— Аккумулятор скоро сядет, — произнес Гойко после долгого молчания. — Где заряжать будем?
Лашезин искоса взглянул на Молотилку. Ишь ты, навострился. Насчет аккумуляторов понимает. Давно ли орудовал инструментом не сложнее кувалды?
Но вслух он сказал только:
— На час—полтора должно хватить. Еще есть надежда.
— А почему ты вызвал не Веронику?
— Вокульский теперь не Вероника, а Вирджиния, — пояснил Лашезин. — Одно из запасных имен. Не забывай, что о Веронике почти наверняка известно в Департаменте, и наш виртуал это знает…
— А если он сменил и это имя?
— Тогда он Венди или Валерия. Полагаю, он выбрал неславянское имя. Венди я тоже вызываю.
— А если его уже вычистили из Сети?
— А если ты помолчишь немного? — не вытерпел дядя Лева. — Правда, правда, не дави на нервы. Надоело ждать — пойди погуляй…
Смешной мультяшный зайчик скакал по экрану. Наткнувшись на край, садился на куцый хвостик, озадаченно вертел головой и комично почесывался, прежде чем поскакать в обратном направлении, Раз— два—три—четыре—пять… ты в своем уме ли, зайчик? Уверен, что здесь можно гулять?
— Кто звал меня? — серебряным колокольчиком прозвенело нежнейшее сопрано.
Гойко подпрыгнул, принимая боевую стойку. Дядя Лева ограничился тем, что вздрогнул от неожиданности.
— Лев Лашезин. Это ты, Ярослав? То есть Войцех?
— Покажись мне, — потребовало сопрано после небольшой паузы. Сигналу требовалось время, чтобы дважды достичь спутника и вернуться.
Дядя Лева заторопился. Изгнать с экрана надоевшего зайца… Задействовать видеосканер… Он инстинктивна поискал глазами, чем бы протереть крошечный заляпанный объективчик — жуткие неряхи владели компом! — но не нашел ничего подходящего.
— Так лучше?
— Не совсем. Повернись к свету. Так. Теперь профилем… Н-да, действительно Лашезин. Рад, что ты жив, Левушка, хоть это и странно. А твоему виду не рад… Бороду небось не бреешь, а ножом кромсаешь? Сильно досталось?
— Порядочно.
— Кто это с тобой?
— Свой человек. Войцех, нам нужна твоя помощь… На экране наконец-то возникло изображение. Залысый лоб, жесткие морщины, вечная ирония в глазах. Подполыцик-виртуал Ярослав Вокульский, он же Войцех, Вероника, Вирджиния, Валерия и Венди.
— Извини, я тут должен проверить кое-что. — Контраст между серебряным сопрано и грубоватым баритоном был разительным. Прошло несколько секунд, прежде чем застывшее неподвижной маской лицо вновь дрогнуло. — Так, теперь все в порядке. Понаставили тут капканов…
— Войцех, — позвал Лашезин.
— Что, Левушка? Можешь не продолжать. Конечно, тебе понадобилась помощь виртуала. Зачем бы ты меня тогда вызвал? Потрепаться?
— Нет.
— То-то, что нет. Дождешься от вас, пожалуй. И Гаев точно такой же.
— Тим? — крикнул Лашезин. — Ты что-то знаешь о нем?
Лицо на экране поморщилось:
— Не ори, голос сядет. Ну, допустим, знаю. На Земле он. Вероятно, прячется где-то на территории Славянской Федерации. Таково и мое мнение, и Департамента, тут у нас трогательное единство во взглядах. Объявлен во всемирный розыск по категории «экстра». Знаешь, что это такое?.. Не знаешь ведь. Это значит, что недонесение о нем или отказ в сотрудничестве при выслеживании и поимке грозят каждому… и каждой крупными неприятностями. Учитывая военное положение — вплоть до высшей меры. И наоборот, обеспечена крупная награда за сведения, способствующие задержанию или уничтожению разыскиваемого. Что еще можно придумать для розыска? Тиму придется несладко. Кстати, в одном списке с ним идут Безухов и Шпонька, пилоты… Интересно, почему?
— Не знаю, — покачал головой Лашезин. — Скажи, в том, что чужаки не достигли своей цели, — заслуга Тима?
— Да. — Вокульский странно улыбнулся. — Но кто тебе сказал, что чужаки не достигли своей цели? По-моему, они ее достигли, причем самым экономичным и безопасным для себя способом — руками землян. Ведь есть же предел могуществу и неуязвимости чужаков. Человек легко может раздавить шершня, но скорее предпочтет с ним не связываться. Так зачем же чужакам путать цель со средствами и лезть в свалку, когда проще напрячь нас на ту же работу? Я думаю, их дебильные подопечные были очень довольны…
— Ты ошибаешься, — хрипло сказал дядя Лева. — Все эти дома, дороги и прочая база цивилизации… все это будет восстановлено. Бабы уже вовсю восстанавливают, и не только руками рабов. Дай им время… А нам дай связь с подпольем…
— Подполье разрушено, — отозвался Вокульский. — Подполья больше нет. Многие наши сподвижники решили, что настало время активных действий — и ошиблись. Теперь кто в земле, кто в бегах, кто в недобитых повстанческих формированиях, и все вне закона, вроде вас. На восстановление прежней структуры уйдут годы. Если, конечно, вообще будет смысл ее восстанавливать…
— Почему нет?
Вокульский вздохнул:
— Потому что беспорядки только начинаются.
За спиной дяди Левы громко фыркнул Гойко.
— Ты не ошибаешься? По-моему, все как раз наоборот…
— Так пока думают и власти, — спокойно пояснил виртуал. — Но в колоде есть неучтенные карты. Поверь, масштабного восстания эксменов еще не было. Прошли и были подавлены стихийные бунты, не более того. Они как первый дымок на вершине вулкана. Взрыв будет чуть позже, и вот он-то как раз способен доделать то, что не доделали чужаки. Понимаешь?
— Пока нет.
Еще один вздох виртуала.
— Зря. А почему ты не спросил, как идут дела у господствующего пола? Я бы ответил. Я бы сказал тебе, что там совсем не тишь да гладь. Многие озверели. Некоторые попытались начать думать, а с непривычки это до добра не доведет. Большинство же мечтает, чтобы все было по-старому, как будто это возможно. И все без исключения не могут понять, для чего их заставили пойти на такие жертвы. Вовсю болтают о чудовищной провокации, только пока не могут решить, кому она выгодна. Будто бы никакой космической агрессии не было вообще — бытует и такое мнение. А ты говоришь — подполье… Не та идет игра, и ставки в ней не те. Теперь понимаешь?
— Нет.
— Поймешь. Сейчас убеждать тебя — только воздух сотрясать. Поживи, понаблюдай…
Теперь вздохнул дядя Лева:
— Насчет пожить — это ты хорошо сказал, Войцех. Пожить мы не против… Вопрос: как? Помоги советом.
— Ты имеешь в виду — куда податься?
— Для начала да.
— А потом?
— Надоело просто пытаться выжить. Я хочу быть с теми, кто продолжает борьбу, но не по-глупому. Бандюков не предлагать.
Вокульский засмеялся:
— Организованное и умное сопротивление, да? Мечтаешь о нем? Медленное подтачивание основ? Извини, но ты поглупел, Левушка. Ты тоже мечтаешь о том, чтобы все было как раньше…
