отец. По-моему, он других подарков маме ни разу в жизни не делал! – Родион сел за стол, снял маску, деловито взялся за вилку.
– А мои, наоборот, как будто застряли в девятнадцатом веке. – Варя тоже сняла маску. – Упорно не желают замечать прогресса. Мама до сих пор яйца веселкой взбивает.
– Веселкой?
– Ну да. Это такая спиральная штука…
– А, знаю! Похожа на пружину. У бабушки была такая. Но это ведь и в самом деле весело! Стильно. Ожившая история. В музее живут живые экспонаты.
– Вот-вот! А я хочу быть обычным человеком.
Родион съел свою порцию в два раза быстрее «повара».
– Слушай, а вкусно! Ты молодец. Признаюсь, не ожидал открыть в тебе кулинарные таланты.
– А какие ожидал? – Варя зарделась от похвалы.
Родион не ответил. Он перестал жевать, принюхался…
– Тебе не кажется, что пахнет горелым? – осторожно поинтересовался он.
– Чизбургер! – испуганно вскричала Варя, вскакивая. – Неужели сгорел?
Она открыла микроволновку и в ужасе отшатнулась: из печки повалил густой дым. Тарелка, крышка и бутерброд намертво спеклись в темную бесформенную массу, которая угрожающе шипела и фыркала.
– Первый блин, – хихикнул Родион, глядя ей через плечо. – Не расстраивайся. У нас этих тарелочек пруд пруди! И чизбургеров. Правда, микроволновка пока одна. Но если что, папа маме новую подарит!
«Как он догадался, что этот блин – первый?!» – Варя в панике оглядывалась в поисках прихватки. Скорее, скорее злосчастный чизбургер под холодную воду!
Она бросила спекшуюся массу под сильную струю, и… чуть не оглохла от сильного взрыва. Тарелка разлетелась на сотни мелких осколков, застучавших по полу и стенам рассыпанным горохом.
Родион в дверях давился от смеха.
– И как это музей пока цел, не понимаю. Ты же просто ходячая катастрофа!
«Но я не была такой! – мысленно возмутилась Варя. – Это только в последнее время. Все из-за тебя!»
Додумать не удалось – раздался резкий звонок в дверь.
Двое замерли, озадаченно глядя друг на друга. Потом Родион испуганно метнулся в комнату, шепнув:
– Открой! Это врач!
Наверное, так чувствовали себя преступники всех времен и народов, застигнутые с поличным. Варя стояла перед открытой дверью и жалела, что в квартире нет черного хода, через который можно было бы улизнуть. Или трубы, через которую можно было бы вылететь на метле. Или на худой конец хотя бы ямы, в которую следовало сейчас же, немедленно провалиться.
Больше всего Варя жалела, что не успела надеть маску. Потому что перед ней стояла Та Самая Женщина, которая в Юрове бросила в кепку юной попрошайке пятьдесят рублей. Так она врач? Варе никогда не забыть ее презрительного брезгливого взгляда. Но и женщина не забыла свою попутчицу – о чем и не преминула объявить в ответ на Варино испуганное «здрасте!».
– Ага. У несчастной попрошайки из Юрова, оказывается, есть жилье, – с сарказмом произнесла она.
– Н-нет. Я не отсюда, – испуганно замахала руками Варя, в ужасе оттого, что их разговор услышит Родион. – Я в другом месте живу.
– Да? А тут ты тогда что делаешь? – подозрительно посмотрела на нее женщина.
– Ну, в общем… Родион Терехов мой одноклассник. Я принесла ему домашнее задание, – соврала Варя, понимая, что женщина видит ее насквозь.
– Ага, – снова повторила врач и больше уже Варю не замечала. Она вытащила из сумки белый халат и бахилы, надела маску, вымыла руки и отправилась в комнату.
Варя хотела было воспользоваться моментом и улизнуть, но с досадой вспомнила, что так и не отдала Родиону мобильник. Вот зараза, придется дожидаться, когда доктор уйдет.
Следующее воспоминание снова заставило ее запаниковать. Вечером к ней тоже должен прийти врач! Она взглянула на часы – пять. Это уже вечер или нет?
Расстроенная Варя закрылась на кухне и сидела, не включая свет. Но вот наконец хлопнула входная дверь, и рядом появился Родион.
– Че в темноте?
– Прячусь, – поежилась Варя.
– Понимаю. По-моему, врач и палач – синонимы, – не включая свет, он плюхнулся на соседнюю табуретку. – И почему им всем обязательно нужно залезть тебе в горло ложкой и слушать холодной трубкой? Еще сдавить руку манжеткой и оставить на животе синяки. А после этого говорить, что ты совсем плохой, потому что у тебя давление, как у мертвеца, температура, как у печки, и лучше сразу ползти на кладбище. Да от таких осмотров здоровый скопытится. Как насчет чая? – без перехода выпалил он.
– Мне идти надо, – вздохнула Варя.
– А я так надеялся. Думал, будет чем запить противные горькие таблетки. – Он снова закашлялся, и Варя мгновенно забыла о том, кто она и где.
– Иди в комнату, я принесу, – ласково сказала она. – У вас есть липа и малина? И еще мед нужен.
– Мур-р-р, – промурлыкал Родион. – Как приятно, когда о тебе заботятся. Да здравствует черепаший грипп! Поройся вон там.
Неудачные гастроли
Родион широко улыбнулся и поставил чашку на стол.
– Спасибо! Почему это все, что ты готовишь, так вкусно?
– Ты еще варенья не пробовал. Которое мы с мамой варим.
– Так ты еще и варенье варишь! – восхитился Родион. – Не думал, что в век Интернета такое возможно.
– Вообще странно, что у тебя такой аппетит, – произнесла Варя, порозовев. – Обычно при высокой температуре на еду смотреть противно.
Они сидели на диване около большого круглого стола.
– Ну так у меня ж не обычный грипп, а черепаший, – напомнил Родион, придвигаясь поближе. – Как там было написано у Реймонта Обви? Пробуждается зверский аппетит.
– Ты и вправду читал эти блоги! – ахнула Варя, отодвигаясь подальше.
– Ну да. И уже вступил в «Группу любителей нарушать запреты». – Родион накрыл ее руку своей.
Варя вздрогнула – ее словно током ударило. Она замерла с бешено колотящимся сердцем, боясь посмотреть на Родиона. Интересно, он прямо сейчас собирается приступить к нарушению запретов? Сможет ли она устоять? И, главное – захочет ли?!
Лампочки в стильной современной люстре замигали, а потом, вспыхнув, одновременно погасли. Ну вот, опять! Как будто специально хотят ей нагадить! Или… помочь?
– Та-ак. Опять твои штучки? – фыркнул Родион, и Варя сердито вскочила. Вытянув перед собой руки, она бросилась к двери, испытывая одновременно невероятное облегчение и глубочайшее разочарование.
– Варь, а ты чего приходила-то? – настиг ее поскучневший голос.
Блин! Она затормозила, развернулась, наткнулась на стул, и он с грохотом полетел на пол…
В наступившей гробовой тишине было слышно, как бьются о стекло снежинки.
– Я что-то не то спросил? – осторожно поинтересовался из темноты Родион.
– Да нет. Все нормально. Просто у вас тут столько стульев… – Варя рылась в сумке в поисках мобильного. – Вот, держи. Ты у нас вчера посеял. – Как сделать так, чтобы голос не дрожал от слез?
– Так вот он где! Пасибки! А я уж похоронил его. И что мне пишут? – Голос Родиона снова повеселел.
– Ну, всяко-разно… Ряба обыскалась тебя, Сумо зовет на футбол… – Варя шмыгнула носом. – Ну, еще какие-то незнакомые, я, во всяком случае, не поняла.
– Ага, – хмыкнул Родион, и Варя только сейчас поняла свою оплошность. Господи, да что же это такое!
