Самолет приземлился в Ялте в восемь двадцать утра, и Серафима, держащая за руку Серафима, позевывая от бессонной перелетной ночи, принялась осторожно спускаться по скользкому трапу.
После похорон и последующих перенесенных стрессов, Серафиму все же удалось уговорить ее на короткий отпуск, и они, долго не раздумывая, снова отправились в Ялту к Ирине. На этот раз их встречал обильный южный дождь, а зонтика у Серафимы не оказалось, и она, съежившись от ненастья, принялась ворчать.
— Ну, вот, час от часу не легче! А вдруг такая погода простоит всю неделю, а ты вытащил меня из жаркой Москвы.
— Не паникуй, дождь прекратится уже через пару часов!
— Откуда ты знаешь?
— Вижу по приметам!
— А если Володя не сможет встретить нас на машине?
— Не ворчи, — сказал ей Серафим. — Доедем на автобусе.
— Так вымокнем же до нитки!
— Ничего! Дождь — это хорошая примета, значит отдых окажется сладким!
— Что-то я никогда не слышала о такой примете. Откуда ты ее выкопал?
Серафим улыбнулся.
— Откуда, не важно, главное к месту. — И первым спрыгнув с трапа, протянул ей руку.
Они прошлись по летному полю до металлических ограждений, за которыми Серафима сразу же увидела стоящего Володю.
— Володя! — крикнула она и помахала ему рукой.
Володя поспешил им навстречу с раскрытым зонтиком.
— Ты один? — спросила Серафима, обнимая зятя.
— Нет, Ира сидит в машине. Дождь ведь!
— Какие же вы молодцы, что приехали! — Серафима благодарно улыбнувшись, взяла Володю под руку.
— Я, Симочка, особенный молодец! Вчера чинил машину почти до часу ночи, чтобы тебя встретить.
Серафима чмокнула его в щеку. — Спасибо, Володенька!
Через несколько минут они подошли к стоянке, и Серафима, увидев знакомую машину, в которой сидела сестра, ускорила шаг.
— Как она, ничего? — улучив минуту, поинтересовался Володя.
— Уже ничего! — ответил ему Серафим.
Они подъехали к дому, и как только Володя вышел из машины, чтобы отворить ворота, ему навстречу выбежала мокрая черная собака, в которой Серафима узнала Элионте.
— Господи, Ирочка, откуда она взялась?
— Назад привели! Ты же оставила им адрес.
— Почему?
— Говорят, не прижилась.
— Как это?
— Да, мы особо и не выясняли!
— Ну, вот, Серафим, неделя прогулок нам теперь обеспечена. — Вздохнула Серафима. — Будем снова собаку пристраивать. А ты, по своим приметам, сладкий отдых обещал!
— Да, кто ж вам теперь позволит ее пристраивать?! — Воскликнул Володя. — Элионте уже навеки наша!
— Как это Вы решились? — удивилась Серафима.
— Так вот! — Ирина, улыбнувшись, ласково погладила мокрую Элионте.
— Олежка в ней души не чает, да и мы тоже. Ты даже не представляешь, Сима, какой она оказалась умницей!
— Здравствуй, Элионте! — Серафима опустившись перед собакой на корточки, прикоснулась ладонью к ее мокрой голове. — Ты меня помнишь, девочка?
— Элионте лизнула ее в лоб и завиляла своим коротким хвостиком.
— Спасибо, милая, что не забыла! — растрогавшись, поблагодарила ее Серафима, а потом взглянула на умиленные лица Володи и Ирины, и на сердце у нее потеплело.
— Как хорошо, что ты привез меня сюда, Серафим! — сказала она, и, взяв его за руку, повела в дом. — Удивительно, но ты всегда знаешь, что мне нужно!
— Вот видишь, твой отдых уже начинается сладко!
Серафима удивленно на него взглянула.
— А почему только мой, а не наш?
Серафим пожал плечами, не акцентируя на этом внимания.
— А мой, похоже, скоро закончится, потому, что я действительно знаю, что тебе нужно! — подумал он и грустно при этом улыбнулся.
На следующий день они отправились на пляж, а потом, взяв напрокат лодку, посетили свой уединенный каменистый островок. Вечером же, пошли на прогулку в город с Олежкой и Элионте.
Когда они вернулись, Ирина, улучив минуту, сообщила Серафиме, что ей звонил Богдан, и очень просил перезвонить ему в гостиницу.
— Телефон я записала. — Сказала Ирина, и заметила, как вспыхнули щеки сестры от этого известия.
— Как жаль, — подумала она. — Серафим прекрасный молодой человек, и вовсе не чета этому Богдану! А Симка, похоже, все еще любит его! — она тяжело вздохнула, и отправилась в прихожую, чтобы достать из сумочки листочек с номером телефона и вручить его Серафиме.
Серафима дрожащей от волнения рукой набрала номер телефона.
— Алло! — услышала она знакомый голос, и сердце ее затрепетало.
— Здравствуй, Богдан, это Серафима.
— Привет! Как ты?
— Нормально!
— А я только что прибыл в Ялту на две недели, и сразу же позвонил Ирине, чтобы узнать как у тебя дела! И, представь, каково было мое удивление, когда она сообщила, что ты тоже здесь! Фантастическое совпадение! Ты в Ялте!!! Тебе не кажется, что это судьба?
— Богданчик, с судьбой у тебя, по — моему, уже давно все предрешено, а остальное — побочные явления!
— Ты так считаешь? — спросил он.
— Угу! Именно так!
— А у тебя, часом, судьба не организовалась?
— Пока нет, но…
— Что? Уже наклевывается?
— Похоже!
— Жаль!
— Ты за меня не рад?
— Нет!
— Хм! А ты, эгоист, Богданчик!
— И причем отпетый! Но у меня имеется оправдание, и даже не одно.
— И какое же?
— Во — первых, ты запала мне в душу, потому, что действительно оказалась 'супер — самой', а во вторых, я развелся с женой.
— Потрясающие новости! А главное, совсем неожиданные!
— Однако если ты сейчас добавишь, что они, к тому же, несвоевременные, я очень расстроюсь.
