человек. Обычная практика, в общем.
Ага. Обычная. Для любвеобильных мафиози. Дурацкий обычай не заводить семьи. Во всей своей красе.
— Тем более наследник и так имеется…
— Он недостоин даже дышать одним воздухом с сеньорой! — буркнул Диего и снова замолчал как рыба.
Ли пожал плечами, продолжая:
— Да все они одинаковые! Ну так вот, наш бесстрашный рыцарь, блюститель устоев, ревнитель чести клана и прочая, решил вмешаться. Разыскал девчонку, внушил ей ответственность…
— За будущее тысяч людей!
— Ну да, да. Людей, конечно, жалко, — согласился Брендон. — В общем, подговорил Элису, чтобы та заявила о своем праве на престол. Вот так все и завертелось.
Я невольно посмотрел на Диего. По-новому.
Упертость под ручку с идеализмом — страшное сочетание. Вместе эти два качества способны свернуть горы. Жаль только, что они лавиной скатились на голову совершенно неподготовленного к революциям ребенка.
— А что происходило сегодня в магазине, позвольте спросить?
— Вооруженное ограбление, — коротко ответил Диего.
— Денег на борьбу с врагами клана не хватает? Тогда почему брюликов не взяли побольше?
— Это не ради денег! — торжественно провозгласил Ли. — Это квалификационный тест.
— Тест?
— Самый настоящий!
Любопытно, что должен доказать ребенок тем, что взял в руки оружие и пошел грабить?
— Зачем он нужен?
— Без него… и не только без него, — вздохнул Ли, — Элису не допустят до голосования на выборах.
А, вот в чем дело! Теперь все понятно.
— Таковы правила или их придумывали наспех?
— В Кодексе есть упоминание о доказательствах чести, — наконец снизошел до беседы Диего. — Только они не перечислены прямо.
— Тогда почему именно ограбление? Сами выбирали?
— Нет, — сокрушенно выдохнул верзила. — Совет кланов утвердил список.
И конечно, априори невыполнимый для девочки и ее немногочисленной свиты? Знакомый метод. Таким же способом всегда отсеивают неугодных работников. Если бы я хоть на волосок сомневался в истинном отношении тетушки ко мне, я бы тоже решил, что она мечтает от меня избавиться.
— Длинный?
В ответ я услышал печальное дружное сопение.
М-да, тут помощь точно потребуется. И в принципе, если постараться, можно состряпать все сцены спектакля так, что комар носа не подточит. Особенно с привлечением статистов из Управления Правопорядка, а может, даже из Федеральной Службы. Барбара организует все в два счета… Добраться бы до нее только.
— Еще что было в списке?
— Угон транспортного средства, но это тоже сегодняшним днем можно засчитать, — великодушно разрешил Брендон. — Я записал сообщения из полицейских сводок, все путем. Потом идут промышленный шпионаж, кража предметов искусства, похищение и…
Тут он слегка замялся.
— И?
— Убийство. Но только она сама должна, понимаешь? Своими руками.
Хотел бы я взглянуть на изверга, который все это насочинял! А впрочем, кто сказал, что глава клана, если уж он хочет таковым стать, не должен пройти через испытания наравне со всеми своими подчиненными? Так что если этот выдумщик и не особо мягкосердечен, то умен — наверняка. Может быть, даже дьявольски умен.
— А еще на все это отведено совсем немного времени, — добавил Ли.
— Сколько?
— По трое суток максимум. Так, чтобы успеть до заседания Совета, на котором проведут выборы.
Хм. Нет, не так: хм-хм-хм! Все гораздо хуже, чем я ожидал, а уж у меня накопился большой опыт моральной подготовки к трудностям!
— Правда, немного времени мы сэкономили. Твоими стараниями, — хлопнул меня по плечу Ли. — Совместили ограбление с угоном.
Ну хоть в чем-то не напортачил… Отрадно.
— Обед готов! — возвестила Элисабет, появляясь на пороге нашей «комнаты переговоров», и беседа плавно перетекла на кухню, а по совместительству — столовую.
Поскольку за едой благопристойно воспитанные люди не обсуждают деловые вопросы, мы в основном молча поглощали паэлью, видимо наверченную девочкой из всего, что нашлось в закромах. Ну а потом, как водится, занялись-таки тем, что обычно выполняют на голодный желудок: закончили осмотр полученных моим организмом повреждений.
Прояснившиеся подробности не особо испугали, но и вздоха облегчения не вызвали. Ли определил у меня интоксикацию, возникшую неизвестно от чего, зато проявившуюся максимально активно: в комплекте с узорами прилагались чрезмерно расширенные зрачки, проблема с голосовыми связками, из-за которой я заметно охрип, и тремор пальцев правой руки. Последняя особенность, что характерно, усиливалась именно в те минуты, когда мои пальцы не были ничем заняты. На вопрос, что же мне вертеть в руках, причем постоянно, чтобы не выглядеть перед случайными свидетелями близким родственником мистера Паркинсона, я получил несколько глупых ответов и один непристойный, но, слава богу, все решилось проще некуда. И правда, что может быть проще, чем полинезийский дикарь с детским раскидайчиком?
На окраине Дип-Дип-Тауна[3] — места, где не властвовали никакие законы, кроме закона улиц, зачастую намного более справедливого и гуманного, чем результат творчества народных избранников или тиранов-узурпаторов — то ли объединяя, то ли разграничивая столичные районы, располагался большой и почти регулярный парк. В начале недели, да еще вскорости после обеда гуляющих здесь было немного: те, кто принимал пищу на свежем воздухе, уже успели разбрестись по рабочим местам, домохозяйки давно потянулись к семейным очагам, которые надо было начинать растапливать, а школьники и студенты еще не осчастливили город своим присутствием. Поэтому наша прелюбопытнейшая компания добралась до места встречи, назначенного нынешним председателем Совета кланов, вызывая нездоровый интерес лишь у очень ограниченного числа случайных прохожих.
Впереди, разумеется, шествовала инфанта. Грациозно, мелкими шагами, длину которых успешно регулировала строгая прямая юбка, спускающаяся чуть ли не до лодыжек. Впрочем, верх девичьего костюма тоже выглядел чем-то вроде панциря: жакет с длинными рукавами и глухим воротом, казалось, своей волей не позволял спине Элисабет расслабиться. Диего щеголял черной униформой, наверняка солдатской, только без нашивок и прочих опознавательных знаков. Брендон отказался только от своего задрипанного халата, а футболку и штаны с кучей карманов оставил на месте.
Все трое шли передо мной. На отдалении не менее чем два метра. Вернее, я отставал, четко соблюдая дистанцию. Где-то позади маячила вторая граница зоны моей относительной свободы, но мне не очень-то хотелось уточнять рассеянное предположение Ли: «Что-то вроде двухсот пятидесяти… или пятисот?» Хотя итог, ожидающий меня там, на втором рубеже, наверняка должен был быть таким же, как первый…
Выглядело это обмороком. Или клинической смертью — все зависит от личных вкусов и предпочтений наблюдателя. А практически возникал паралич нервной системы и вместе с ней всего прочего, что контролируется нервами. Причем длился он ровно столько времени, сколько источник биоволн находился в радиусе поражения: стоило Элисабет испуганно отпрянуть, функции моего организма начали возвращаться к нормальной деятельности… Ну или по крайней мере условно нормальной.
Так вот, я шел позади троицы и испытывал жутчайшее желание сигануть с аллеи в кусты, а еще
