готов к атаке и стремительно пригнулся. Снаряд пролетел мимо.
Атака Карла Хайнца оказалась удачнее – снежок угодил Зандре в бедро.
– Ой! Ладно, Хайнц, хватит. Больно.
Увидев, что он снова наклоняется, Зандра весело рассмеялась и бросилась бежать.
Карл Хайнц все же швырнул снежок, но на сей раз промахнулся. Началась погоня.
Прикинувшись испуганной, Зандра перекатилась через высокий сугроб, но он успел ухватить ее за пояс, и оба покатились вниз, визжа, как пятилетние дети.
Зандра оказалась под ним.
Она все никак не могла отдышаться, сердце у нее колотилось изо всех сил, а в голове появилась какая-то необыкновенная легкость. Зандра не отрываясь смотрела на принца.
Он тоже не мог оторвать от нее глаз. Карлу Хайнцу вдруг сделалось жарко, сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди.
Миг растянулся на целую вечность.
Зандра остро ощущала близость сильного мускулистого тела, лазоревый блеск глаз, а более всего – неотвратимость соблазнительных губ, которые, казалось, были вылеплены для поцелуев.
И он тоже ощущал ее тепло. На ресницах Зандры трепетали, словно крошечные алмазы, влажные снежинки, на носу виднелись крохотные веснушки, зеленые глаза мерцали загадочно, как у феи, а волосы отливали ярким рыжим пламенем, как на картинах прерафаэлитов.
А миг все тянулся и тянулся.
Но все же и ему пришел конец. Словно отгоняя наваждение, Карл Хайнц тряхнул головой и скатился с Зандры. В ладони он все еще сжимал забытый снежок и лишь теперь рассеянно отбросил его в сторону.
Угодив в ствол, он вспугнул целую стайку птиц. Оба подняли голову и присмотрелись: пернатые, гомоня без умолку, описали большой круг и, построившись в правильный порядок, устремились вниз, к подножию холма.
– Какие славные, правда? – протянула Зандра. – По-моему, они все без ума друг от друга.
Опершись на локоть и загадочно улыбаясь, она повернулась к Карлу Хайнцу:
– А тебе как кажется?
Он решил, что настал удобный момент.
– Мне кажется, что это я от тебя без ума, – негромко ответил он.
Это было так неожиданно, что Зандра глупо захихикала и все никак не могла остановиться. Этого просто не может быть, думала она. Он, которого она знает чуть ли не с младенчества, признается ей в любви!
Не иначе решил пошутить.
Но если это шутка, отчего так горят глаза? И почему так хрипло звучит голос?
Неужели не шутит? А если это всерьез?
Зандра не сводила взгляда с Карла Хайнца.
– Я понимаю, ты поражена, – продолжал он, – но знаешь, Зандра, я только о тебе и думаю. Честное слово. Стоит тебе появиться, как... все вокруг меняется, словно расцветает.
– Говори, говори, – усмехнулась она, – а я послушаю.
– Право, Зандра, – взмолился он, – я совсем не шучу.
«Но это же безумие, – думала она. – Да, мы состоим с ним в родстве, правда, отдаленном, да, я знаю его уже неведомо сколько лет, и в то же время мы совсем не знаем друг друга! Неужели, – вдруг мелькнуло у нее в голове, – я сама подала ему знак? Да нет, не может быть...»
Он наклонился и поцеловал ей руку. Зандра вздрогнула. Во рту у нее внезапно пересохло.
– Хайнц, – запротестовала она, но из горла вырвались только какие-то невнятные звуки. Ей пришлось откашляться. – Хайнц! – На сей раз голос Зандры прозвучал ясно и решительно.
– Милая Зандра, о если бы только знала, кто ты для меня.
– Да как же не знать, Хайнц, – кузина.
– О нет. – Он покачал головой и поцеловал ей кончики пальцев. – Гораздо, гораздо больше.
Она пристально посмотрела на него.
– Я хочу на тебе жениться. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
– Как, как ты сказал? Жениться? – Зандра внезапно залилась смехом. – Милый, я даже пуговицы пришить не могу, а о стряпне уж и не говорю – наверняка дом подожгу.
Карл Хайнц, казалось, ее не слышал.
– Скажи, ну пожалуйста, скажи, что пойдешь со мной под венец! Позволь мне любить тебя, и лелеять, и чтить до самого смертного часа!
«Вот черт, – подумала Зандра, – а ведь он не шутит! Все это слишком серьезно».
– Э-э... ты должен извинить меня, Хайнц, – неуверенно начала Зандра, отнимая у него руку. – Это...
