попыталась позвонить Лайаму, но не нашла его. Дежурный сержант записал ее сообщение: «Ей необходимо срочно увидеть его по поводу «реф» и записки, и он должен забрать ее на «египетской» площадке, а не на студии». Затем она направилась вниз, надеясь застать Джима и попросить его подкинуть ее на площадку.
Но увидела, как его автомобиль заворачивает за угол. Она попыталась поймать такси, но как назло никто не остановился. Ей не оставалось ничего другого, как идти пешком.
Строительную площадку, где они снимали сцену с раскопками «гробницы», окружал забор. Но она знала, где есть лаз, через который можно проникнуть внутрь. Она выругалась, стряхивая с себя пыль и песок, пока протискивалась под проволокой. На высоких каблуках было не очень удобно расхаживать по сухой, каменистой земле. Когда она подошла к «египетской» декорации, то услышала голоса. Говорил Джефф.
Джей Браден отвечал ему.
Горели редкие огни, которые оставили на ночь, но все равно густая тьма окутала все кругом.
Ночью декорация выглядела очень достоверно и даже чуть-чуть таинственно. Кучи песка скорее казались высокими дюнами, чем просто строительной площадкой.
– Эй! – окликнула она.
Петляя между трейлерами и площадкой, она внезапно остановилась… наткнувшись на Джея и Джеффа.
Они держали в руках ружья.
И эти ружья были направлены на нее.
Глава 25
– Знаешь, Лайам, ты сам роешь себе яму, – тяжело вздыхая, произнес Олсен. – Когда разговор зашел о тебе, я был «за». Потому что лучше тебя нет никого. Но ты же знаешь, что Кайл Эймзбари все снял на камеру? Он снял тот момент, когда ты «разговаривал» с ним. И на этой кассете видно, как ты угрожаешь ему… Этого вполне достаточно, чтобы привлечь человека к суду. Выходит, чертовски хорошо, что он утонул.
– Ты вызвал меня, чтобы арестовать? Если так, делай это быстрее. Я вызову адвоката и выйду отсюда. Я не хочу, чтобы Серена долго оставалась одна.
– Чего ты боишься? Джине умерла, и ее похоронили.
– Она работала не одна.
– Ты подозревал Эймзбари? Так он тоже мертв. Кое-что мы можем почерпнуть из его записей. Но кое- что остается тайной. – Он вздохнул. – Очень плохо, что мы не изъяли их раньше. Ты знаешь, Джине фигурирует почти на каждой кассете.
– Я могу посмотреть? Похоже, что ты не собираешься арестовывать меня прямо сейчас? – усмехнулся Лайам.
Олсен пожал плечами и указал на конференц-зал.
– Просто нажми кнопку.
Лайам взглянул на часы. У него есть время. Он прошел в конференц-зал и начал смотреть кассеты. И почти на каждой видел Джине.
Сначала она в одиночестве стояла посреди комнаты и слушала голос, который давал ей инструкции. А точнее, приказывал… Голос, безусловно, принадлежал Эймзбари. Она слушала и выполняла. Она в какой-то момент попробовала отказаться, говоря, что не собирается становиться звездой порнофильмов.
– Послушай, детка, все большие артисты должны любить эротические сцены. Если ты собираешься встать на этот путь…
То есть она позировала и выполняла указания, затем кассета закончилась и началась другая. Джине и мужчина с темными волосами. Спина мужчины хорошо была видна на экране. Спина без единого волоска.
Он услышал, как открылась и закрылась дверь за его спиной.
– Ты думаешь, это Джей Браден? – поинтересовался Олсен, кивая на экран.
– Не знаю. Конечно, я подозревал его. Но он категорически все отрицает, и это звучит очень убедительно. Он всегда защищал ее.
Дверь снова открылась. Лайам даже не обернулся.
– Привет, Билл. Я думал, что ты взял несколько выходных, – сказал Олсен с заботой в голосе.
Билл Хатченс вошел в комнату.
– Да, я взял… Снова смотрите эту дрянь? Мы должны скорее разобраться с этим.
– У Джинс что-то определенно было с этим мужчиной, – твердо сказал Олсен. – Я бы хотел выяснить, кто он? И кто знает, любовь толкала ее на все это или кто-то просто держал ее на крючке?
– Ответ на кассете. Посмотрите, как она внимает каждому слову Эймзбари! – заметил Билл.
– Возможно, – пробормотал Лайам.
Пленка закончилась, и Лайам поставил следующую.
Снова Джине. Она действительно была настоящей звездой Эймзбари.
И опять мужчина был к ним спиной. В комнате стоял полумрак. Разглядеть цвет волос или какие-то особенности фигуры не представлялось возможным.
– Меня тошнит от всего этого, – сказал Олсен. – Это последняя… я так думаю. Удивляюсь, как это она не прикончила Эймзбари? – пробормотал он.
– Кто знает, может, она это и сделала, – задумчиво произнес Лайам. – Посмотрим, что там произошло.
На экране была как раз сцена у бассейна. Эймзбари с презрительной миной что-то говорит девушке. Оба одеты в вечерние туалеты. Джине в ответ бьет Эймзбари по лицу.
Эймзбари пятится и падает в бассейн. Кричит, чтобы она помогла ему…
Джине молча наблюдает.
В этот момент в дверь постучали. В конференц-зал заглянул полицейский.
– Извините сэр, – сказал он Олсену. – Я думал, лейтенант Мер… Простите, мистер Мерфи, вы здесь?
– Я здесь, – отозвался Лайам.
– Я думал, вы уже ушли. Вам звонил человек по имени Оз, он сказал, что у него кое-что есть для вас.
Взглянув на часы, Лайам сорвался с места. Он успеет заехать к Озу, а потом заберет Серену и освободит Конара от опеки над ней.
– Прекрасно, спасибо.
– Тут еще несколько кассет… – сказал Олсен.
– Спасибо. Я посмотрю их попозже.
Лайам быстро вышел, не обратив внимания на дежурного офицера, который окликнул его по имени.
Билл Хатченс, следовавший за Лайамом, сказал сержанту, что Лайам уже ушел.
– У меня для него пара сообщений. Вы не могли бы передать ему?
– Он промчался мимо как торнадо. Может, я перехвачу его. Что у вас есть для него?
Сержант усмехнулся:
– Так, первое – его приятель Конар просил передать, что он осел, поскольку не предупредил, что он забрал свою девушку. Затем мисс Маккормак позвонила сама. Она просила передать мистеру Мерфи, что нашла «реф» и записку и знает, что это означает. И также чтобы он забрал ее на «египетской» площадке, а не на студии.
– Черт! – процедил Билл, пробегая руками по волосам. – Черт! Я надеюсь, что смогу перехватить его!
– Серена! Эй, что с тобой? – крикнул Джефф.
«Что со мной? Они целятся в меня из ружей и еще спрашивают, что со мной?» – подумала она. Она продолжала молчать. Потом резко повернулась и побежала. Слава Богу, повсюду были горы песка и
