трогательное, драгоценное. Нечто мимолетное, ускользающее.
Внезапно ее бросило в дрожь, как будто осенний ветер пронесся по комнате.
Гарри обнял ее.
– Замерзла? – спросил он, растирая руками спину и взлохматив волосы.
– Нет. – Она села, не слезая с него, погладила его по лицу. – Знаешь, ты был прав.
Он поцеловал ее ладонь.
– Насчет короткой трапезы?
– Да, но и насчет кое-чего другого тоже. – Эмма склонилась над ним, ее волосы завесой окутали его лицо. Она поцеловала его, ощущая на губах тягучую сладость персиков с медом. – Я действительно гедонистка.
Глава 21
Священный брак… это благородный институт, учрежденный Богом… для благословения детей его… как средство против греха во избежание прелюбодеяний… для взаимного проживания, помощи и комфорта, которые один должен создавать для другого…
Душные августовские дни сменились сентябрьской прохладой, Эмма и Гарри постепенно приспособились к новому стилю жизни. Каждую среду они встречались в конторе, в пятницу днем отбывали в Крикет- Сомерсби и возвращались обратно в понедельник утром. Блаженная эйфория первого месяца перетекла в нечто иное. Отношения стали более приятными и, по мнению Эммы, более глубокими и насыщенными.
В рабочие дни, когда она жила в своей городской квартирке, даже довольное мурлыканье любимого кота не спасало вечерами от пустоты и одиночества. Засыпать без Гарри было холодно и неуютно. Да и сама квартира как будто изменилась, перестала быть домом, казалась чужой, неродной. В настоящий дом превратился их деревенский коттедж.
Она старалась как можно меньше попадаться на глаза миссис Моррис, ибо при каждой встрече Эмме мерещилось, что хозяйка знает о ее недостойном поведении. Надо отдать должное, миссис Моррис не лезла к своей постоялице с расспросами, но с каждым днем Эмме было все труднее хранить тайну.
Положение лишь ухудшилось, когда в середине сентября Эмма остановилась у книжного магазина Инкберри. Она заглянула туда в надежде разжиться книгами о свадьбах, которые помогли бы разжечь в ней искру воображения, поскольку до встречи с леди Эверсли оставалось меньше двух недель, а ни одной оригинальной идеи у нее так и не родилось. Мистер Инкберри отчитал Эмму за то, что она совсем перестала бывать у них, и уговорил выпить чашечку чаю.
– Жозефина живьем меня съест, если я отпущу вас, моя дорогая, – сказал он, запирая дверь и вешая табличку «закрыто».
Вскоре Эмма уже сидела в гостиной Инкберри, как делала это десятки раз, но теперь все изменилось. Эмма сами изменилась.
– Надеюсь, вы наслаждаетесь своим новым положением, Эмма.
Эмма вздрогнула, услышав слова миссис Инкберри, Она повернула голову и посмотрела на хозяйку дома, чувствуя, как ее бросает в жар.
– Положением?
– Работой на миссис Бартлби. – Миссис Инкберри одарила Эмму многозначительным взглядом. – На много лучше, чем трудиться на разведенного, недостойного уважения повесу, виконта Марлоу.
Эмма припомнила, что познакомила мистера Инкберри с Марлоу. Должно быть, он назвал жене имя друга Эммы. Стоит ли удивляться суровости миссис Инкберри, зная взгляды и репутацию Гарри и учитывая тот факт, что он поцеловал ее, да не где-нибудь, а в общественном месте. Знала бы миссис Инкберри, сколько раз целовались они с тех пор.
Щеки Эммы полыхали огнем, но она постаралась сохранить спокойствие.
– Да, новое положение вполне устраивает меня. Сегодня слишком жарко для сентября, вы не находите?
Ее новое положение заключалось в том, что она жила во лжи. Причем в многократной лжи. Она не только незамужняя женщина, вступившая в греховную любовную связь, но и не секретарь миссис Бартлби и все еще работает на виконта Марлоу.
Внезапно на Эмму напала меланхолия. Сидя в гостиной мистера и миссис Инкберри, потягивая чай и избегая неудобных вопросов, она вдруг поняла, что не может обсудить с этими людьми ни одну сторону своей жизни, а ведь Эмма всегда считала их друзьями. Сети обмана не только сложны и замысловаты, они несут с собой одиночество.
Как обычно по пятницам, Гарри ждал ее на платформе Крикет-Сомерсби. Он всегда приезжал раньше, чтобы их не увидели вместе на вокзале Виктория. Он забрал у Эммы саквояж, и они уже направились было к экипажу, когда за спиной прозвучал веселый мужской голос.
– Марлоу, какая встреча! – окликнул кто-то.
Они застыли на месте. Эмма оглянулась и увидела приятного блондина, ровесника Гарри, идущего к ним с улыбкой на лице.
– Подожди здесь, – шепнул Гарри, поставил саквояж и заторопился навстречу приятелю. – Рад вас видеть, Уэстон. Что вы делаете в этом богом забытом месте? Только что с поезда?
Эмма следила за ними краешком глаза, и от нее не укрылось, что Гарри поспешил увести Уэстона подальше, наверняка не хотел представлять приятелю Эмму. И еще она заметила, как Уэстон стрельнул в ее сторону любопытным взглядом.
Она быстро отвернулась и сделала вид, что наслаждается чудесным пейзажем, стараясь не думать, какие вопросы может задать Гарри его приятель. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Гарри вернулся.
