– Луизе будет тяжело…
– Ну, Луизу можно попросить не глядеть в окно на этот час-полтора…
– Надо подумать… – вяло проговорил профессор Лоран. – В самом деле…
– Полю воздух не поможет, – заявил Мишель, снова отходя к своему столу.
– Он неудачен, его надо переделать.
Поль на секунду поднял глаза. Зрачки его так расширились, что глаза показались черными. Быстрая судорога скользнула по его истощенному лицу.
– Поль, ты не слушай. – Шамфор положил руку ему на плечо и почувствовал, что Поль инстинктивно дернулся. – Мишель шутит. Никто тебя не будет переделывать. Ведь правда, Лоран?
– Правда, – рассеянно пробормотал профессор Лоран.
– Вот видишь! Иди полежи, тебе надо отдыхать, – Шамфор ласково погладил руку Поля. – Ты устал, потому что быстро растешь.
Поль снова поднял глаза. На этот раз он смотрел прямо на Шамфора.
– Ты плачешь? – поразился Шамфор.
Поль вдруг сел на пол у ног Шамфора, прижался щекой к его руке.
– Не уходите, – зашептал он, давясь слезами. – Вы хороший, я вас буду всегда любить. Меня никто больше не любит, кроме Пьера, и я никого не люблю. А Мишель хочет меня убить, и профессор тоже, вы им не верьте.
– Лоран, вы что, не слышите? – прошипел Шамфор.
Профессор Лоран устало покачал головой:
– У Поля все еще не прошла болезнь. У него бредовые идеи.
– С вами тут кто хочешь начнет бредить! – взорвался Шамфор. – Зачем вы позволяете своему любимцу запугивать этого бедного мальчика? Что это, в конце концов, за нелепая болтовня о переделке!
– Мальчика? – переспросил Лоран. – Вы сказали: мальчика?
– А что он, по-вашему, – девочка, что ли? Конечно, это мальчик, слабенький, больной, а вы с ним обращаетесь, как с подопытным кроликом!
– Вы с ума сошли, Шамфор. По-вашему, я жесток с Полем?
– Почти так. Вы слишком равнодушны к нему. И Мишель…
– Мишеля я убью, – вдруг заявил Поль. – Он злой. У него нет сердца.
Шамфор опять положил ему руку на плечо.
– Нельзя так говорить, мальчик. Мишель заботится о тебе, лечит тебя…
– Если б не я, ты бы умер, когда наглотался таблеток. Ты это знаешь? – спросил Мишель, подходя к Полю и глядя на него сверху вниз.
– Знаю. Ты лечишь меня потому, что боишься профессора. – Поль теснее прижался к Шамфору; он дрожал. – Ты хочешь меня убить.
– Это нелепо. Переделать не значит убить. Я хочу, чтоб тебе было легче. У тебя ведь все время болит спина. А тогда ты будешь вполне здоров, как я.
– А я не хочу быть таким, как ты! У тебя нет сердца.
– Я тебе объяснял, что глупо так говорить. У меня есть сердце, и оно лучше, чем твое. Гораздо прочнее и надежнее.
– Ну и пускай, – упрямо сказал Поль, по-детски оттопыривая губы. – А я не хочу такое, как у тебя. Пусть будет мое.
– Мишель не может тебя переделывать, ты это знаешь, – сказал профессор Лоран. – Могу только я. А я не собираюсь делать тебе операцию. Разве ты мне не веришь?
Поль не ответил. Шамфор погладил его по мягким взъерошенным волосам.
– Иди полежи, мой мальчик. Пойдем, я тебя провожу. – Шамфор встал. – Никто не хочет тебе вреда. Никакой операции тебе не будут делать, ты же слышал. Мишель тоже хочет тебе пользы, и ты на него не сердись.
Они ушли за ширму. Мишель неодобрительно смотрел им вслед.
– Дюкло, что вы стоите у двери? – спросил профессор Лоран.
Альбер отошел от двери и поставил поднос с чаем и печеньем на стол. «Значит, Роже прав, – думал он. – Как всегда, прав. Ну, и нюх у него!»
Шамфор вышел из-за ширмы.
– Вы слышали? – обратился он к Альберу. – Ну, Лоран болен, а вы-то все куда смотрели?
– Я не замечал ничего, – сознался Альбер, краснея. – Поль и до болезни был неразговорчив, а теперь и вовсе замолчал. Я просто ушам не поверил сначала, когда услышал, как он разговаривает.
– Это потому, что вы не подобрали к нему ключа. Да вы и не пробовали, я уверен. Ведь никаких тут сложностей нет. Вообразите себе, что это подросток, измученный болезнями и неправильным воспитанием. Вы что, не видели таких?
