– Все выглядит так, как будто вы собираетесь отчаливать.
– Мы не строим ближайших планов, но пытаемся быть готовыми к отплытию по первому звонку.
Я подумала, что разговор с экипажем может быть полезным, но поговорить не могла, пока Моран стоял на страже. Я отвернулась от яхты и тут столкнулась с Сэмом Хукером.
Хукер был чуть меньше шести футов. Не гигант, но для НАСКАР рослый и крепкого телосложения. Я врезалась в него и отскочила на пару дюймов.
– Боже, – воскликнула я, втянув воздух. – Вот дерьмо.
– Маленькие симпатичные блондинки, носящие розовое юбочки, не поминают имя господа всуе, – укорил Хукер, взяв меня за руку и таща за собой. – Впрочем, неважно, в любом случае ты попадешь в ад за вранье Морану.
– Откуда ты узнал, что я врала Морану?
– Я подслушивал. Из тебя получилась паршивая лгунья. – Он остановился напротив пустого стапеля. – Догадайся, что должно быть здесь?
– Яхта?
– Моя яхта. Моя шестидесяти-пяти-футовая «Хаттерас Конвертибл» (*).
– И?
– И она пропала. Ты видишь здесь яхту? Нет. Ты знаешь, кто ее взял? Ты знаешь, где она?
У парня явно поехала крыша. Слишком много аварий. Начнем с того, что гонщики НАСКАР сроду не отличались умом. Тряханите им мозги пару раз, и, вероятно, не много от них там останется.
Я устроила целое представление, глядя на свои часы.
– Вот это да, посмотри на время. Мне нужно идти. У меня назначена встреча.
– Твой брат взял мою проклятую яхту, – сказал Хукер. – И я хочу ее назад. У меня осталось ровно две недели, прежде чем начать готовиться к сезону, и я хочу провести их на моей яхте. Две недели. Я что, многого прошу? Две чертовы недели.
– С чего ты решил, что мой брат взял твою яхту?
– Он сам мне сказал! – Лицо Хукера вспыхнуло под загаром. Он снял очки, и сузил глаза. – Полагаю, с тобой он тоже поделился. Вы двое, наверно, заодно, рыскаете по окрестностям, воруете яхты, продаете их на черном рынке.
– Ты псих.
– Может, насчет продажи на черном рынке – это уж слишком.
– У тебя проблемы с самообладанием.
– Люди постоянно твердят мне об этом. Я же считаю себя довольно разумным парнем. Дело в том, что я родился под противоречивым знаком. На границе Козерога и Стрельца.
– И что это значит?
– Я чувствительный мудак. Но что тут поделать?
Он подвел выдающийся итог, и мне действительно хотелось улыбнуться, но у меня не было желания поощрять Хукера, поэтому я сдержала улыбку.
– Ты следишь за НАСКАР? – спросил он.
– Нет.
Я подтянула сумку повыше на плечо и направилась на бетонную мостовую. Хукер шел следом легким шагом.
– Ты знаешь кто я?
– Да.
– Хочешь автограф?
– Нет!
Он догнал меня и пошел рядом, засунув руки в карманы.
– И что теперь?
– Мне нужна газета. Я хочу посмотреть, что там писали о парне, которого убили.
Хукер косо посмотрел на офис начальника доков.
– Я могу рассказать тебе больше, чем писали в газетах. Жертвой был сорокапятилетний охранник по имени Виктор Санчес. Он был милым парнем. У него жена и двое детей. Я знал его. Нашли его тело, когда он не отметился в графике. Кто-то перерезал ему горло прямо перед конторой начальника, и после этого заварушка переместилась внутрь здания. Помещение вдребезги не разнесли, но судовые журналы и компьютеры испортили. Я думаю, охранник так легко не сдался.
– Что-нибудь украли?
– На первый взгляд, нет, но полиция до сих пор проверяет все. Я получил эту информацию от копов, ¬– ухмыльнулся он. – Копы любят гонщиков НАСКАР. Я ведь знаменитость.
Хукер проигнорировал, как я закатила глаза.
– Хочешь знать, что я думаю? Я думаю, охранник видел что-то, что не должен был увидеть. Например, кого-то, причастного к контрабанде наркотиков. Ладно, до этого я не сам додумался. Так мне сказали копы.
Я дошла до дорожки у самого края воды. Гавань простиралась по обе стороны от меня. Вдалеке виднелось несколько высотных зданий. Они стояли напротив Фишер-Айленд и просматривались с входа в порт. Я повернулась и пошла в сторону высоток. Хукер шел рядом.
– Здесь действительно есть яхты, перевозящие наркотики? – спросила я.
Хукер пожал плечами.
– Что угодно может поступать сюда. Наркотики, незаконные иммигранты, предметы искусства, кубинские сигары.
– Я думала, что береговая охрана, перехватывает такое дерьмо.
– Океан огромен.
– Ладно, расскажи мне о моем брате.
– Я познакомился с ним пару месяцев назад. Я был в Майами на последних гонках сезона. Когда гонки закончились, я околачивался поблизости какое-то время и встретил Билла в «Монти».
– «Монти»?
– Это бар. Мы только что его прошли. Это то место, с соломенной крышей и бассейном. Слово за слово, мы разговорились, и мне нужен был кто-нибудь, кто смог бы управлять яхтой до Гренадины. У Билла была свободная неделя, и он вызвался помочь.
– Я не знала, что Билл был капитаном яхты.
– Он только недавно получил свой сертификат. Оказывается, Билл может делать много чего… управлять яхтой, украсть яхту.
– Билл не стал бы красть яхту.
– Прими это, сладкая. Он украл мою яхту. И позвонил мне. Он сказал, что ему нужно воспользоваться яхтой. Я сказал «ни за что». Я говорил ему, что мне самому требуется яхта. И теперь моя яхта пропала. Как ты думаешь, кто ее взял?
– Это заимствование. И не называй меня сладкой.
Поднялся ветер. Пальмовые листья зашумели над нами, и по морю пошла рябь.
– Надвигается фронт, – сказал Хукер. – Наверно, сегодня вечером нас зальет дождем. В любом случае, не предвидится отличной рыбалки. - Он посмотрел на меня. – А что не так со «сладкая»?
Я подняла бровь.
– Эй, я же из Техаса. Будь снисходительна, – сказал он. – Как, по-твоему, я должен тебя называть? Я не знаю твоего имени. Билл упоминал только своего брата Барни.
Я мысленно стиснула зубы.
– У Билла нет брата. Я – Барни.
Хукер ухмыльнулся мне.
– Ты Барни? – Хукер хохотнул и взъерошил мои волосы. – Мне нравится. Вроде Барни из Мейберри (Мейберри – вымышленный городок из комедийного сериала «Энди Гриффит шоу», с шерифом по имени Бернард «Барни» Пятый (**) – Прим. ред.), но тебе идет. Очень сексуально.
– Ты шутишь.
– Нет. Меня это заводит.
