Сержант оказался человеком покладистым. Он вынул из бардачка машины небольшую металлическую коробку, достал оттуда долото и отвертку, а затем снял одну из асбестовых панелей с деревянной рамы.
– А не быстрее будет просто сломать это? – спросила Брайони.
– Нет, мэм. По крайней мере, не моими инструментами. Тут нужна кувалда. Вот и все. Готово.
Он забрался внутрь, и девушка последовала за ним.
Дверцы в задней части фургона не были заперты, и когда они открыли их, в нос ударил острый запах. Формальдегид. Брайони молниеносно осмотрела внутреннее пространство машины, удостоверилась, что там нет тела, и двинулась дальше, к внутренней стене гаража, фонарем освещая себе путь и пытаясь отыскать проход в основное здание.
Дверная рама оказалась крепкой и тяжелой, низко сидящей на земле, так что основание двери находилось сантиметров на десять ниже уровня бетонного пола. Эта дверь тоже не была заперта, но за ней сразу шла высокая ступенька вниз. Пол с другой стороны двери состоял из плохо подогнанных деревянных досок, некоторые вообще отсутствовали, другие требовали ремонта и выравнивания. Повсюду зияли опасные дыры, в которые легко могла провалиться нога. Это была пустая, необитаемая комната. Ни отделки стен, ни нормального потолка. Луч света тонул в темноте, уходящей вверх, под крышу.
Осторожно прокладывая путь по коварному полу, они выбирали более или менее надежные доски, пока в метре от дальней стены настил не кончился вообще, обнажив то, что на первый взгляд показалось им черной дырой. Брайони медленно присела на корточки и осветила эту яму. Последняя доска оказалась шире остальных и заметно толще. Собственно, это была даже не доска, а брус.
Сержант занял позицию в паре шагов дальше и опустил одну ногу немного ниже уровня пола.
– Думаю, здесь должна быть ступенька, – сказал он, а потом спустил вторую ногу и встал, чтобы проверить предположение. Действительно, вниз вела узкая каменная лестница. Ступени были сильно истерты, на них тут и там виднелись впадины и отломанные куски, так что приходилось одной рукой держаться за стену, чтобы удерживать равновесие.
Путь вниз оказался долгим. После десятка ступеней сержант прошептал:
– Инспектор Уильямс, может, нам лучше подождать подкрепления?
– Не думаю, что мы можем позволить себе ожидание, – ответила Брайони. – Они без труда найдут нас. – Она попыталась ускорить шаг, но не смогла, ведь тогда пришлось бы сильнее сосредоточиться на том, чтобы удерживать луч фонаря под нужным углом: света должно было хватить и спускающемуся за ней сержанту, и ей самой.
В основании лестницы арочный проем вел вперед, в коридор, контуры которого просматривались в свете фонаря. Стены здесь были каменные, а через равные интервалы в них были закреплены железные корзины, вероятно использовавшиеся ранее как подставки для факелов. Кому-то пришлось немало повозиться, чтобы оборудовать все это. Примерно через девять метров начинался второй коридор, уходящий влево, и Брайони на несколько секунд остановилась, чтобы обдумать, куда идти: при данных обстоятельствах они не могли разделиться. Лучше следовать в прежнем направлении, решила она, иначе можно запутаться, если встретятся новые повороты и разветвления. К ее удивлению, вскоре они наткнулись на вторую лестницу, и инспектор бы упала, если бы сержант не успел вовремя подхватить ее под локоть.
Инстинктивно они держались ближе друг к другу, преодолевая следующий коридор, пол которого не был выровнен: повсюду валялись осыпавшиеся камни, которые словно указывали путь. Здесь на стенах не было корзин для факелов, так что не исключено: это территория-ловушка, которая должна запутать чужака. В свете фонаря полицейские увидели в дальнем конце коридора дверь с мудреным запором. Медь, зубчатое колесо, крупное отверстие для ключа, которого не было. Однако и эта дверь не была заперта.
Жестом Брайони велела сержанту оставаться снаружи, а сама вошла, чтобы изучить помещение. Это был большой квадратный подвал: в центре стол, дальше холодильник, напротив две каменные раковины. Между раковинами стоял запертый шкаф, но она уже узнала знакомый запах формальдегида, витавший в комнате. Окон не было. Осмотрев стены, Брайони обнаружила десятки фотографий разных размеров: от больших глянцевых изображений до полароидных снимков. Она испытала шок, увидев, что на них изображено. На некоторых фотографиях была запечатлена Донна возле выхода на станции метро «Пиккадилли» и возле кафе «Лайонс», а также сидящая там за одним из столиков – это было совсем недавно. Дальше Кэролайн Стэйнес – не так, как снимал ее Джимми, расчлененный труп, но вид сверху – своего рода пародия на модель из журнала «Пентхаус». Девушка лежала на ковре с широко распахнутым, разрезанным горлом.
– Симпатично, правда? – раздался голос совсем рядом. – Есть на что посмотреть.
Брайони развернулась, и свет фонаря ударил в узкое лицо мужчины, обрамленное клочковатыми волосами. Он держал нож, с которого капала кровь.
– Как стыдно должно быть твоему другу, оставшемуся за дверью. Не заметил, как я подошел. Но
Она подчинилась, услышала, как покатился по полу фонарь, его теперь невозможно было поднять. У мужчины имелся свой фонарь, он направил его луч прямо ей в глаза, и теперь Брайони видела лишь блеск ножа.
– Развернись. – Он завел ей руки за спину и скрутил их клейкой лентой, причиняя обжигающую боль. Ладони оказались сведены вместе. – Хорошо. Теперь можем поговорить. Но недолго, потому что меня ждут. Я быстренько представлю тебя присутствующим, хотя кое-кого ты и так знаешь, особенно Донну. Донна – хорошая девочка. Она приходит сама, когда ее зовут. Ей, видимо, очень приглянулся наш доктор-ухо- горло-нос. Я, конечно, и сам немного увлекаюсь работой по ушам, горлу и носу, да ты все скоро увидишь. Но сначала я хочу кое-что выяснить. Как ты нашла это место?
«Сделай вид, что идешь ему навстречу, – подумала Брайони. – Выиграй время».
– Я беспокоилась за Донну, а поэтому попросила разрешение следить за ней, мне еще дали в помощь констебля. Он ждет наверху.
Огромная ответственность за гибель сержанта, если он действительно мертв, внезапно накатила на Брайони, оттесняя в сторону все ужасы, через которые предстояло пройти. Ей стало трудно складывать слова в единую фразу. Любые слова.
– Мы шли за ней от станции «Ватерлоо». А потом потеряли след и начали переходить от дома к дому… обыскивали весь район.
– Но в таком случае каким образом… ладно, неважно. Ответ на первый вопрос неудовлетворительный, но этого вполне достаточно, чтобы я дал тебе шанс, задав еще один вопрос. Ты можешь стать первой, второй или третьей в очереди. Выбирай! Четвертый номер уже зарезервирован за Алисой из Страны чудес, которая оказалась более предприимчивой, чем ты.
«Выиграй время».
– А могу я сначала познакомиться с остальными?
– Да что с ними знакомиться, ты и так их знаешь. Ладно, будешь второй. Пошли. И не торопись. Я держу вот это наготове… – он показал нож, – возле твоей левой почки.
Выходя в коридор, Брайони заметила на полу тело сержанта. И кровь, много крови, она все еще текла по полу. Затем предательски неровный пол и поврежденные ступени. Поворот направо, в другой коридор. Другая дверь. И огромная, залитая светом свечей комната, где ее привязали за обе руки веревкой, свисающей откуда-то сверху.
– Чувствуй себя свободно во время представления, – раздался тот же голос. – Если сильно потянуть вот это, – он указал на веревку, которая шла вверх и при большем натяжении могла легко вывернуть ей руки из суставов в локтях и плечах, – тебя приподнимет в воздух, и ты будешь там дергаться и извиваться. Что, конечно, окажется весьма забавным зрелищем для сторонних наблюдателей, кому я еще пока не вырезал глаза.
Он отошел от нее и пересек комнату, направляясь к мужчине, привязанному к креслу, установленному перед высоким, искусно украшенным зеркалом. Но тут случилось нечто неожиданное. Еще один мужчина, высокий, одетый в черное пальто, бросился вперед из-за спины Брайони, высоко поднимая палку, которую держал обеими руками, и опустил ее на голову Странника, опрокинув его на пол и мгновенно схватив за горло.
