Глава VII
КАЖЕТСЯ, ВСЕ СОШЛОСЬ
– Александр Евгеньевич! Александр Евгеньевич! – кричали на бегу девочки. Дормидонтов обернулся и с удивлением на них посмотрел.
– Мы вас искали! – воскликнула Настя.
– Нам так хочется вам сказать!… – подхватила Маша.
Они уже обогнали приятеля Валентина и на всех парах приближались к начальнику лагеря.
– Да не бегите вы так, – улыбнулся тот. – Я никуда сейчас не тороплюсь.
– Это очень удачно! – остановились перед ним девочки.
– Ну, в чем дело? Зачем я вам так нужен? Какие-нибудь неприятности? – осведомился Александр Евгеньевич.
– Никаких! – выпалила Настя.
– Уже хорошо, – обрадовался начальник лагеря. – Но тогда что вас ко мне привело?
– Восхищение! – брякнула первое, что пришло в голову, Настя.
– Восхищение? – внимательно посмотрел на нее директор. – Чем?
– Ну-у… – протянула Настя, соображая, как продолжить беседу.
– Не чем, а кем, Александр Евгеньевич! – подхватила Маша. – То есть и чем, конечно, тоже. Но в первую очередь кем! То есть вами!
– Что, что? – совершенно запутался Дормидонтов.
– Мы с подругой, ее зовут Настя, – уже уверенней продолжала Маша, – совершенно восхищены вашим лагерем и лично вами, Александр Евгеньевич!
– Рад слышать, – заулыбался Дормидонтов.
– А мы-то как рады с вами поговорить! – хорошо разыграла восторг Настя. – Нам никогда в жизни еще не было так весело! Такой потрясающий лагерь! Такие люди! Такая демократичная обстановка! Неформальные беседы с воспитателями!
«Господи, что я несу! – словно со стороны прислушивалась она к себе. – Как мне теперь из этого выкрутиться?» – И она в растерянности умолкла.
– Продолжай, продолжай. Не стесняйся, – ободрил ее Дормидонтов.
– Я хотела сказать…
– Она хотела сказать, – поняв, что у Насти иссяк запас красноречия, подхватила Маша, – что мы никогда раньше не слышали такого приветствия новой смене! Мы до сих пор помним каждое слово из вашей речи!
– Каждое слово? – оторопел начальник лагеря, В таком ему еще никто никогда не признавался.
– Ну да! – пылко продолжала Маша. – А какой костер!
– Костер потрясающий! – уже совершенно вошла в роль экзальтированной поклонницы Настя. – Главное, как вы пели! И песня великолепная!
– Только мы, к сожалению, не все слова запомнили, – вид у Маши сделался растерянный. – Вот… мы… вас…
Изобразив крайнее замешательство, она потупилась.
– Слова? – переспросил Дормидонтов. – Вы хотели бы выучить слова песни?
– Ну да, – вновь медленно подняла голову Маша.
– Мы вас для того и искали, чтобы попросить… – подыграла Настя. – Если, конечно, это не очень трудно, и вы…
Тут она осеклась и тоже как бы в смущении отвела глаза от Дормидонтова.
– Смелее, девочки! – воскликнул начальник лагеря.
– Вы не могли бы нам дать слова? – с мольбой воззрилась на него Настя.
– Ну конечно же, девочки, – засмеялся начальник лагеря. – Тем более что я все-таки автор.
И он чуть вздернул голову вверх.
– Значит, это вы написали? – изобразила полное изумление Маша.
– По-моему, вы настоящий поэт, – громким шепотом изрекла Настя.
– Девчонки, боюсь, вы меня захвалите, – игриво откликнулся Дормидонтов. – Мне даже как-то неловко.
– Александр Евгеньевич, – сказала Настя. – А вы не могли бы нам дать текст песни с автографом?
– Ну разумеется, – легко согласился Дормидонтов.
– А нам тоже можно с автографом? – вдруг раздались голоса Даши и Лизы.
Дормидонтов от счастья залился румянцем. Он и впрямь сочинил несколько песен. Однако ни разу еще не получал за них столь бурных комплиментов.
– Знаете, мы, девчонки, вот с вами как поступим, – принял решение он. – Через неделю будет еще один костер в честь пятилетия со дня основания нашего лагеря. Я собирался один исполнить свою песню о лесном витязе. Но раз появилось столько очаровательных поклонниц моего творчества…
Тут начальник лагеря выдержал выразительную паузу. Затем, внимательно глядя на четверых девочек, добавил:
– В общем, если не возражаете, я предлагаю вам исполнить песню вместе со мной!
– Спасибо! Спасибо вам, Александр Евгеньевич! – заламывая руки, благодарила Маша.
– Я так рада! – вторила Настя.
«Влипли, – одновременно добавили про себя обе девочки. – Теперь он еще нас на репетиции будет таскать. Ничего. Сами виноваты».
Что до Лизы и Даши, то они были искренне рады. Им явно льстило внимание импозантного начальника лагеря.
– А на днях я вам вручу по экземпляру песни с памятной надписью, – пообещал Дормидонтов. – Договорились?
– Конечно! – ответили девочки.
– Тогда я побежал. Дела.
Александр Евгеньевич, помахав им рукой, скорым шагом направился к корпусу столовой. Настя и Маша огляделись. Напарника Валентина нигде не было видно.
Лиза и Даша в это время провожали счастливыми глазами Дормидонтова.
– Повезло нам, – сказала Даша.
– Конечно, – откликнулась Лиза. – Исполнить песню вместе с автором. Хорошо бы еще с нами мальчики спели, – поглядела она на Машу и Настю.
– Им медведь на уши наступил, – поторопилась разочаровать соседок по комнате Маша.
– Жалко, – расстроилась Лиза.
– Пошли лучше посмотрим, какой фильм будет вечером, – поторопила Настя. – А то нужно идти переодеваться. Скоро в бассейн.
Они поспешили к столовой. Выяснилось, что вечером будут показывать новый американский боевик.
– Надоели мне такие фильмы, – поморщилась Маша.
– А они почти все одинаковые, – была согласна с ней Лиза.
– Тогда не пойдем, – махнула рукою Настя.
– Я как все, – сказала Даша.
– Тогда переодевайся! – скомандовала Маша и первой пошла к спальному корпусу.
– Надо бы, вообще, мальчишек дождаться, – улучив подходящий момент, шепнула ей на ухо Настя.
– Не получится, – покосилась подруга на Дашу и Лизу.
Настя ее поняла. Если они сейчас попробуют избавиться от общества соседок, то они, чего доброго, обидятся или что-нибудь заподозрят. А кроме того, Насте и Маше не хотелось пропускать бассейн. Обе
