еще трое… И два Пса. Ты умеешь узнавать Псов?
— Я умею… — отозвался кибер.
— Эти трое… Они будут знать слово. Ты понял?
— Я понял. Каким будет слово?
— «Атака». Слово будет «атака»…
— Слово будет «атака».
— Правильно. Ты проведешь нас — троих, их Псов и меня. Мы должны встретиться с… С Арно…
— С Арно… Личный номер восемь, восемь, девятьсот три…
— Правильно. Только не вызывай его по радио. Пошли к нему «букашку». А сейчас — жди. Ступай к Нижнему порогу и жди.
Выждав немного, словно стесняясь присутствия робота, Валька вытащил на свет божий Кимов блок связи и набрал сигнал вызова.
На Чуре на широте посадки «Саратоги» время уже перевалило за полдень. Полдень здешних двадцативосьмичасовых суток. Ким с уже неприкрытой тревогой вглядывался в снежную пустоту горизонта.
— Зря я его отпустил туда одного… Зря! — со злой досадой выговорил Ким и треснул крепко сжатым кулаком правой руки в ладонь левой. — Только идиот может втягивать детей во взрослые разборки. Тем более — в разборки с Нелюдью! Идиот и подлец!
— Не говори так, агент.
Голос Фора был очень спокойным, совсем недетским.
— Ты не прошел бы туда. И даже мы не прошли бы… А если бы и прошли, то ничего сделать мы там не сможем. Мы — чужие. Нас никто не будет слушать. И никто не поверит ни единому нашему слову.
ГЛАВА 11
НА ВОЙНЕ КАК НА ВОЙНЕ
Ким с тревогой прислушивался к гортанной речи, доносившейся из динамика. Слова и даже построение фраз были знакомыми, но донельзя искаженными, надерганными из разных языков древней Земли, и потому все вместе было абракадаброй. Казалось, что еще чуть — и поймешь суть, но нет — смысл ускользал, обманывая агента ложными значениями и ассоциациями с чем-то знакомым.
— Они отправили проводников, — перевел Киму Фор. — Они отведут людей Поселения к Заброшенным колодцам… Там есть запасы пищи и топлива… Но идти придется пешком — здесь плохо с транспортом…
— А о каком расстоянии идет речь? — спросил агент.
— Примерно полторы сотни километров, — пояснил Фор. — Это недалеко по здешним понятиям.
— Но там будут и дети, и, возможно, больные…
— Если все обойдется, то можно будет использовать транспорт из Поселения, — заметил Ган.
Фор бросил в микрофон еще пару слов и отключил передатчик.
— Все, — решительно сказал он. — Теперь…
И тут же тихонько запел сигнал вызова. На этот раз — из карманного блока связи. Ким включил прием и поднес трубку к уху.
— Это Валентин, — со вздохом облегчения ответил он на немой вопрос устремленных на него трех пар глаз. — Нам пора прощаться, Кэн.
— Наши потери — двое раненых, — доложил Таннер. — Оба из той тройки, что была блокирована вместе с заложниками. Они прекрасно справились с заданием, и я буду ходатайствовать о награждении всех троих. Среди заложников потерь нет. Террористы уничтожены полностью. Потери экипажа лайнера — двое: капитан и офицер. Погибла одна пассажирка — Крамер. Глубокая гипотермия… Реанимация не удалась. Пятеро пассажиров… Их, я думаю, следует считать пропавшими без вести.
Манцев смотрел куда-то сквозь командира десантников. Лицо его не выражало ничего.
— Ну что же, — подытожил он наконец. — На войне как на войне…
Снег был плотным, и ноги почти не проваливались в нем. Да и было этого снега не так уж много — то тут, то там из-под белого, искрящегося покрова проглядывал темный камень.
Гильде сверился с компасом и, сделав в уме поправку — магнитное поле Чура было блуждающим, — стал забирать чуть восточнее. Вдали снова послышалась тяжелая, содрогающая почву поступь. Клаус поморщился, вспоминая свою первую встречу с Големом часов пять назад.
«Ладно, — сказал он себе. — Не так страшен черт, как его малюют…»
И тут другой звук донесся до него — характерный гром планетарных двигателей космического корабля. Никто из тех, кому приходилось его слышать, уже не мог спутать его ни с чем другим. Не мог спутать и Клаус.
«А ведь это, пожалуй, „Саратога“, — прикинул он. — Прямо по курсу. Значит, они приземлились где- то совсем рядом с Поселением. Не то что мой бот… Точно — „Саратога“… И она стартует… Значит, произошло у них там что-то…»
Он чуть не проморгал ловушку — за маячившими впереди скалами обозначило себя какое-то призрачное движение.
Гильде нырнул за ближний валун, украшенный снеговой шапкой. Но через секунду понял, что причиной этого движения был не он сам, а реактивный гул над головой. Рев двигателя «Саратоги». Из скал рвануло светлое, почти невидимое пламя, и ввысь торопливо ушла пара зенитных ракет.
«Это уже Поселение, — прикинул Клаус. — Дальние рубежи…»
Вдали в высоте прогремели два разрыва.
— Нет, они не могли сбить корабль, — успокоил Ким Гана и Фора. — Он идет под защитой силового поля…
Некоторое время люди и Псы смотрели в небо — вслед ушедшему на более безопасную стоянку лайнеру.
«Интересно, — подумал Ким. — Будет Кукан дожидаться нас или сразу даст тягу — просить убежища у Людей Чура?»
Впрочем, это уже не имело особого значения. Надо было идти по следам Валентина. Время не ждет…
Мальчишки заскользили на самодельных — из подручных листов пластика, взятых в ремонтном блоке «Саратоги», — лыжах. Ким поразился тому, как легко это им удавалось. Впрочем, и сам он довольно быстро освоил технику скольжения по здешним снегам.
След они увидели, когда спустились в лощину, — полузанесенный снегом, но все-таки отчетливый след. А потом появились и те знаки, о которых Валька уже предупреждал: отметины на торчащих из снега скалах и причудливые, давным-давно неживые деревья.
Клаус не прятался. Наоборот, он хотел, чтобы его заметили. Но все словно вымерло вокруг. А Поселение-то было уже совсем близко: над невысокими, заснеженными холмами уже странными всполохами вставало слегка призрачное гол о графическое видение другой, не существующей на самом деле, гряды холмов. Должно быть, такая маскировка была почти идеальной на большом расстоянии. Но вблизи от нее слегка рябило в глазах.
Гильде еще раз окинул взглядом окружающее пространство. Никого и ничего не было видно окрест.
«Дальше идти нельзя, — сказал он сам себе. — В лучшем случае нарвусь на минное поле. Попробуем потревожить здешний эфир…»
