нерушимо.
— Неужели ты так и не догадался, Апион, что весь твой успех в Эламе, вступление в Сумеречные Клинки, потом поступление в академию и досрочный выпуск — всё это моих рук дело?
— Невозможно… Ты хочешь сказать, что всё это время манипулировал мной?!
— Не люблю это слово, но можно сказать и так, — ухмыльнулся Зоран. — Хотя лучше сказать, что я готовил тебя к этой встрече. Я завербовал Арданиса вовсе не после того, как ты женился на Снежане. Арданис был моим «кротом» среди Сумеречных Клинков с самого начала службы. Уже прошло десять лет с тех пор, как он стал магом Хаоса. У него есть кольцо, гасящее ауры — и поэтому ты не заметил его истинной сущности. Именно он, именно по моей наводке принял тебя в Сумеречные Клинки!
— Не верю!
— Ради того, чтобы тебя приняли туда, я пожертвовал шестью своими жрецами, которые ни о чём не догадывались. Я подгадал, когда ты и князь Драгомир можете встретиться, и приказал шестерым магам атаковать князя и его охрану именно в это время. У Арданиса имелось отличное алиби: он возглавлял отряд защитников и сам бился с моими магами. А письмо в том конверте, что ты доставил Даромиру, Арданис написал исключительно для тебя, причём под мою диктовку. Я не сомневался, что вместе с тобой агенты перебьют моих служителей.
— Но зачем тебе надо было, чтобы я стал шпионом?
— Став разведчиком, ты наверняка бы услышал о ловком агенте Ястребе и версию о его принадлежности к расе Истинных Магов. Жаждая знаний, ты пошёл бы в академию и стал бы там студентом. Узнав о Ястребе, своём отце, ты вызвал его дух — и он рассказал обо мне. Ты узнал о родственной связи между нами. Также Иллиндил подтянул твои навыки, что, вкупе с нападением Земидара на академию повлияло на время твоего выпуска. Именно благодаря мне ты поступил в академию и закончил её за полгода. Тебе нужны были достаточные силы для того, чтобы ты сам ко мне пришёл. Как ты думаешь, зачем я развязал войну против Мойрении?
— Ради достижения мирового господства?
— Нет, Апион. Я подумывал о мировом господстве, но к этому шагу я ещё не готов.
Моя страна слишком слаба, чтобы завоевать весь Дейлос. Я развязал эту войну лишь с одной целью, чтобы ты прибыл сюда и состоялся этот разговор. Согласись стать моим учеником, и тогда, уже вместе мы начнём строить планы укрепления нашей армии и мирового господства.
— Но если тебе нужен могущественный союзник, почему ты не мог завести кучу детей?
— Потому что мои дети будут изначально обладать божественной силой, а следовательно, окажутся слишком опасными для меня. Поэтому я и хочу, чтобы ко мне присоединился ты.
— Нет, я не присоединюсь к диктатору!
— Ты меня ещё плохо знаешь, Апион. Ты — самый лучший изо всех союзников. Я и не мечтал, что судьба закинет в Элам человека вроде тебя. Ты — Истинный Маг, но ты родился и вырос не на Ситтарасе, а в одном из внешних миров. А это значит, что твои мозги не так промыты ситтарской пропагандой, как у прочих Истинных Магов, которые с самого детства воспринимают меня, как одно из воплощений вселенского зла. Присоединяйся ко мне, Апион, и я докажу тебе, что все они не правы. Я буду тебе учителем, другом, отцом, дядей, дедушкой и старшим братом!
— Не смей упоминать при мне слово «отец», Зоран! Ведь это ты убил моего отца!
— Значит, вся твоя неприязнь ко мне упирается лишь в это?! Банальная месть?!
Хорошо, Апион, если это для тебя так важно, я верну твоего отца к жизни. Я — бог, и могу оживлять погибших Истинных Магов, как ты и сам убедился. Я воскресил Бареш-Хана, а если потребуется, то воскрешу и твоего отца! Тогда, если он будет жив, твоя месть потеряет всякий смысл. Кроме убиения Иллиндила лично тебе я не причинил никакого вреда. Ты со мной или нет?
Я покрылся потом. Ещё никогда передо мной не стоял такой сложный и ответственный выбор. Я не могу позволить себе помешать воскрешению отца. Но и не могу стать на сторону врага Ситтараса!
— Если я соглашусь, — выдавил из себя я. — То не мог бы ты оживить отца до того, как я присоединюсь к тебе?
— Ты мне не доверяешь, Апион? Думаешь, я тебя обману только оттого, что я — бог Хаоса? Запомни, Хаос не есть зло, это — высочайшее благо, которое освобождает тебя от рабства традиций и воспитания. Ну, хорошо. Если ты хочешь, чтобы я сначала оживил Иллиндила, то я согласен. Сначала оживлю его, а потом ты дашь мне руку, и я наполню тебя энергиями Хаоса. Если ты обманешь меня, я убью вас обоих. Вот теперь ты согласен или нет?
— Я… Я не знаю… Можно… минуты три подумать? — взволнованно спросил я.
— Разумеется. У нас впереди целая вечность. А пока ты думаешь, я призову из Фантомного мира сущность Иллиндила.
Я пребывал в размышлениях. Передо мной появился дух Иллиндила, призванный Зораном с клатхического плана реальности.
— Не соглашайся, Апион! — крикнул Иллиндил. — Зоран не врёт, но я не позволю тебе присоединяться к нему даже ценой моей собственной жизни. Свобода Элама и справедливость в Универсуме куда важнее, чем моя жизнь! А если ты присоединишься к Зорану, то станешь предателем нашего рода! Таким же, как и он сам!
— Нет, Зоран, — отрезал я. Внешне казалось, что я держусь уверенно, однако, произнёс я это, скребя на сердце. — Я отказываюсь присоединяться к тебе! И это окончательное решение! Ты — тёмный владыка, такой же, каким был Баал Хаммон!
— Молодец, Апион! — раздался голос Иллиндила. — Ты сделал правильный выбор.
— Да будет так, Апион! — рявкнул Зоран, засылая дух Иллиндила обратно в Фантомный мир. — Отныне ты — мой враг! Но прежде чем начать сражаться, я бы хотел кое-что узнать. Я не могу читать твои мысли, и поэтому у меня есть один вопрос к тебе.
— Задавай — и покончим с этим!
— Допустим, ты убьёшь меня и получишь доступ к древнему артефакту — сердцу Гашмана и станешь богом. Что же ты сделаешь после этого? Организуешь теархию, также как я? Или же попробуешь пустить силы сердца на весь свой народ, чтобы создать расу совершенных людей, как пытался Бахар-хан? А может, ты решишь добиться мирового господства? Или же заляжешь на дно, пока не придумаешь новый план?
— У меня уже есть мой собственный, тайный план насчёт сердца, — хитро улыбаясь, ответил я.
— Что же, думаю, вряд ли тебе удастся его реализовать. А может быть, ты вообще блефуешь. Твои мысли закрыты, и мне этого пока не узнать. А сейчас, защищайся, маг Апион Грант!
Зоран взмахнул рукой, и в ней материализовался огромный антрацитово-чёрный фламберг. Его рукоять по-прежнему была выполнена в виде козлиной головы. Да, тот самый адский клинок, которым Зоран сражался против моего отца.
— Марта, взлетаем! — крикнул я, прыгнув на спину своего фамильяра. Крылатая пантера взмыла в воздух. Зоран же последовал за нами. Он летел не медленнее Марты. Я помнил слова отца, что драться с Зораном в ближнем бою — самоубийство. Бог Хаоса почти догнал нас, как я тут же шарахнул по нему цепью молний. Но тот даже не покрылся дымом: тёмный владыка действительно оказался не таким уязвимым, как люди. Я кинул в Зорана пылающий меч, но тот силой воли запустил его в меня обратно. Я телепатически приказал Марте чуть спуститься, что она и сделала. Клинок пролетел рядом с моей головой, слегка поранив моё плечо, откуда потекла кровь. Но я успел схватить его за эфес и упрятать в ножны.
Мы пролетали над вулканом. Теперь уже Зоран запустил в меня свой антрацитовый фламберг. Я, вложив всю силу в удар, отбил его своим мечом из Небесной Стали обратно в супостата, а затем бросил и собственный меч. Зоран пригнул голову, увидев, как собственный меч летит в его направлении. Но я силой воли направил свой меч пониже, и он пронзил голову бога Хаоса насквозь, войдя через лоб и выйдя через затылок.
Зоран, и не думавший расставаться с миром живых после пронзания мозга, разгневанно посмотрел на меня, и багровые небеса приобрели цвет раскалённой лавы. В глазах повелителя Айроса читалось бешенство, и, разгневавшись, он направил на меня ярость стихий. Я ощутил сотни и тысячи взглядов, устремлённых к небесам. В моей голове мимолётно произнеслась мысль, что гражданское население, оставшееся в стороне от войны, не просто глядит на источающее эманации Хаоса небо, а наблюдает за нашей битвой, и причём большинство болеет явно не за Зорана.
