скорбном виде ни о каких радостях не может быть и речи. Да что там радостях! Прикованный к инвалидной коляске, любой человек превращается в никчемное, никому не нужное растение.
— Не говори так! — рассердилась девушка. — Даже при некоторых физических недостатках ты останешься самым востребованным в нашем мире и…
— Вот именно, что востребованным, — перебил принцессу Виктор, но она упрямо мотнула головой:
— …И желанным! Прошу не забывать о своих обязанностях и долгах.
Менгарец прошел до другого края стола, шумно уселся в кресло и уставился в глаза своей собеседницы:
— Роза, я тебе никогда не говорил о своих чувствах, но они есть и буквально переворачивают мне душу. В данный момент и в теперешнем моем состоянии они пропитывают все мое тело неимоверной радостью и приятным трепетом, когда я только о тебе вспоминаю. Но будущая инвалидность сейчас меня больше всего и тревожит.
— Вот и зря! Мы все прекрасно успеем! Сам ведь повизгивал от восторга, когда отыскал первые приборы и устройства Гранлео.
— Радовался и сейчас радуюсь. Но если смотреть правде в глаза, то мы можем просто не успеть. А то и вообще не разгадать основных секретов управления. Поэтому у меня к тебе одна-единственная, но самая огромная просьба.
Он глубоко вздохнул, словно набираясь решимости, и девушка его нетерпеливо поторопила:
— Говори, я готова выслушать.
— Прошу только об одном: подождать со своими желаниями до конца того самого месяца, когда желе гарбены перестанет действовать. Потом я буду в твоей полной власти.
Виктор склонил голову, тогда как принцесса печально рассмеялась:
— На тебя это непохоже: сдаваться заранее не в твоих правилах. Если бы я тебя не знала, то сейчас бы подумала, что ты струсил. — Она встала с кресла и нависла над столом, опершись на него кулачками: — Но как это ни странно для меня самой, я готова подождать. Понимаю — все силы надо бросить на обследование дворца, поэтому на личную жизнь у нас совершенно не останется времени. Но учти, мое высочество дает тебе самую последнюю отсрочку. Потом тебя уже никакие причины не спасут.
Теперь Виктор смотрел на девушку уже с удивлением и восторгом:
— Спасибо. Теперь я и в самом деле сконцентрируюсь на местных чудесах.
— И тем не менее, — Роза обольстительно улыбнулась, — ты сегодня появишься на балу?
— Никак не могу. Разве что на первой минуте появлюсь и постою где-нибудь рядом. Чтобы не забывали обо мне окончательно. А потом вернусь сюда со всем своим техническим персоналом. Хотим попробовать разгадать загадку этой «прогулочной» комнаты общими усилиями.
— Вроде обследовали, когда она пустовала?
— Никаких результатов.
— И сейчас сюда столько мебели нанесли… — Роза с неодобрением оглянулась по сторонам: — Разве так лучше?
— Вот именно поэтому и хотим поторопиться. Позже сюда чего только не принесут.
— Не лучше ли просто разобрать комнату при помощи молотобойцев?
— Ни в коем случае! — Виктор развернул схему данного этажа. — Здесь ведь все устроено по космическим технологиям, и открыть может только человек, знакомый с внешними мирами. Если мы начнем просто ломать дворец, тот самый огромный источник энергии, о котором я рассказывал как о реакторе, может заработать не на благо, а во вред. Тогда в округе не останется ни одного живого человека в течение пары часов.
— Но ведь подобного источника еще никто не нашел, — возразила принцесса.
— Пока не нашел. Но он должен быть обязательно. И скорей всего именно на его панели управления я бы и отыскал основные отгадки функционирования всего комплекса. Иначе мы так и не проникнем в потайные помещения. Или проникнем, но не сможем задействовать найденные устройства.
К моменту этого разговора Менгарец и его многочисленные помощники, при жарком участии старцев из Диона и самых сообразительных гвардейцев, уже отыскали пять потайных мест, прикрытых высокотехнологической защитой. И шестое место непосредственно в спальне Гранлео отыскал сам Виктор. Причем на последнее не указывал никто, ни наложница императора Маанита, ни многочисленные слуги. То ли скрывали эту тайну, то ли и в самом деле не знали. Но открыть пока сложнейшие и невероятно замаскированные двери с ходу не удалось. Следовало корпеть как над ними, так и над другими им подобными преградами, которые пока только пытались отыскать в тех местах, где Гранлео, по словам очевидцев из прислуги, неожиданно пропадал или не менее неожиданно появлялся.
Почти все допрошенные люди утверждали, что покойный император являлся самым великим чародеем и мог перемещаться в пространстве. Тогда как его святость прекрасно помнил о невероятных возможностях своей родной цивилизации, используя которые любой ученый без труда станет богом для населения этой планеты. Особенно при неограниченном доступе к тем самым возможностям. Уже при первом взгляде на сигнальные и блокирующие устройства, которые для местных жителей являлись не чем иным, как декоративными украшениями, появлялась уверенность, что в здешних стенах скрывается мощь сразу нескольких научно-исследовательских институтов. Вкупе с универсальной армейской защитой высшей категории или автономной системой обороны баз в неисследованном космосе. То есть о простом космическом корабле, потерпевшем катастрофу, уже речи не шло. Тут все явно смахивало или на заброшенную колонию переселенцев, или на скрывающихся от правосудия сепаратистов. Были в галактике и такие, не желающие жить по нормам общей морали и пытающиеся изменить мир под себя. Время от времени на них устраивали облавы и гонения, уничтожали или рассеивали по диким мирам. Скорей всего и здесь мог быть подобный случай.
Сию минуту о своих выводах оглашать не следовало, ведь ни единого подтверждения Виктор этому не нашел, но по внешним признакам склонялся отрицать свою первую версию с потерпевшими кораблекрушение космонавтами древности. Правда, и девять веков — для большого космоса лишь мизерный промежуток времени. И нынешние миры частенько отстают в технологиях от своих же предшественников. Не везде, конечно, подобное творилось, но порой Виктор такое из новостей узнавал, что впору было смеяться. Изобретали нечто новое, а вскоре оказывалось, что данное открытие уже давно сделано, использовано и благополучно забыто. Жаль, он тогда и к этим новостям наплевательски относился. Только и вращался в собственном мирке узко профильного специалиста строительного комбината и страстного поклонника виртуального общения.
Но жалеть напрасно о бесцельно прожитых в молодости годах не приходилось из-за катастрофической нехватки времени. А тут еще и старцы из монастыря Дион напугали возможным сокращением срока действия желе гарбены. Поневоле станешь торопиться.
— Поэтому мы и хотим проверить этот… — Виктор замялся, подбирая подходящее слово для обнаруженного зала, но его опередила принцесса:
— Рогалик!
— Хм! Подходит! Так вот если мы тут ни единого стыка не найдем или намека на нечто тайное, то все усилия направим в другие точки дворца. А здесь сделаем штаб. Аура к этому располагает.
— Может, Гранлео здесь и прогуливался по этой причине?
— Очень сомневаюсь, хотя тоже может быть. Ведь недаром здесь мебели совсем не было. Да и стены с потолком без каких-либо излишеств. Тогда как пол — сущее произведение искусства. Поэтому склоняюсь к мысли, что больше ничего, кроме него, мы в этом зале не отыщем.
Не скрывая скепсиса, Роза посмотрела себе под ноги:
— По мне — ничем не примечательная мозаика. Вот в других залах…
— В том-то и дело, что здесь не заметишь особой красоты. Порой рисунок на мраморных плитах несет совсем другую нагрузку. Если двигаться строго определенно, то можно достичь эффекта или полного успокоения, или тотальной концентрации мыслительных процессов. В моем мире многие пользуются чем-то подобным. Но для этого надо знать строгий маршрут. А то и несколько — для разных душевных состояний. Скорей всего поэтому здешний правитель никого сюда не пускал, чтобы не подсмотрели траекторию его прогулок.
