— Честно сказать, не хочется соваться туда без страховки.
— Напугали тебя, да?
— Сильней, чем ты думаешь. При свете я еще готов иметь с ними дело, но вот после заката…
— Что?
— Сон разума рождает чудовищ, слыхал? И сколько их наплодилось, одному Богу известно.
— Что ты несешь опять?
— Что навесили, то и несу. Думаешь, самому хочется?
— К дьяволу твоего Бога!.. Так тебе требуется помощник?
Мне вдруг сделалось любопытно — давно не наблюдал боевичков вблизи.
— Ладно, подбрось бычка. Правда, есть пожелания.
— Ну?
— Нужен кто-то из лучших твоих бойцов. Кто не научился еще бояться, но и на рожон сам не попрет. А в случае чего моей трусости хватит на обоих.
— Еще что?
— Чтоб он не был кретином. По возможности.
— Есть у меня подходящий, — сказал Аскольд, поворачиваясь к пульту. — От сердца отрываю!
На экране возник детина поперек себя шире, притом громадного роста. И уж на медведя он смахивал поболе меня, хотя не вошел еще в полную силу. Этого парня, Кирю, я видал на турнирах — драться он действительно умел, а физически одарен как немногие.
— Но с оснасткой у него неважно, — заметил Аскольд. — Молодой ишо.
— Ты выдашь ему новейший скафандр! Подходящий размер у тебя есть.
Как ни странно, повелительные интонации главарь понимал лучше. Вот паритетные отношения ему плохо давались.
— Насколько знаю, «Малютки» уже доставлены, — сказал затем; — Нам ведь нужно пробраться на место незамеченными.
— А если лодка накроется, тогда как?
— Любовь — это самопожертвование, — хмыкнул я. — Что дороже тебе: «Малютка» или Лана?
— В свете новых данных, — осклабясь, ответил Аскольд, — уж и не знаю. А может, бог с ней?
— Плоха Маша, ежели не наша, да?
— То есть?
— Ты любил Лану как мать своих будущих детей, — пояснил я. — Как подходящий сосуд для вынашивания отпрысков. Но стоит ей предпочесть другого, захочешь убить — «не мне, так и никому».
— Выходит, я вампир? Тяну соки к несчастной жертвы, лишь бы самому протянуть дольше.
— Задатки есть, — признал я. — В большинстве… гм… людей найдется что-нибудь от оборотня либо от вампира. И сейчас это поперло наружу. Берегись своего Зверя, Аскольд!
— Собственно, что его бояться? Если он делает бессмертным…
— Может, ты не умрешь, — снова подтвердил я. — Но и живым не будешь. Эти Зверьки не из тех, кто гуляет на воле, — стоит им вырваться, как для каждого находится цепь. Ибо над всеми царствует большой Зверь. А что есть жизнь, как не свобода? Когда все твои поступки предопределены…
Глава 17
На этот раз я ехал не в своем «болиде», за последние дни уже примелькавшемся в городе, а в боевом «ягуаре» Кири, вольготно развалясь в кресле пассажира. Несмотря на молодость, парень управлялся с машиной, как опытный водила, и по улицам катил с лихостью, даже не снижая скорости на поворотах. Конечно, форсил передо мной, но рисковал в допустимых пределах, с запасом полагаясь на свою реакцию.
Предварительное собеседование я уже провел с ним, за графином мангового сока и под фруктовую закусь. Погонял на разные темы, прощупал воззрения его и постулаты, подивился такому первозданному простодушию, даже позавидовал. Не то чтобы Киря тупой — соображает он как раз быстро, особенно в драке — но его ум не замутнен ни сторонними знаниями, ни лишними раздумьями. Зато мусора туда ссыпали изрядно, благо пустот хватало. И на мой счет Киря сильно заблуждался. Он думал, я еще верю в суровую дружбу меж крутарями… боевое братство, чувство локтя… что там еще? Но я уж переболел этой глупостью. То есть я-то не предам — больше из гордости. Но это не значит, что того же жду от других.
И к своему главарю Киря относился с немыслимым для меня пиететом. Вот по сему поводу я продолжал пытать парня даже сейчас, пока мы ехали через город к порту.
— Хорошо, даю вводную, — попробовал снова. — На твоих глазах Аскольд подминает какую-либо малышку, вопящую благим матом… Твои действия?
Громила пожал обширными плечами:
— Чтоб Аскольду, да отказали? Ни в жизнь не поверю!
Голос его еще не опустился в бас, однако был густым и сочным, насыщен обертонами, богат интонациями — не то что мой, сухой да выхолощенный. И если я обычно дрался молча, то Киря, входя в боевой раж, взревывал точно медведь. Однако Шатуном прозвали меня — потому, верно, что объявился намного раньше.
— А если он захочет тебя?
Киря покосился на меня с испугом: такой вариант в его голову не приходил.
— Или твою подружку? — упростил я задачу. — Только не ври про его внутреннее благородство! Были такие случаи, и я могу это доказать.
— Третий должен уйти, — пробормотал он глухо, будто цитировал песню, и даже прибавил: — Таков закон.
— Ну, старик!.. Даже самурай при таком раскладе мог возбухнуть против своего сюзерена. А ведь вы вроде братья?
— Завязывай, а? — попросил Киря, нахмурясь. — Ну чё мозги полощешь? Случится, тогда и буду думать.
— Это правильно, это по-нашему, — одобрил я. — «Задний ум», случаем, не в заднице помещен?
В этот момент мы вырвались на главную улицу, и тут Киря еще наподдал, обходя попутки так, будто те стояли на месте. Однако долго шиковать не получилось — через пару минут «ягуар» уже вкатывал в порт, встречаемый тамошними сторожевиками. А еще через три мы попали в тайный ангар, гулкий и сумеречный, где хранились обе «Малютки», оцепенев на тихой воде, и по шаткому мостику перебрались на одну из них, захватив с собой рюкзаки со снаряжением.
Один за другим протиснувшись через люк, очутились в овальной комнатке с внушительным пультом в передней части, дополненным парой эффектных кресел. Почти весь корпус лодки изготовили из прозрачного пластика. Внизу и по сторонам сновали пестрые рыбы, неспешно парили медузы, колыхая мерцающими абажурами, — это смахивало на аквариум, где экспонатами служили мы. Вся машинерия помещалась за спиной, не заслоняя обзора, а в днище встроили второй люк, с крохотным шлюзом на одну персону. Замышлялась «Малютка» для прогулок и экскурсий, однако ее борта выдерживали сотни атмосфер, обеспечивая изрядный запас прочности. И вооружили лодчонку по-военному.
— No smoking, — объявил я, запуская двигатель. — Прошу пристегнуться.
Киря не отреагировал, разве уперся ногами надежней. Но по сторонам озирался с любопытством, явно не пресыщенный подводными видами. Ну, погляди, погляди… Может, в последний раз.
Хотя программа-симулятор, освоенная загодя, не создавала полной иллюзии, этих навыков вполне хватило для управления. Мне даже показалось, будто «Малютка» лучше слушается руля, чем ее виртуальный двойник, — а глухо гудевшие моторы порадовали нежданной мощью. Осваиваясь с пультом, я уводил «Малютку» глубже, направляя к выходу из ангара, зияющему вблизи песчаного дна. Едва не чиркнув днищем по песку, лодка на скорости миновала ворота, а дальше дно обрывалось, открывая такие
