— Теперь не секрет, — косо ухмыльнулся Шишел.
— Так же, как и то, что он несколько более преуспел в выполнении своих обязательств, чем вы?
Что-то в выражении лица Шишела заставило его поколебаться в своей уверенности.
— Или вы решили работать, так сказать, на пару? — осведомился он. — С разделением, так сказать, доходов?
— Вы, са-а-аг, — не без издевки в голосе спросил Шишел, — вообще, что знать-то хотите? Наши с Гаем дела — наши дела и есть…
— Например, я хотел бы знать, — скривился Лидделл, — почему ваш друг, добыв товар, не спешит этот товар доставить покупателю?
«Ага… — прикинул Шишел. — Таки вышло господину Лидделлу от возни нашей замутнение мозгов. И то, какой-никакой, а навар…»
А вслух сказал:
— Вы, часом, не про господина Мацумото покойного? Если да, так вам придется немного подождать. А вот если у нас с вами дела пойдут нормальным ходом, то так сделаю, что ждать недолго будете…
«И где ж ты Мацумотову репу теперь в одночасье сыщешь? — поинтересовался демон. — Поди и нет ее уже. Или сотворили с ней непотребство какое-нибудь…»
Ответить поганой твари Шишелу было нечем. Блеф Блеф это был натуральный и беспардонный. Но блефовать ему было — видит бог — не впервой.
— Итак, — с иронической горестью вздохнул Лидделл, — я вижу, что вы с господином Дансени успели организовать за спинами ваших заказчиков своего рода картель… Стоило бы вычесть с вас за разглашение секрета, а с Дансени еше и за то, что клиента он обработал не совсем так, как предполагалось нашим с ним соглашением…
Он опустился в кресло, забросил ногу за ногу и после небольшой задумчивой паузы продолжил:
— По здравом размышлении, Дмитрий Евгеньевич, я пришел к выводу о том, что вся беда — в недостатке взаимного доверия. Вы, мне кажется, не совсем уверены в твердости моего слова и поэтому ведете себя так, что и я остаюсь не совсем уверен в твердости вашего… Ну что ж.
Я решил принять меры, которые наше взаимное доверие укрепят.
С этими словами он жестом профессионального иллюзиониста поднял лежавший на столе платок. Амулет сверкнул в глаза Шаленого тусклым пламенем отраженного света. На миг пламя это помутило его сознание, и он непроизвольно шагнул ближе к столу. Охранник взял его за плечо и придержал на месте.
— Как видите, предмет, столь вам желанный, доставлен мне в целости и сохранности, — произнес Лидделл, отбрасывая платок на край стола. — И функции свои сей предмет надежно исполняет. Сейчас мы проведем пробный сеанс связи — попробуем связаться с Кораблем. Думаю, что никому из нас не стоит вмешиваться в ваш диалог с экипажем. Я ставлю только три условия. Предупреждаю, если вы нарушите хотя бы одно, то наш с вами договор мгновенно аннулируется. Вы меня поняли?
Шишел кивнул в знак согласия и сглотнул ставшую вдруг сразу густой слюну.
— Вот и прекрасно. Условие первое…
Лидделл выбросил из сжатого кулака большой палец.
— Вы не называете ни своего местонахождения, ни тех условий, на которых стал возможен этот разговор. Поняли?
— Понял… — поморщился Шаленый.
— Второе…
К большому пальцу прибавился указательный.
— Вы должны убедительно доказать своим товарищам, что с ними говорите именно вы. И третье.
Он выкинул перед Шишелом еще один палец. Средний.
— Вы сообщите, что предпримете еще один сеанс связи вскоре. И уж тогда объясните все.
Теперь Лидделл встал и, обогнув стол, оказался прямо перед Шаленым.
— На весь сеанс даю вам не более десяти минут. Приступайте.
Он кивнул охраннику, и тот отпустил плечо Шишела.
Шишел, однако, не торопился выполнять свое дело. Пробормотав «подумать надо», он со смурным видом огляделся. Лидделл кивнул охранникам, и Шишелу тут же подставили стул Шишел на него тяжело опустился и схватился обеими руками за голову. В таком состоянии, впрочем, он ^пребывал недолго.
— Сделаем так… — произнес он наконец.
Неловко поднявшись, Шаленый шагнул к столу и аккуратно подхватил с него амулет. Повернул наборные кольца, разомкнул еле заметный замок, и в воздухе повис шорох.
Точнее, не повис, а стал бродить по ней. Раздаваться то из одного угла, то из другого, а то и прямо над самым ухом, чуть ли не в самой голове. Потом хрипловатый, очень знакомый Шишелу голос отчетливо произнес:
— Алло… Алло… Кто-то вызывает нас? Алло. Это борт «Хару Мамбуру». Алло…
— Алло, это ты, Трюкач? — окликнул невероятно далекого собеседника Шишел. — Узнаешь?
— О дьявол! Это что — действительно ты, Дмитрий? — неуверенно спросил откуда-то из бездны Гарик Аванесян — Где ты? Где?
— Слушай, — деловито начал Шишел, — меня время поджимает. Чтоб не морочить друг друга, сейчас проверочку заделаем…
— Что? Какую проверочку… Ах, ну да… Давай.
— Там берлога моя в порядке будет?
— Содержим, не трогаем…
— Так вот: быстренько дойди туда, отодвинь крест в головах и посмотри, что под ним. Быстренько вернись, и я тебе скажу, что там. Тогда ты уверишься, что я — это я, а я — что ты — это ты. Сойдет?
— Сойдет. Я мигом.
Снова шорох бродил по комнате. В этой шуршащей тишине Лидделл попробовал было отбить пальцами по столу нервную дробь, но это у него как-то не получилось. А потом снова зазвучал голос Трюкача:
— Посмотрел. Ну, давай, Дмитрий…
— Там — за крестом — липкой лентой приклеена электронная кредитка Второго Федерального.
Молчание в ответ. Недоуменный шорох пустоты.
— Слушай, Шишел, ты, часом, не выпил там?..
Шаленый удовлетворенно хмыкнул:
— Это проверяю я тебя… Там на самом деле фотка висит. Небольшая. Не голограмма. Именно фотка. На ней пожилая такая тетка. Моя мать…
Снова секунд пять шороха.
— Ну, слава богу… Теперь уж точно: ты — это ты, а я — это я… Слушай… Ты… Ты там на свободе? Или?.. Шишел мрачно глянул на Лидделл а.
— Считай, что на свободе. Вы-то сами где сейчас обретаетесь? Хотя… Лучше потом об этом. Вот что… Днями я снова на связь выйду. Тогда все подробнее скажу. А сейчас не время. Фесте привет. И Клайду с Нэнси. И всем вообще…
Шишел защелкнул замок амулета, выставил на место его кольца. Положил вещь на место. Лидделл снова прикрыл ее платком.
— Я свободен? — спросил Шаленый после долгого молчания.
— Разумеется, — заверил его Лидделл. — Совершенно свободен. Как все мы…
Дождь над Санта-Финитой то затихал, то усиливался, и Гаю постоянно приходилось поглубже натягивать на голову капюшон своего плаща. Он постарался сбросить с себя странное чувство того, что все, что происходит вокруг, происходит вовсе и не с ним, а в какой-то очередной виртуалке, которую ему по необходимости — за билеты уже уплачено — приходится досматривать до самого конца, не участвуя в
