я.
На меня словно снизошло озарение. Ведь если что и выходило у меня с колдовским искусством, то только тогда, когда у меня под рукой был Тагара. Тот кивком подтвердил правильность моей догадки.
— И эту огнедышащую тварь ты завалил? И Лабиринт в клочья разнес? И по воде ходить мне помогал?
— И даже свечки тебе зажигал… — уточнил Тагара перечень сотворенных «мною» чудес.
— А зачем? Зачем это было надо? — недоуменно воззрился я на него. — 'Смысл-то в чем?
— Смысл в том, — нехотя пояснил Тагара, ковыряя каменистый грунт носком своей обувки, — что рано или поздно тебя отправили бы снимать заклятие с Темного Арсенала. А для этого надо было, чтобы тебя все-таки считали магом.
— Стоп! — резко сказал я. — Или я чего-то в теории вероятности не понимаю, или мы с тобой совсем не случайно встретились… Нас ведь, похоже, двое только на весь Странный Край. Да и то мой Знак, кажется, не в счет…
— Да! — кивнул он. — Конечно, не случайно. Меня к тебе… Ну, в общем подкинули, чтобы я за тобой присматривал… Ну и чтобы подстраховывал, когда надо.
— Отец подкинул? — спросил я. — Или кто?
— Отца в то время в Странном Крае не было, — вздохнул мальчишка. — С ним вообще очень трудно встретиться. Но были люди, с которыми он работает… Они и подкинули.
— Получается, что у них там служба информации очень хорошо поставлена, — заключил я. — Не успел я в здешних местах объявиться, как мне уже подбрасывают товарища по Знаку…
— Так ведь все порталы под контролем, — пожал плечами Тагара. — И у Светлых, и у Темных. И у тех, с кем отец работает… И когда сюда с Большой Земли забрасывают очередного Меченного Знаком, то о нем и о его Знаке сразу узнают все, кто такими вещами интересуется. Мне показалось, что в голосе мальчишки не прозвучало особо теплых чувств к тем, с кем его отец работает.
— Ну и что мы делаем теперь? — хмуро спросил я. — Попробуешь распечатать Арсенал?
Тагара бросил на меня невеселый взгляд исподлобья:
— Я должен… — Он запнулся. — Сначала я должен сам решить… Я не знаю, что тогда может случиться. Тогда, когда все захотят получить старое оружие Темных.
— Что тебе нужно, чтобы принять решение? — спросил я.
— Вот это, — ответил он и протянул руку к Хранителю, которого я машинально продолжал сжимать в руках. — Это и заклинание Предназначения.
— Ты в самом деле хочешь узнать свое Предназначение? — спросил я. — Мне уже успели объяснить, что это— штука очень серьезная… Это изменит всю твою Судьбу… Хотя ты, наверное, больше меня знаешь о таких вещах.
— Почти все маги, — все так же грустно ответил Тагара, — так и не решаются на это. Просто живут, зарабатывая себе на жизнь своими способностями… Но открыть Врата Арсенала — это не просто заработок. Пусть даже очень большой. Это — главный поступок в Судьбе. Я не хочу, чтобы обо мне потом говорили, что я — просто глупый мальчишка, который выпустил дьявола из-за Врат и погубил людей.
— Мне тоже не хочется, чтобы обо мне говорили что-то похожее, — сказал я и положил Хранителя перед Тагарой. — Меня предупредили, чтобы я никому не передавал заклинание Предназначения, но… Но раз это не мое Предназначение, то я отдаю заклинание тебе.
Я положил руки ему на плечи — так же, как это делал Учитель, доверяя мне имя Хранителя. Глядя мальчишке в глаза, признес-пропел нужные звуки и спросил:
— Повторить?
Тагара отрицательно мотнул головой и поднял темный кристалл с земли. Бережно освободил его от оправы и поднял на уровень глаз. Я машинально отступил в сторону, словно боясь спугнуть хрупкую бабочку колдовства, готовую вот-вот распустить свои невидимые крылья. Лицо мальчишки застыло, и, казалось, на нем остались только его ставшие вдруг глубокими и громадными глаза. Он пропел заклинание голосом, в котором неожиданно зазвучала еле слышная хрипота. На долю мгновения мне показалось, что голос его дрогнет и сорвется. Но Хранитель узнал свое имя и начал отдавать тайну произнесшему его.
Тьма стала уходить из кристалла, словно руки Тагары впитывали ее. Еле заметные светящиеся змейки холодных разрядов поползли по этим рукам, лицу мальчишки, по его одежде. На миг свили тускло светящийся венец вокруг его головы. И погасли. Мальчишка бережно положил ставшего теперь совершенно прозрачным и мертвым Хранителя на землю и застыл перед ним, опустившись на колени и уткнувшись лицом в камни. Я наклонился над ним, не зная, чего ожидать сейчас.
Но жизнь уже возвращалась к Тагаре. Он осторожно пошевелился, выпрямился и поднялся на ноги. Встретился со мной глазами и улыбнулся.
— Ничего страшного, — произнес он голосом, все еще сохранявшим отзвуки нервной хрипоты. — Не волнуйся. Все будет хорошо. Ты выполнишь условия магов и «академиков». И уйдешь в свой мир вместе с братом и его подругой.
— А ты? — спросил я. — Ты остаешься здесь? Будешь выполнять свое Предназначение? Или… Не рассказывай, какое оно. Я знаю — это твоя тайна…
— Не беспокойся за меня, — все так же с улыбкой перебил меня маленький маг, узнавший теперь свое Предназначение и свою Судьбу. — Конечно, мне и не надо рассказывать кому-то все то, что я узнал о себе. Главное — будь уверен: я открою Врата Арсенала, я подарю вам троим возвращение и… — Тут он улыбнулся, словно акцентируя мое внимание на том, что он произнесет сейчас и в шутку и всерьез одновременно. — И я спасу три мира…
Заклинание Врат надиктовывать Тагаре мне не потребовалось. Он уже знал его — от тех людей, на которых работал его отец. Он подошел к Вратам, уперся в них руками и тихо, почти шепотом, произнес необходимые слова. И Врата ответили ему тяжелым металлическим стоном. Тагара подождал, пока этот звук смолкнет. Потом сделал шаг назад и кивнул мне на вставленный в замочную скважину Ключ. Он все-таки оставил за мной право — пусть хоть символически — отпереть Врата Темного Арсенала.
— Только не входи первым, — тихо сказал он мне. — И вообще, не торопись входить в Арсенал. Демон Врат может плохо пошутить над первыми вошедшими.
— Да и кроме магии есть много разных штучек, которые могут порядком испортить жизнь особенно торопливым гостям Арсенала, — согласился я. — Обыкновенные мины, например. Этими вещами в нашем отряде есть кому заняться на профессиональном уровне.
Я взялся за рукоять Ключа, и тот повернулся в замке как по маслу. Для того чтобы отворить тяжеленные гигантские створки Врат, не пришлось прикладывать ни малейших усилий. Невидимый механизм привел их в движение сразу после поворота Ключа. Мы с Тагарой не сговариваясь подались в сторону и, пятясь, стали уступать дорогу медленно, с гулким грохотом наезжающей на нас металлической плите.
В следующий момент произошла одновременно целая уйма событий. Из-за поворота снова появился наш отряд и стремительно двинулся к отворившимся Вратам. Но в тот же момент я — шестым, наверное, чувством — ощутил, что сейчас произойдет что-то непоправимое.
Прежде чем мои извилины успели профильтровать текущие донесения органов чувств и «по форме» доложить «наверх», коре больших полушарий, о том, что на нас надвигается опасность, я с удивлением услышал собственный голос, которым командовал Тагаре: «Ложись» И, уже успев вжаться всем телом в складки камня, выстилающего ложе высохшего ручья, стекавшего со скальной кручи, я смог вполглаза оценить происходящее на пространстве между стеной скалы, из которой вырастали Врата и «минарет» портала, и идущей по краю пропасти дорогой.
Отряд нашей экспедиции первым отреагировал на возникшую опасность и притормозил свой резвый аллюр, перестраиваясь на ходу в какое-то подобие боевого порядка. Вспыхнули и повисли над головами всадников призрачные огни — это Меченные Знаком Щита маги-защитники взялись за дело. И тут же с резвостью тараканов, застигнутых врасплох, навстречу конникам покатились шесть совершенно невероятных машин! Никогда я не видел столь странного гибрида: гоночного автомобиля и легкого танка. Только гибрида, скроенного явно не по земным принципам и чертежам, сочетающего к тому же скорость и
