Год крысы. Видунья

— Ну да, целый поселок обращает, а мы — нет?!

— А сколько еще чужих праздников, обычаев и примет вы не знаете? В Саврии, например, пить без тоста — уступать его Сашию. А от него добрых пожеланий редко дождешься.

Рыска испуганно отставила кружку — и когда только успела выхлебать больше половины?

— Правда?!

— Если и так, дожила же ты как-то до сих пор.

— А может, именно оттого все мои беды!

— А может, оттого, что ты поутру не чешешь левой рукой правую пятку, как принято в каком-нибудь Мышином Углу? Успокойтесь. Я же обещал вам, что этих коров никто не хватится. И нам от них никакого вреда не будет, уверяю.

Жар, все еще ворча, придвинул отвергнутое крысой блюдо. Вид у него был заманчивый, а вот запах — вчерашний. Наверное, остатки праздничного угощения. Впрочем, парню доводилась едать «яства» и похуже, молодой здоровый желудок все перемалывал.

— Надо скорей отсюда убираться. А то дождь закончится, народ выползет на улицу, и кто-нибудь наверняка узнает этих проклятых коров.

Рыска, напротив, с непривычки осоловела от варенухи. И почему подвыпившие мужики начинают веселиться, петь песни, громко орать, а то и драться? Прикорнуть бы где-нибудь в уголочке на часок- другой…

Но друг был не на шутку встревожен и, торопливо дожевав мясо, подозвал хозяйку. Та с грустью отсчитала им шестнадцать сребров и несколько медек, которые парень великодушно оставил на столе — за расторопность.

— Может, господам плащи нужны? — с надеждой поинтересовался кормилец.

— Тащи, — благосклонно кивнул Жар, досадуя, что сам о них не подумал.

Пришлось расстаться еще с четырьмя сребрами: длинные темно-синие накидки с капюшонами выглядели простенько, но были пошиты из «щучьей кожи», насквозь промокающей только при стирке.

Пока собирались, дождь почти закончился — точнее, убежал вперед, за миновавшими поселок тучами по-прежнему тянулся серый занавес с прожилками молний.

— Знать бы еще, на какой что, — проворчал Жар, взбираясь на черно-белую корову.

— Я платье забыла! — спохватилась Рыска, оборачиваясь. Но вылезать из седла, в которое она только что с таким трудом забралась — и какой дурак придумал варить вино с травой?! — очень не хотелось.

— Так подхлестни корову, пока хозяева его не заметили и не принесли. — Альк нашел новое уютное местечко, на Рыскином плече под крышей капюшона. — Не придется позориться, признаваясь, что оно твое.

Девушка тронула поводья, но вовсе не в угоду крысу. Она и сама понимала, что платью пришел конец, вот только… Надо было хоть лоскуток оторвать на память о прежней жизни. Но возвращаться за этим уж точно стыдно.

Поселок друзья покинули через те же ворота, чтобы не ехать по улицам. Луг блестел лужами как заболоченный, в дорожных колеях весело журчали ручьи. Впрочем, они быстро обмелели, а под солнцем и высохли.

Сидеть на корове в штанах оказалось куда удобнее. К тому же теперь не приходилось так часто спешиваться, животные без труда везли по одному всаднику, иногда переходя на рысь, а то и галоп. Поклажу оставили на Милке, которую длинной веревкой привязали к седлу Жара. Корова, чувствуя непривычную легкость, весело трусила по обочине, постоянно вырываясь вперед.

До вечера друзья проехали больше, чем вчера за день. Дорога становилась все шире и люднее, вдоль нее попадались и кормильни, и вески, однако нужды в них пока не было. Разве что безоары продать, но в одном селении лекарь куда-то отлучился, а во втором вообще помер, изрядно пошатнув веру в свое мастерство. Местные рассказали, что в случае нужды ездят в город дальше по дороге, но до темноты друзья туда не успели.

— Отлично, — скупо похвалил Альк. — Если так и дальше пойдет, за два дня до Шахт доберемся.

Жар пробурчал что-то невнятное, кутаясь в плащ. У Рыски тоже болела голова, и она в который раз дала себе зарок не пить ничего крепче кваса.

— Говядины хочешь? — Девушка подозрительно понюхала подкопченное мясо, но оно держалось молодцом. Даже избалованный Альк снизошел до кусочка.

Друг помотал головой:

— Не, спать лягу. Растрясло меня чего-то.

Ночевать в лесу стало для Рыски таким привычным делом, что после ужина она мгновенно уснула, не обращая внимания ни на скрип деревьев, ни на совиное уханье. Даже пробежавший по покрывалу крыс едва заставил ее поежиться и перевернуться на другой бок.

Но посреди ночи девушка все-таки проснулась и рывком села. Костер почти потух, а из ближайших кустов доносились какие-то странные звуки: не то стоны, не то всхлипы с покашливанием.

— Эй, кто там?! — тонко выкрикнула девушка, не столько надеясь на ответ, сколько привлекая внимание спутников.

— Кажется, — прохрипели кусты (Рыска даже не сразу сообразила, что голосом Жара — до того его исказило страдание), — это все-таки были не просто суеверия…

ГЛАВА 21

Из крысиного хвоста получается отменное рвотное: надо высушить его, истолочь в ступке, развести тремя частями воды и дать больному выпить, а потом сказать, что это было.

Там же

Ночка выдалась — саврянам не пожелаешь. Жара рвало каждые четверть лучины, хотя вроде бы уже нечем. Под конец он так ослабел, что даже встать не мог — голова кружилась и в глазах темнело. Рыска, подпалив еловый сук, обшарила пол-леса в поисках ручья (в баклаге вода быстро закончилась). К счастью, нашла, иначе пришлось бы совсем худо.

— Проклятые коровы! — Жар сделал глоток и сразу же выдал его обратно. — Лучше б мы их украли!

— Давай утром поменяемся, — предложила девушка. Парень кинул на нее убийственный взгляд, и Рыска сообразила, кто «сидит» на ее корове, если друг заболел.

— Совсем не обязательно, — рассудительно возразил Альк. — Возможно, это у него смерть так начинается.

— Ты же в это не веришь! — опешила Рыска.

— Зато вы верите, и это очень забавно. — Крыс зловредно захихикал.

— Забавно?! У меня сейчас все кишки наизнанку вывернутся! — прохрипел вор, чувствуя, как к горлу заново подступает тошнота.

— А нечего жрать что ни попадя, — безжалостно припечатал крыс. — Я же тебя предупреждал: ту овцу не забивали, а нашли дохлой, и то не сразу.

— Ты говорил: «отбросы»!

— Ну да. Свежее-то мясо выбрасывать не станут.

— Надо было человеческим языком сказать: «Не ешь — отравишься!»

— Надо было мне пиво заказать.

— Так ты из-за пива готов человека убить, да? Подсунул нам этих коров…

— Видимо, посельчане тайком закинули на них еще и глупость.