– Я надеюсь.
– Ты не думаешь, что некоторые люди знают, что могли попасть на них?
– Конечно, и переживают, так как все кассеты в распоряжении полиции.
Когда Торн закончил с ней, Джим Новак позвал ее и дал ей наставления для первой части сцены. Серена отрепетировала монолог, проходя мимо своих сокровищ – разных кувшинов и статуэток, расставленных на площадке. Все прошло хорошо. Джим позвал операторов, говоря им, чтобы они приготовились к съемке. И снова прозвучало:
– Пять, четыре, три… – И потом молча на пальцах – два и один.
Монолог удался прекрасно. Все были довольны. Джо чмокнул ее в щеку.
– Детка, мы так скучали по тебе, когда ты уехала.
– Спасибо, босс.
Она репетировала сцену с Конаром, в которой Верона признается Дэвиду Девиллю, что она беременна. А Дэвид отвечает, что, может быть, это не его ребенок.
Когда они освободились, начали репетировать Келли с Джеем.
Джине стояла рядом с Сереной, наблюдая, как работают Келли и Джей. Серена заметила, что Джине бледненькая и вид у нее болезненный. Она почувствовала свою вину. Она так зациклилась на себе, что совсем забыла об этой молоденькой девушке.
– Джине, что-то случилось?
Джине покачала головой.
– Может быть, я могу помочь тебе?
Джине снова покачала головой, потом прошептала:
– Кассета.
– Какая кассета?
Джине была расстроена.
– Копы… после смерти Эймзбари. – Внезапно она посмотрела Серене в глаза. – Серена… я бывала в том доме.
– Да? Но, Джине…
– Был один любопытный момент. Когда… о, Серена, это было так глупо.
– Джине, ты с кем-то… встречалась в доме Кайла Эймзбари?
Джине еще больше побледнела.
– Джине, копы не станут показывать это…
– Станут известны имена.
– О работе не беспокойся.
– Нет, ты не понимаешь…
– Серена! – прозвучал резкий голос Джима. – Мы ждем только тебя.
– Не беспокойся ни о чем, выкини все это из головы. Слышишь? – настаивала Серена. – Поверь мне, один неблагоразумный поступок не может скомпрометировать тебя. Мы в Голливуде.
– Ты не понимаешь. Впрочем… это не важно. – Джине внезапно снова посмотрела ей в глаза. – Серена, с тобой так приятно работать. Я правда думаю, что ты лучше всех.
– Спасибо. Но, Джине…
– Серена! – снова позвал Джим.
– Эй, выше нос. – Серена улыбнулась. – Ты расстроилась из-за того, что не так уж важно. Мы еще поговорим, хорошо?
Серена быстрым шагом устремилась на площадку. Конар ждал ее.
– Одна репетиция, и мы снимаем. Идет?
Он кивнул.
Они прошли сцену до того момента, когда должен был начать сыпаться песок.
Потом все встали на свои места, готовые к съемке. Джо Пенни стоял рядом с Нилом Майерсом, обязанным пустить в действие гидравлический механизм, обеспечивающий плавное падение песка. Рычаг безопасности, о котором шла речь, находился на задней части огромного бункера с песком.
– Я собираюсь встать сам за этот проклятый рычаг, – пробормотал Джо.
– Отлично. Все по местам, – командовал Джим Новак. – Мы можем сделать только один дубль… или придется вернуться к этому завтра, когда песок очистят.
Серена и Конар заняли свои места на площадке. Камеры подкатили к нужным точкам. Возникла заминка, когда какая-то бумага опустилась на площадку. Один из помощников бросился убирать ее.
Джине, прижимая ноутбук к груди и глядя на все застывшими глазами, стояла возле с Джо у рычага безопасности. Лайам устроился за операторами. Джефф стоял рядом с Джимом Новаком. Джей Браден и Келли ушли с площадки, готовые выбежать на нее, когда песок перестанет падать.
– Пять, четыре, три…
Серена и Конар ждали окончания команды. Начинал сцену Конар. Он сразу стал кричать на нее. Она нервно отвечала, порой тоже срываясь на крик. Напоминая, что никто не заставлял его быть с ней и теперь придется расплачиваться. Он говорил, что она должна сделать аборт. Она возразила, что это решать ей… Он кричал, что любит ее сестру Марлу, что всегда любил только ее, как она не может понять?
Она забывала обо всем, когда была на площадке. Это было такое наслаждение – работать с Конаром. Он мог оправдать любой, самый невероятный поворот в роли, придать ему глубину и драматизм. И, несмотря на то что сцена была из «мыльного» сериала, верилось, что он мог любить одну сестру и страстно желать другую.
Она говорила ему, что он никогда не сможет отказаться от ребенка, если она решится родить его. Он сокрушался, что Марла Валентайн не простит его. Может, и так, соглашалась она, но надо было думать раньше.
Они приближались к финалу. Он повысил голос, говоря ей, что это она соблазнила его. Она отвечала:
– А ты разве лучше? Разве не ты соблазнил Натали в Париже? И потом переключился на Марлу здесь, в Штатах, когда Натали больше не хотела тебя. Ты не любил Марлу! И то, что у тебя было со мной, – это по крайней мере честно. Но в основе всего этого лежит одно: ты, Дэвид Девилль, всегда делал все ради того, чтобы заполучить виноградники Валентайнов. Ты хотел присвоить плоды многих лет труда и усилий моего отца. Ты хотел славы.
– Чего бы я ни хотел сначала, теперь не имеет значения! – закричал он.
– Прекрати орать! – остановила она. – Пески наверху имеют свойства смещаться. Мы откопали эту гробницу в дюнах…
– Ты раскопала гробницу, – прервал он. – Ты приехала сюда, чтобы обокрасть египтян, как ты обкрадываешь и обманываешь всех, с кем имеешь дело.
– Ты лжешь!
– К черту, я не позволю тебе сделать это. Я не позволю тебе родить этого ребенка. – Он подходил к ней все ближе и ближе.
Небольшие струйки песка потекли сверху. Она с тревогой подняла глаза.
– Прекрати! Прекрати! – шептала она, от страха потеряв голос. – Смотри, что происходит…
– Это ты прекрати, Верона! Ты используешь все, не остановишься ни перед чем, лишь бы доказать, что я не прав! Единственное, ради чего тебе нужен этот ребенок… чтобы досадить близким тебе людям.
– Остановись, ради Бога. Остановись! Песок сыплется. Он перекроет вход. Мы умрем здесь, задохнемся.
– Верона…
Он остановился. Прямо на нужной реплике песок начал сыпаться стеной, блокируя вход в «гробницу».
Конар бросился, чтобы схватить ее, вытащить из-под завесы падающего песка.
Предполагалось, что Дэвид и Верона в ужасе наблюдают, как песок перекрывает вход.
Прижавшись к Кенару, Серена прошептала:
– Конар, тебе не кажется, что это слишком… он падает с такой силой.
– Да, черт побери! – Он попытался выбраться с ней с площадки.
