спокойствие».
Оно говорит далее, обращаясь к тем, кто еще стал бы сопротивляться: «Вы подали свой голос? Не так ли? Ваше право тем самым исчерпано, вы все сказали». Когда всеобщее голосование сказало свое слово — это значит, что свое суждение произнесла верховная власть. Никакая группа людей не вправе разрушать или видоизменять то, что создано всеми сообща. Вы граждане, вы свободны, ваш час настанет снова, умейте же дождаться его. А пока говорите, пишите, спорьте, учите, просвещайте; просвещайтесь сами, просвещайте других. Сегодня на вашей стороне правда, а завтра — верховная власть, вы сильны. Как! У вас есть возможность действовать двумя способами: осуществлять свои права носителя верховной власти или поднимать мятежи; и вы выберете второй способ? Но это было бы глупостью и это было бы преступлением! (Аплодисменты слева.)
Вот те советы, которые дает всеобщее избирательное право страдающим классам. (Возгласы слева: «Правильно! Правильно!» Смех справа.) Господа, уничтожить взаимную вражду, обезоружить ненависть, заставить бедняков выпустить из рук ружейные патроны, возвысить того, кто несправедливо унижен, и оздоровить больной дух ни с чем не сравнимым по своей чистоте сознанием свободно осуществляемого права, отнять у каждого отдельного человека право прибегать к силе, исходящее от природы, и вернуть ему право участвовать в управлении, исходящее от общества, указать страдающим путь к свету и благополучию, отдалить революционные перевороты, предупредить о них общество и дать ему время к ним подготовиться, внушить массам спокойное и уверенное терпение, которое и создает величие народов, — вот какие результаты может дать всеобщее избирательное право (сильнейшее волнение в зале), вот его плоды — плоды первостепенного социального значения в масштабе всего государства и первостепенного нравственного значения в масштабе отдельной личности.
В самом деле, подумайте, господа, на почве равенства и свободы все люди дышат одним и тем же воздухом, пользуются одними и теми же правами. (Движение в зале.) В году бывает один день, когда тот, кто вам подчинен, ощущает себя подобным вам; день, когда тот, кто вам служит, ощущает себя равным вам; когда каждый гражданин, становясь на всеобщие весы, чувствует и отмечает особый вес гражданского права; день, когда самый малый уравновешивает самого великого. (Возгласы «Браво!» слева. Смех справа.) В году бывает один день, когда человек, работающий ради куска хлеба, поденщик, чернорабочий, грузчик, каменотес, дробящий булыжники у края дороги, судит сенаторов, берет в свои огрубевшие от работы руки министров, депутатов, президента республики и говорит: «Власть — это я!» В году бывает один день, когда самый незаметный гражданин, так сказать социальный атом, принимает участие в огромном деле, в жизни всей страны; когда каждая впалая грудь расправляется от свежего воздуха общественных дел; день, когда самый слабый чувствует в себе величие всенародной верховной власти, а самый скромный ощущает в себе душу родины! (Аплодисменты слева. Смех и шум справа.) Как это поднимает достоинство личности, а следовательно, и нравственность! Какое удовлетворение этот день приносит людям и как умиротворяет их! Посмотрите на рабочего, направляющегося на выборы. Он идет голосовать с обычным для угнетенного пролетария мрачным выражением лица; когда же он возвращается, его взгляд сияет гордостью носителя верховной власти. (Одобрительные возгласы слева. Ропот справа.)
Что же это все означает, господа? Это означает, что пора насилия, пора грубой силы, пора мятежей кончилась. Это означает, что природная стихия уступает место нравственному началу. (Движение в зале.) Это означает — я напомню вам, с вашего разрешения, мои собственные слова, — что всеобщее избирательное право отменяет право на мятеж. (Сильное волнение в зале.)
А вы, законодатели, на которых провидение возложило обязанность заполнять пропасти, а не создавать их, вы, которые пришли сюда для того, чтобы укреплять общество, а не расшатывать его, вы, представители великого народа, смело пролагающего пути прогресса, вы, носители мудрости, носители разума, осознающие всю святость своей миссии и, конечно, стремящиеся быть достойными ее, знаете ли вы, что содержится в этом роковом, в этом пагубном законе, который ныне безрассудно осмеливаются представить на ваше рассмотрение? (В зале глубокая тишина.)
В нем содержится — я говорю это с содроганием, с чувством мучительной тревоги, естественной для каждого честного гражданина, который видит, что его родину хотят отдать на волю опасных случайностей, — в нем содержится предложение Национальному собранию отнять у страждущих классов право голоса и тем самым совершить нечто чудовищное и нечестивое, а именно — вернуть им право на мятеж. (Долго не прекращающееся движение в зале.)
Вот, коротко говоря, какая возникает ситуация. (Снова движение в зале.)
Да, господа, этот проект, отражающий целую систему политических взглядов, делает два дела сразу: он порождает новый закон, и он создает новую ситуацию.
Ситуацию серьезную, неожиданную, новую, угрожающую, сложную, ужасную.
Подойдем к этому вопросу поближе. К закону как таковому мы еще вернемся в дальнейшем. Но сначала внимательно рассмотрим возникающую ситуацию.
Подумать только! Прошло два года тяжких испытаний и тревог, присущих, впрочем, всем великим общественным потрясениям, и цель была, наконец, достигнута!
Подумать только! Мир был установлен, свершилось самое трудное — был найден путь для решения проблемы, и вместе с ним появилась спокойная уверенность. Насильственный метод осуществления прогресса был заменен мирным; раздражение и гнев утихли; состоялся обмен права восставать на право голосовать; страждущие классы согласились на такой обмен, проявив при этом кротость и благородство духа. Конец волнениям, конец смутам! Общественное доверие подняло каждого обездоленного в его собственных глазах. И этот новый гражданин, этот восстановленный в своих правах носитель верховной власти вступил в гражданское общество с печатью невозмутимого достоинства на челе. (Аплодисменты слева. Во время произнесения последних фраз на скамьях правого крыла раздается почти непрерывный шум, заглушающий голос оратора, Виктор Гюго останавливается и обращается к депутатам правого крыла.)
Господа, я прекрасно знаю, что эти сознательные систематические помехи (протесты справа, возгласы «Правильно! Правильно!» слева) имеют своей целью сбить о толку оратора (возгласы: «Верно!»), лишить его возможности свободно размышлять и, таким образом, фактически лишить его свободы слова. (Возгласы: «Превосходно! ») Но это поистине жалкая возня, мало пристойная для высокого Собрания. (Протесты справа.) Что касается меня, то я отдаю свое право оратора под защиту подлинного большинства. Я имею в виду благородных и справедливых людей, которых можно найти на всех скамьях и которые всегда численно преобладают среди избранников великого народа. (Возгласы «Превосходно!» слева, молчание справа.)
Я продолжаю. Пролетарий был вовлечен в общественную жизнь, и это не удивило его и не вскружило ему голову. Дни выборов были для страны более чем праздничными днями: это были дни спокойствия. (Возгласы: «Верно!») В обстановке всеобщего спокойствия возобновилась мирная деятельность людей, стали заключаться сделки, оживились торговля, промышленность, искусства; вновь появилось изобилие; понемногу восстанавливался ритм обычной жизни. Общество достигло крупных успехов. Был подписан величайшего значения мирный договор между верхами и низами общества, как их еще до сих пор называют. (Возгласы: «Правильно! Правильно!»)
Вот какое время выбрали вы, чтобы снова поставить все под сомнение, чтобы изорвать в клочки договор, уже вступивший в силу! (Движение в зале.) Ваш закон хочет добраться до того человека, который еще стоит на последней ступени общественной лестницы, но уже надеялся начать постепенное и спокойное восхождение по ней, до несчастного бедняка, в недавнем прошлом опасного, а ныне умиротворенного, успокоившегося, исполненного доверия и братских чувств. Ради чего? Ради того, чтобы совершить нечто безрассудное, недостойное, омерзительное, ужасное, ведущее к анархии. Ради того, чтобы отнять у этого человека право голоса! Ради того, чтобы отвлечь его от идей мира, согласия, справедливости и гармонии, лишить его надежды и снова отдать его во власть идеи насилия. Так что же
