– Хотя, может, и к лучшему. Мы все равно могли бы поладить.
Уэст сильно сомневался, хотя свае мнение предпочел не высказывать.
– Я за то, чтобы пытаться сокрушить барьеры, – проговорил он, вставая со стула.
В два шага преодолев расстояние до дивана, он сел рядом. Она настолько удивилась, что никак не отреагировала на его вытянутую вдоль спинки руку, почти обнимающую ее за плечи.
– Вы мне доверяете?
– Конечно, но…
Уэст знал, что она ему не доверяет. «Но» говорило само за себя. Он сделал вид, что «но» не произносилось. Придвинувшись к ней ближе, он опустил одну руку ей на плечо, другой обнял за талию и притянул к себе так стремительно, что она не успела воспротивиться. Руки ее попали в ловушку, прижатые к ее же бокам. Она напряженно замерла.
Он колебался долю секунды, прежде чем склонить голову набок и у самых ее губ прошептать:
– Доверьтесь мне. – После чего накрыл ее рот своим. Уэст осознал, что память его подводит. Поцелуй оказался слаще, глубже, чем первый, более жадный, и его собственная реакция более неожиданной, но в то же время нежеланной. Он не хотел нарушать своего обещания о том, что второй разбросать перчатку он не станет.
Человек так хорошо планирует, а на деле…
Его мысль походила на пламя свечи на сквозняке. Ни затушить, ни выровнять. Он закрыл глаза и, забыв обо всем, стал целовать ее еще настойчивее, словно со стороны прислушиваясь к внутреннему голосу, призывавшему его прекратить подобное безумие.
– О Боже! – Маргарет Уорвик Фэйрчайлд вошла в библиотеку на полшага впереди мужа. Она знала, что Уильям тоже увидел парочку·на диване, поскольку ее роста не хватало, чтобы заслонить от него шокирующее зрелище. Ей страшно хотелось обернуться и посмотреть, какова его реакция, но она знала, что он попытается надеть маску безразличия.
Уэст не дал Рии возможность виновато отскочить от него. Он медленно поднял голову, посмотрел на нее долгим многозначительным взглядом и с улыбкой повесы убрал руку с ее талии, оставив другую лежать у нее на плечах. Продолжая обнимать ее за плечи, он посмотрел в сторону двери.
– Похоже, нас поймали на месте преступления, – промолвил он, продемонстрировав замечательное присутствие духа. – Мы не ожидали.
Рия знала, что он говорит неправду, – поняла по его голосу. Она подозревала, что он слышал их шаги еще до того, как повернулась дверная ручка. Он хотел, чтобы их поймали.
Леди Тенли поднесла руку к губам, чтобы скрыть улыбку.
– Извинения приняты. – Она направилась к дивану, и Уэст встал, уступая ей место. – Человек в собственном доме может рассчитывать на уединение, не так ли? Ведь дом ваш.
– Давайте не будем о неприятном, – изящно отмахнулся Уэст. – Я явился незваным и благодарен вам за то, что вы меня приняли.
Рия увидела, как порозовела Маргарет, и поразилась тому, как легко надменность трансформировалась в снисходительную приязнь. Стало очевидным, что Маргарет очарована не одним лишь титулом гостя. Рискнув бросить на Уэста взгляд, Рия обнаружила, что для Уэста такая реакция не явилась чем-то уж совсем неожиданным, хотя с Маргарет он до сих пор не встречался.
Уэст протянул Рии руку, помогая подняться, и она приняла ее. Положившись на партнера, она решила, что переживет любое испытание, и почувствовала облегчение, когда он все же оставил между ними некоторое расстояние. Вполне приличное. Уэст медленно отпустил ее руку и одарил как ее, так и Маргарет полувопросительной улыбкой. Рия отреагировала на улыбку быстрее.
– Маргарет, – тихо произнесла она, – я сожалею, что злоупотребила вашим гостеприимством. Надеюсь, вы простите меня, что я не смогла заранее уведомить вас о приезде.
Леди Тенли ответила с достоинством:
– Никаких извинений не требуется. Я думаю, все понимают изменившиеся обстоятельства, которые диктуют определенную гибкость, как в мыслях, так и в действиях. Мы ведь члены одной семьи, не так ли? Никаких уведомлений не нужно.
Рия подумала, что Маргарет могла бы попытаться говорить чуть более теплым тоном, но для начала и такой подходил.
Маргарет взяла мужа под руку и осторожно погладила по рукаву сюртука.
– Вы ничего не хотите добавить, милорд?
– Я уже их обоих поприветствовал, – отозвался лорд Тенли, переводя взгляд с Уэста на Рию и обратно. Затем он повернулся к жене: – Почему еще не объявили ужин?
Рия едва не воскликнула: «А я что говорила!» Уильяма все раздражало, и ей до смерти хотелось отыграться на нем. Но тогда обстановка за ужином стала бы невыносимой, и она промолчала.
Маргарет покровительственно улыбнулась мужу и занялась тем, чем должна заниматься хозяйка. Начала задавать гостям вежливые вопросы о том, как они доехали, как идут дела в школе и в Лондоне, справилась о здоровье присутствующих и, наконец, о погоде. К тому времени как они сели ужинать, Маргарет успела так утомить их разговорами, что молчание уже не казалось неловким. А что до Уильяма, так для него оно представлялось настоящим спасением.
На ужин подали картофельный суп, теплый, с хрустящей корочкой хлеб и печеную форель. Леди Тенли с удовольствием приняла комплименты Уэста, адресованные повару. Беседа то обрывалась, то начиналась вновь. Немного о политике. Немного о театре. О книгах. Об искусстве. По молчаливой взаимной договоренности все присутствующие избегали переходить на личности, и, уж, разумеется, никто не упомянул о прерванном поцелуе. Тема оставалась закрытой, до того момента как после ужина, согласно традиции, мужчины остались за столом, чтобы выпить по стакану вина, а женщины перебрались в гостиную.
