– Конечно, сэр. Благодарю вас, сэр. Но есть еще две просьбы.
– Да?
– Не выключайте отопления, однако распорядитесь убавить температуру. Иначе я там зажарюсь заживо.
– Похоже, так оно и будет. Ладно. Что еще?
– Они отобрали у Ханнеса микрофон и наушники, так что не пытайтесь связаться со мной. Как думаете, какой-нибудь старенький «уоки-токи» можно здесь отыскать?
– Наверное.
– И еще. Было бы неплохо, если бы вы время от времени передавали по той связи, что была у Ханнеса, какую-нибудь дезу. Тогда...
– Договорились. – Начальник полиции просверлил Чарли взглядом. – Надеюсь, мне не придется об этом пожалеть, Ферраро.
– Я надеюсь на то же, сэр. – Чарли одарил его обезоруживающей улыбкой. – Впрочем, посмотрите на это дело с другой стороны, сэр. Вам-то, собственно, что терять?
– Всего лишь мэра, губернатора штата, двух бывших президентов и практически всех, чьи имена значатся в перечне четырехсот самых богатых людей мира. И это еще не все.
– Понятно. – Чарли сдвинул брови. – Полуавтоматический пистолет найдется?
– Только у охранника какого-нибудь магната.
– Сойдет. Я беру его.
Начальнику полиции это явно не понравилось. Он передал Чарли «уоки-токи».
– Смотрите, Ферраро, не разочаруйте меня.
– Постараюсь, сэр. И еще раз спа...
– Обойдусь без ваших благодарностей. И живее, сейчас появятся федералы, и тогда можете забыть обо всех своих наполеоновских планах.
– Иду, сэр.
Начальник полиции пошел добывать ему оружие.
– Знаете, Ферраро, я счет потерял всем законам, которые уже нарушил, так что с меня довольно. Теперь вы действуете на свой страх и риск. Единственное, что я могу для вас сделать, так это потянуть время. И то долго не обещаю.
– Ясно, сэр. – Чарли засунул пистолет за пояс, «уоки-токи» в карман и, махнув на прощание рукой, бросился вверх по лестнице.
Через две минуты, сбросив по дороге пиджак, галстук и рубашку, он встал на стул и принялся открывать крышку вентиляционного люка.
«Ну, парень, давай. Пора. Говорить легко, дело делать надо».
Он заглянул внутрь, прижал ладони к металлической поверхности и слегка пошевелил пальцами.
Труба под его тяжестью подалась, и раздался громкий скрежет.
«Надо быть предельно осторожным», – приказал себе Чарли, протискиваясь в трубу.
Слегка приподняв голову, он пристально вгляделся вперед и осторожно пополз. Примерно через каждые пятнадцать футов в трубу через спайки проникала тонкая полоска света, прорезая полную темноту.
«Вот каково быть в гробу, – подумал Чарли. – Если все кончится благополучно, перепишу завещание, пусть кремируют». Впрочем, он тут же передумал. Если в печи так же жарко, как здесь, лучше не стоит.
«А, черт, чего это я о смерти задумался? Там, внизу, живые, и им нужна моя помощь».
Действуя ладонями, локтями, коленями и извиваясь всем телом, Чарли пополз дальше.
Объявленные десять минут подходили к концу. Со своего места, откуда был виден весь зал, Кензи физически ощущала нарастающий страх. Роберт с Диной и Карл Хайнц с Зандрой сидели в первом ряду. Роберт держал жену за руку, Карл Хайнц что-то шептал жене на ухо.
И лишь «Инфанта» Веласкеса, казалось, презрительно поглядывала на простых смертных с их переживаниями. Интересно, сколько таких трагедий навидалась она на своем веку?
Но вряд ли ей пришлось быть свидетельницей чего-нибудь подобного нынешнему.
Десять минут истекли. Посовещавшись о чем-то со своими сообщниками, по-прежнему расхаживавшими между рядами, «мистер Джонс» вернулся на сцену.
С его появлением температура в зале, казалось, поднялась еще на несколько делений. Страх, охвативший аудиторию, сделался осязаемым, подобно мрачной туче он плыл над головами людей, съежившихся в роскошных креслах.
– Леди и джентльмены, – заговорил «мистер Джонс». – Тут у меня, – он вынул из кармана пачку бумаги и положил ее на кафедру, – стартовые цены, назначенные за каждого из вас. Должен признаться, выглядят они весьма впечатляюще.
Он обежал глазами ряды кресел с таким же равнодушием, с каким фермер осматривает своих хорошо откормленных кур.
