мусорными баками.
- Мусорные баки – совсем не романтично.
- Знаешь, вот в чем разница между мужчиной и женщиной, - вещал Хукер, втискиваясь в просвет. – У мужчины есть воображение, когда наступает романтика. В интересах романтики мужчина готов не обращать внимания на некоторые вещи.
Он откинул спинку сидения и вручил мне сандвич.
- Не так плохо. Здорово и уединенно. Мы здесь одни в этой маленькой машине. Только ты и я.
Ладно, должна признать, здесь было уютно. И я еще раньше размышляла, что у Хукера красивые ноги. Загорелые и мускулистые, волоски на них выгорели от солнца. И мне еще раньше было любопытно, что бы я почувствовала, положи я руку на его похожий на стиральную доску живот. Впрочем, это не значило, что меня привлекал секс в машине в переулке рядом с мусорными баками. Плавали, знаем.
- Мы в общественном месте, - предупредила я. – Ты же ведь на самом деле не думаешь сотворить какую-нибудь глупость?
- Ты имеешь в виду типа нацелиться на тебя? Да, подумываю об этом. Именно так бы поступил Джеймс Бонд.
- Мне не стоило даже упоминать о Джеймсе Бонде. У Джеймса Бонда пагубная привычка к беспорядочному сексу.
- Эй, если уж собираешься приобрести какую-нибудь пагубную привычку, так чем плоха эта? Зачем тратить даром время на курение и кокаин, когда можно приобрести привычку к сексу?
- Не хочешь еще печенья? Как насчет чипсов? Тут еще остались чипсы.
- Бесполезно, милочка, я сейчас в режиме Джеймса Бонда.
- Джеймс Бонд не называл женщин «милочка».
Он наклонился ближе и обнял меня за плечи:
- А я техасский Джеймс Бонд.
- Прочь от меня.
- Ты же не имеешь это в виду. На Джеймса Бонда дамочки всегда вешались.
- Вешались? Ты ждешь, что я буду вешаться?
- Догадываюсь, что неудачно выразился. Наверно, ты не думаешь, что это романтично? Я только имел в виду… о, черт.
И он принялся меня целовать. И не раз. И уже через пару минут я думала, какой здоровский уединенный переулок, и я уже почти не чую запах мусорных баков, и, возможно, в конце концов, секс в машине удастся. Руки Хукера очутились под моей юбкой, язык сплелся с моим, и каким-то образом я оказалась в «мини» на спине. Моя задница пребывала на переключателе передач между передними сидениями, нога завернулась за рулевую колонку. Голова уперлась в боковую дверцу, и тут я застряла. Мои волосы запутались вокруг дверной ручки и намертво зацепились.
- Помоги, - прошептала я Хукеру.
- Не беспокойся, милочка. Я знаю, что делаю.
- Я так не думаю.
- Просто задай мне трассу. На трассе я хорош.
- Это мои волосы.
- Мне нравятся твои волосы. У тебя великолепные волосы.
- Спасибо. Проблема в том…
- Проблема в том, что мы говорим о других волосах? Я их уже видел, милочка. Я знаю, что ты не натуральная блондинка. Да со мной все в порядке. Черт, да мне все равно, будь ты хоть лысой.
- Хукер, у меня волосы зацепились!
- Зацепились? Зацепились за что? За молнию?
- Зацепились за дверную ручку.
- Как такое может быть… ты даже трусики еще не сняла. Ох! ВОТ ЖЕ ДЕРЬМО!
Он оперся коленом об пол и обследовал мои волосы.
- Сильно плохо? – спросила я его.
- Нет. Просто немного запутались. Видал и похуже. Через минуту верну тебя к жизни. Просто распутаю несколько маленьких волосков… В общем-то, тут у нас немного больше напутано, чем несколько маленьких волосков. Ну ладно, мы говорим о большом количестве волосков. Боже, как ты умудрилась сотворить такое? Ладно, не паникуй.
- Я не паникую.
- Отлично. Нам обоим нет причин паниковать. Может, если я просто…
- Ой! Ты выдернешь мне все волосы.
- Хорошо бы, если бы это было так просто.
Я подняла взгляд и увидела смотрящего на меня через окно копа.
- Извините, - произнес он. – Вы должны уехать.
- Отстаньте, - огрызнулся Хукер. – У меня тут незадача.
Коп улыбнулся мне:
- Боже, леди, припекло вас, видать, раз очутились на спине в такой крохотной машинке.
- Это все мое животное обаяние, - пояснил Хукер.
- Лови момент, - поддакнул коп.
- Я просто… сползла, - оправдывалась я.
Появился еще один коп и взглянул на меня:
- Что за задержка?
- Он ее трахал, и она соскользнула. Волосы у нее запутались о дверную ручку.
- Он меня не трахал!
Увы.
Хукер взглянул на них:
- Мне не рассчитывать, что у вас, парни, найдутся ножницы?
- Ножницы? – произнесла я, повысив голос на октаву. – Нет! Никаких ножниц.
- У меня есть нож, - откликнулся первый коп. – Хотите нож?
- Нет! – запротестовала я.
- Ага, - согласился Хукер.
Я сощурила глаза, глядя на Хукера:
- Коснешься хоть волоска на моей голове этим ножом и будешь петь сопрано до конца своей жизни.
- Ух ты, какая она страшная, - обратился к Хукеру первый коп. – Вам стоит подумать о своих отношениях.
- Шутите? – сказал Хукер. – Поглядите, какая она прелесть с этими своими волосами, намотанными на дверную ручку. Ну, может, с не намотанными волосами… но вообще.
- Все, что я знаю: вам нужно убираться отсюда. Это оживленный переулок. Эй, ты ведь Сэм Хукер?
Ну вот, великолепно. Начинается.
- Угу, это я, - скромно сознался Хукер. – Собственной персоной.
- Я видел тебя в Дейтоне. Это был лучший день в моей жизни.
- Привет, - позвала я. – Помните меня? Как насчет того, чтобы распутать мне чертовы волосы?
Хукер вздохнул:
- Милочка, если не хочешь остаток жизни провести в роли аксессуара «мини купера», ты должна обрезать волосы и освободиться.
- А ты не можешь просто отвезти меня в парикмахерскую?
Хукер взглянул на копов:
- Парни, вы знаете где-нибудь поблизости круглосуточную парикмахерскую?
Они пробормотали что-то насчет того, что я чокнутая, и отрицательно помотали головами.
- Отлично. Здорово. Давай, режь, не стесняйся, - заявила я. – Было бы о чем переживать. У меня и дня не было хорошей прически с тех пор, как я очутилась в этом штате. Это же просто болото, черт его
