Где деньги, Патрик? – спросил он с улыбкой.
– Какие деньги?
– Те самые, что ты прихватил с собой.
– Ах это… – Последовал глубокий вдох, затем глаза Патрика закрылись, тело расслабленно обмякло. Через несколько секунд дыхание сделалось медленным и ровным.
– Патрик! – Гай осторожно потряс его руку, но Лэниган уже спал.
Уменьшив дозу, они стали ждать.
Найти фэбээровское досье на Джека Стефано не составило большого труда. Бывший высококлассный детектив чикагской полиции, доктор криминологии, снайпер, отлично управлявшийся с любыми видами огнестрельного оружия, разведчик-самоучка и следопыт, он стал владельцем неприметной вашингтонской фирмы, не стеснявшейся требовать с клиентов астрономические гонорары за розыск интересующего их человека или проведение постоянного и плотного наблюдения за ним.
Папки с материалами на Патрика Лэнигана занимали восемь ящиков. Людей, которым хотелось установить, где он, и вернуть домой, было немало. Именно с этой целью они и наняли Джека Стефано.
Его фирма “Эдмунд ассошиэйтс” размещалась на верхнем этаже безликого здания на Кей-стрит, в шести кварталах от Белого дома. Двое агентов ФБР остались ждать в вестибюле, у лифта, двое других поднялись в офис Стефано, где суровая секретарша попыталась убедить их, что ее босс сейчас слишком занят.
Они обнаружили Стефано в полном одиночестве – он весело болтал по телефону. Увидев значки агентов ФБР, хозяин кабинета мгновенно перестал счастливо улыбаться.
– Какого черта! – возмутился он.
На стене, позади стола Стефано, висела большая карта мира с крошечными мигающими красными лампочками на зеленых континентах. Под какой из них, интересно, скрывался Патрик?
– Кто нанял вас для розыска Патрика Лэнигана? – спросил один из агентов.
– Подобная информация конфиденциальна, – снисходительно бросил в ответ Стефано. Бывшего полицейского трудно было запугать.
– Мы получили сегодня сообщение из Бразилии, – сказал второй агент.
“Как и я”, – подумал Стефано, изумленный услышанным.
Он старательно пытался скрыть удивление. Удавалось это с трудом: его нижняя челюсть чуть отвисла, плечи опустились, мозг лихорадочно искал ответ на вопрос: “Что привело сюда этих типов?” Ведь он разговаривал лишь с Гаем, а на него можно положиться. Гай ни с кем не будет это обсуждать, тем более с парнями из ФБР. Нет, кто угодно, только не Гай.
Он связался с вашингтонской конторой откуда-то из гористой местности на юге Парагвая по сотовому телефону.
Перехватить или подслушать их разговор было невозможно.
– Вы нас слышите? – издевательски спросил второй агент.
