не был настроен на легкую болтовню.
– Черт их знает, – сказал я. – Мне-то они, может, и не враги теперь, а как насчет Тверди?
– Не знаешь?
Я не знал, я только подозревал. Убийство Джафара все еще сидело во мне глубоко впившейся занозой. Убить человека, мальчишку, и притом не случайно, не в горячке боя, а обдуманно и хладнокровно разнести ему череп… И чего ради? Лишь для того, чтобы не оставить свидетелей факта посещения Тверди разведчиками с Марции? Лучше отсутствие малейшего намека на контакт, чем контакт преждевременный? Это что, у них инструкция такая?
Ну да. Мол, ничего личного.
– По-моему, они прагматики, – сказал я. – Идут к своей цели, собираясь использовать нас как союзников, а понадобится им расходный материал – они нас используют как расходный материал. Если колонии отвлекут на себя хоть десять процентов сил метрополии – и то хлеб. Что станет с теми колониями – вопрос для марциан второй и малоинтересный.
Дядя покивал.
– А какова их цель, по-твоему?
Я подивился наивности вопроса.
– Установление своей гегемонии в Галактике, что же еще…
– И помешать марцианам в установлении гегемонии теоретически могут только земляне, так?
Я чувствовал, что в словах дяди кроется подвох, но решил, что лучше выставить себя дебилом, чем олигофреном. И я ответил:
– Чисто теоретически – да.
Дядя не поспешил поставить мне на вид мою глупость, хотя в чем она заключалась – бог весть. Вместо этого он медленно и с явным удовольствием выцедил полстакана пива, крякнул от удовольствия, допил, смахнул с усов пену и потянулся за сушеными улитками. А я не поспешил уточнить у него, в чем я оказался не прав. Захочет – сам скажет, а не захочет – значит, решил дать мне додуматься самому. Экий наставник бестолкового юношества…
Дядя и веревку не оставил для меня в своем колодце. Зачем веревка ускоренному? Он и так вылезет, отталкиваясь от стен, даже если стены будут не бревенчатыми, а бетонными, без швов и трещин. На Марции я забавлялся, взбегая по стене комнаты, проносясь по потолку и возвращаясь вниз по противоположной стене. Обыкновенная ловкость ног плюс как минимум утроенная скорость всех движений – и можно кое в чем уподобиться мухе.
Выбрался-то я из колодца легко, зато потом прожил самые ужасные дни моей жизни. Гнездящиеся во мне «темпо», не получая пополнения из вдыхаемого мною воздуха, должны были мало-помалу передoхнуть в безнадежной борьбе с моей иммунной системой. То-то и оно, что мало-помалу! Чтобы я не попался никому на глаза, дядя запер меня в конюшне, и смирные дядины лошади пугались малейшего моего движения. Если бы они могли выдумать дьявола, то он наверняка бы представлялся им в виде невероятно стремительной двуногой бестии, от которой даже не ускачешь – враз догонит.
Ужаснее всего была скука. Вместе с едой дядя приносил мне витамины, чтобы подхлестнуть мои лейкоциты, но сам уже не мог ускориться и потому не годился мне ни в собеседники, ни даже в собутыльники. Днем я старался как можно больше спать, а ночью дядя выпускал меня побегать, чтобы подбодрить иммунитет еще и таким способом. Надеюсь, никто меня не видел во время тех пробежек. Помню, какова была моя радость, когда, проснувшись однажды, я обнаружил, что старый дядин жеребец мотает головой именно как жеребец, а не как никчемный земной зверь ленивец. Я вновь замедлился! Правда, сейчас же вновь ускорился против воли, но уже ненадолго. Вскоре наступил истинно блаженный момент, когда я мог ускоряться и замедляться по желанию. Дядя сказал, что с каждым днем и даже часом ускорение будет стоить мне все больших усилий и скоро наступит момент, когда пыжься не пыжься, хоть надвое перервись – ничего уже не выйдет.
И не надо. До поры до времени.
Дядя налил себе еще пива. Долил и мне.
– У тебя водянка будет, – предрек я.
– У меня даже пивного живота нет, – сказал он. – На, посмотри. Итак, на чем мы остановились?.. Ах, да! На землянах. Точнее, на том, чего на самом деле опасаются марциане. Других гипотез на этот счет у тебя нет? Гм. Вижу, что нет. Ладно, зайдем с другой стороны. Как тебе понравился Берт Расмунсен?
– М-м… По-моему, он человек на своем месте.
– А подробнее?
Я не очень понимал, куда клонит дядя Варлам.
– Подробнее? Ну, он открыт. Обаятелен. Говорить умеет здорово, народ заводить. Слушатели его обожали, многие от него прямо млели…
– А ты?
– Ну, в какой-то степени…
– Ясно. Продолжай.
– Раскован, – добавил я. – Доброжелателен. Целеустремлен. Видно, что если наметит себе цель, то уж нипочем от нее не отступится. Прост в общении, но очень далеко не дурак. Выглядит этаким надежным парнем…
Дядя вздел кверху палец.
– О! Главное ты сказал – «выглядит». А вот ты – лично ты – доверил бы ему свою жизнь?
Вот в этом я совсем не был уверен. Зато наконец-то понял, куда клонит дядя.
– Он больше похож на актера, – сказал я. – Правда, на очень хорошего, который верит тому, что играет…
– Недурно. Дальше.
– Что – дальше?
– Разматывай клубок, – сказал мне дядя Варлам. – На Марции тебе показали, в общем-то, немногое. Мне тоже. Нам придется догадываться обо всем остальном, используя то немногое, что у нас есть. Начинай.
– По-моему, ты этот клубок уже размотал, – заметил я.
– То я, а то ты. Валяй. Может, я что-то упустил.
Мне давно хотелось выйти на минуту, пиво просилось наружу, да и голова уже не была особенно ясной, но я выпил еще стакан, сжевал сушеную улитку и принял вызов.
– Значит, так. Марциане заинтересованы в отделении колоний от Земли. Зачем? Свою свободу они уже завоевали, и если метрополия все же сумеет до них добраться – получит в морду. Стало быть, интерес марциан в другом. Опередить землян в галактической экспансии? Это уже серьезнее, но при их темпе жизни… вопрос времени, не более того. При существующем порядке вещей у марциан лет через сто-двести будет больше колоний, чем у землян, и этот разрыв будет все время увеличиваться. Однако марциане не очень-то скрывают, что намереваются помочь колониям отделиться от метрополии и тем самым перетянуть их на свою сторону. Вопрос: для чего? Ответ: марциане ждут для себя неприятностей в относительно близком будущем, вероятно, в течение нескольких ближайших лет. Верно?
– Продолжай, – потребовал дядя.
– Весь вопрос, собственно, в том, какого рода эти неприятности. Первое и самое очевидное: агрессия со стороны метрополии. Уж если марциане открыли «курсы» для таких, как мы, то можно не сомневаться: спецслужбы Земли имеют о происходящем некоторые сведения. Ситуация для метрополии тревожная. Уж если отпала одна колония да еще учит тому же других – пиши пропало. Если не принять срочных мер, конечно. Пока еще у метрополии есть шанс одержать верх, но чем дальше, тем он будет уменьшаться. Вероятно, лет через десять-пятнадцать у Земли не останется и тени шанса – наоборот, Марция начнет диктовать свои условия.
– Как высоко ты оцениваешь этот шанс на сегодня?
– Достаточно высоко. Если у землян есть хоть толика ума, они не будут пытаться вернуть контроль над Марцией. Они просто попытаются ее уничтожить. Как конкурента и рассадник свободомыслия. Для этого годятся все средства – от бактериологической войны до туннельных бомб. Правда, те же самые средства могут применить и марциане по отношению к Земле, так что тут палка о двух концах. Объективно ситуация
