волосы он носил, потому что пел и играл на гитаре в группе. Когда она вошла, он поднял голову и взглянул на нее с вопросительной улыбкой.
— Значит, ты не сумела избежать знакомства с пропащими наследниками?
— Нет.
— А подробнее?
Она пожала плечами:
— Их трое братьев.
— Это известно всему округу. Двоих и я сам лично встречал, помнишь? Расскажи что-нибудь новенькое.
— Не знаю, что и рассказать.
— Ну… что они за люди?
— Двое — нормальные парни, а третий — идиот.
— Их младший — Зак — помогает молодым музыкантам. У него несколько мелких студий, и иногда он записывает их бесплатно.
— Ты знаешь о них больше, чем я, — заметила Кендалл.
— Разумеется, — сказал Винни. — Потому что, в отличие от некоторых, у меня есть личная жизнь. Я общаюсь с людьми.
— Я очень за тебя рада, — отрезала она.
— Значит, старший у них кретин?
— Он…
— Кретин, — повторил Винни.
— Да мы всего на пару минут с ними пересеклись. Это не важно.
Она без надобности стала переставлять на стенде открытки местных художников.
— А что все-таки случилось? — не отставал Винни. — Думаешь, почему я спрашиваю? Потому что дом должен был достаться тебе.
— Я не затем помогала Амелии, чтобы она завещала мне дом, — заявила Кендалл. — Признаться, я помогала, чтобы отплатить ей за ее доброту. Она была мне как бабушка. Если бы не она, у меня не было бы даже того, что я сейчас имею. Кроме того, дом требует ремонта и вообще слишком дорогой подарок.
— Может быть, ты его купишь после ремонта? — предположил Винни.
— Ах да, точно. — Она посмотрела на карты. — Если даже весь Новый Орлеан сбежится ко мне погадать, я все равно столько не заработаю.
— Наверное, это он из-за жены, — вдруг невпопад сказал Винни. — Я имею в виду старшего брата.
У нее ушло не меньше минуты, чтобы понять, о чем он говорит.
— То есть жена довела старшего брата до идиотизма? Страшная стерва, наверное?
Винни нахмурился и покачал головой:
— Нет, она погибла.
— Ах вот оно что… А ты откуда знаешь?
Винни подошел к ней и нежно провел по ее скуле костяшками пальцев.
— Не забывай, двое из них музыканты, и мы вместе выступали.
— Но в этом случае ты вообще знаешь все лучше меня. К чему тогда вопросы?! — с раздражением воскликнула она.
Он рассмеялся и покачал головой.
— Ну, я бы так не сказал. А старшего я вообще ни разу не видел. Он явно не гитарист. Может быть, потому он такой болван.
— Но-но, полегче, приятель. Так что там с его женой?
— Я же говорю — она погибла.
— А… как это случилось?
Но тут Винни поднес палец к губам, призывая замолчать. К ним пришли — в коридоре раздавались голоса. Это был Мейсон Адлер и с ним маленькая женщина в футболке с эмблемой «Нью-Орлеан Сейнтс» и в темных очках с оправой в виде аллигаторов, обнимающих линзы. Все это, а также карта Французского квартала в руках и сожженная ради модного загара кожа как нельзя лучше выдавали в ней приезжую.
Она чему-то смущенно и радостно рассмеялась и проворковала:
— Вы так добры, Мейсон.
Переглянувшись с Кендалл поверх головы своей спутницы, Мейсон пожал плечами. Мейсон гадал на картах Таро, на чайной гуще и по ладони. Он тоже прошел курс психологии в университете и умел давать правдоподобные предсказания, вместо того чтобы обещать клиентам крупное наследство в скором времени и двоих детей в ближайшие десять лет. Еще он был потрясающе красив — выше шести футов[6] ростом, лысый как орел, чернобровый, с крепким спортивным телом.
Он носил золотое кольцо в ухе. Однажды увидев, забыть его было трудно.
— Знаете, мисс Гриссом, от вас исходят очень сильные фибры. А вот и Кендалл. Кендалл, это Фаун Гриссом. Она хотела видеть тебя, хотя я сделал все, что было в моих силах.
— Вот как? — Кендалл с улыбкой протянула клиентке руку. — Приятно познакомиться.
— Здравствуйте! — Фаун крепко пожала ей руку.
— Моя подруга Эллен — помните ее? — вас очень хвалила. Я уверена, что не напрасно. Потому я и пришла. А Мейсон… он просто
— Да-да, он очень талантлив, и мне кажется, вам судьбой было предназначено встретить его.
Женщина посмотрела на нее круглыми от изумления глазами, будто Кендалл открыла ей тайну вселенной.
— Конечно, так оно и есть!
— Я в этом абсолютно уверена, — поддакнула Кендалл, улыбаясь.
— Я должен извиниться, потому что мне нужно идти. У меня концерт сегодня вечером, — сказал Винни.
Помахав всем на прощание, он направился к двери.
— Винни, подожди! — крикнула Кендалл.
Он остановился.
— Что такое? Я опаздываю.
— Нет, ничего, извини. — Она тоже помахала ему, мысленно ругая себя за любопытство. Ей отчего-то хотелось знать, как погибла жена Эйдана Флинна, хотя это ее совсем не касалось. Она ведь больше никогда его не увидит…
— Как мне у вас нравится, — проворковала Фаун Гриссом, — у вас вкуснейший чай и чудесные картины на стенах.
— Это работы местных художников, большое спасибо, — поблагодарила Кендалл.
— Какие милые куколки. — Фаун указала на полку с куклами вуду в затейливых костюмах.
— Да, ничего так, — согласилась Кендалл, желая только одного — чтобы женщина поскорее убралась. Обычно она была не прочь поболтать с посетителями, но не сегодня.
— Это уникальные куклы. Их делает для нас одна местная мастерица. Говорят, ее куклы приносят счастье, — с воодушевлением стал рассказывать Мейсон.
«Что за дурак! — подумала Кендалл. — Это же куклы вуду». Хотя и вправду уникальные. И она всегда была рада помочь старушке, живущей с продажи своих работ.
— Я возьму две, — заявила Фаун. — Нет, что это я говорю? Мне нужны три: одна для себя и две для моих сестер.
— Они дорогие, — предупредил Мейсон, называя цену. — На одну куклу у мастерицы уходит не меньше недели.
— Ах, ничего страшного. Они того стоят. Таких я нигде не видела. Вот почему я люблю этот город — потому что здесь много магазинов с уникальными вещами.
Достав кредитную карту, она протянула ее Кендалл, которая была вновь занята мыслями об Эйдане Флинне и ничего вокруг не замечала. Мейсону пришлось кашлянуть, дабы привлечь ее внимание.
