нормальными фейерболами, сбросили с себя накидки и стали доставать висящие на спинах не то трубки, не то нечто наподобие ружей фантастического вида. Вот тут как раз и выскочили на ближайшую возвышенность несущиеся во весь опор рыцари. До места схватки им оставалось всего лишь метров пятьдесят, и это сразу решило весь конечный итог идущего сражения.
Незнакомцы поняли, что не справятся с таким количеством нападающих, посему без лишних раздумий развернулись и принялись шагать прямо в марево выстреливающей молниями тучи. Но ведь у Загребного оставался еще один бумеранг, который он точно послал в прореху силового щита левого крайнего противника, а правому попытался просто наподдать максимальным по силе магическим ударом. Попутно и закрепляя на обоих шаманах магическую метку навечно.
Последняя атака показалась вначале весьма опрометчивой. Правостороннего противника оторвало от земли и толкнуло прямо в смерч и в пылающий молниями туман. А вот левосторонний словно окаменел, осознав внутри своей плоти некую потустороннюю силу, сжигающую всю его физическую и магическую энергию. На этот раз бросок бумеранга более чем достиг цели. Затем подраненный сделал через силу еще два шага и ввалился в плотный, непроглядный туман уже в падении.
Все эти пять последних секунд Загребной несся прямо к врагам с максимальной скоростью. Потому что благодаря своим меткам он уже видел, что правосторонний противник хоть и с трудом, медленно, но пытается приблизиться к левостороннему. Ну а для успокоения врагов ничего лучше не придумал, как магическим ударом поменять возраст врагам. При этом, правда, сразу же полностью обессиливался сам окончательно. То есть попытался одного превратить в младенца, а второго в дряхлого старца. Омолаживать того, кто до сих пор двигался, было опасно: процесс из-за смерти второго после воздействия бумеранга мог прекратиться в любой момент, а вот состарить его на двадцать – тридцать, да хоть на десять лет в любом случае окажется неплохим по эффективности ударом.
Кажется, подействовало. Не добравшись до своего подельника буквально метра полтора, а может, и убедившись с такого расстояния, что тот мертвее не бывает, оставшийся в живых незнакомец с приличной после такой трепки скоростью удалился к центру долины. Причем метров через пятьдесят, хоть это считалось и невозможным, вечная магическая метка на его теле перестала определяться по местонахождению. То есть общее, скорее даже примерное направление поиска продолжала указывать, а вот точные координаты не показывала.
Уже переступив по инерции черту безопасности и сделав следом за врагами пару шагов, Семен запоздало осознал, что остался без толики магических сил. Перенастроиться на умение черпать силы из атаки противника, а в данном случае забирать энергию для обороны из впивающихся в тело молний банально не хватало времени. В обычной ситуации на это уходило до минуты, тем более тут даже молнии были совершенно иные. Шаг на торможение, шаг для разворота и пять страшно долгих, жутко неприятных шага под шквалом пытающихся тебя прожарить насквозь электрических разрядов. Спасли так и не использованные в бою защитные талисманы. Ну, может, и без них бы спасся, все-таки не простой человек, но вот ожогов бы и дырок на коже получил предостаточно. А уже от отличной, боевой одежды ничего, кроме обгорелых обрывков, бы точно не осталось.
Отбежал с запасом, вскинул голову наверх, пытаясь и отдышаться и любимую высмотреть. Та с готовностью сделала своего комара видимым и осудительно покачала головой. Дескать: «Куда бежал?! Глупенький ты мой!»
Но вслух ни слова не произнесла, потому что вокруг Загребного уже с грохотом доспехов и со звоном оружия спешивались рыцари примчавшейся на помощь тритии. Крики, команды, оружие наготове и первые вопросы, суть которых сводилась к одному:
– Кто это был и куда они делись?
– Понятия не имею. Мы с ними даже поздороваться не успели, – постепенно приходил в себя иномирец. – Ух! Ребята! Давайте веревки с крюками и немедленно начинайте забрасывать вон в то место. Длина метров десять – двенадцать.
Дальше и объяснять ничего не стоило. Следовало немедленно вытянуть тело павшего противника, тем более что магическая метка хоть и потускнела, показывая, что враг умер окончательно, но продолжала незыблемо оставаться на месте. Как ни странно, но и туча не собиралась отодвигаться, даже когда возле ее края остались всего лишь несколько человек со своим протектором. Словно их там стояла полная полусотня. Вот какая куча странностей.
Зато порадовали те два бумеранга, которые Люссия метнула в шаманов в самом начале сражения. Они вполне дисциплинированно собрались в единое целое и только ждали, чтобы их уложили обратно в чехлы на спинах.
С выемкой тела помучиться пришлось преизрядно. И не по причине плохого зацепа или неправильных забросов, а все из-за рассерженных молний. Они раз за разом, словно паутинки, перебивали прочные и толстые веревки. Рыцари потеряли не менее десятка крюков, прежде чем тело все-таки вытащили на нормальное место. Что сразу бросилось в глаза, так это отсутствие того самого непонятного ружья-трубы, которым враги собирались воспользоваться перед своим поспешным отступлением. То ли оружие осталось лежать во вспухающем электричеством тумане, то ли его забрал смывшийся с места схватки подельник погибшего.
Первым делом с трупа сняли капюшон. Подспудно ожидая увидеть знакомое лицо, Загребной был несколько разочарован: вполне себе обычная, типичная для молодого гензырца физиономия. Ну, разве что сильно обезображенная ужасом непонятной смерти.
– Все-таки шаманы, – пришлось констатировать очевидное, хотя сбежавший мог быть кем угодно по определению. Про себя он подумал: «Но радует, что этот типус довольно молодой, не больше тридцати. А значит, мой удар по смене их возраста хотя бы частично мог достичь цели и его сбежавший напарник, вполне возможно, добавил себе двадцать, а то и все тридцать годиков к возрасту. Хм! Мелочь, а уже как прежде не пошустрит!» – тогда как вслух отдал распоряжения: – Ребята, давайте обыщите вон те кровавые куски, что от коней остались, и каждую мелочь соберите, что имеется в радиусе взрыва. Может, нечто ценное отыщется в их багаже.
А сам лично приступил к обыску на теле вытащенного из тучи тела. Хотя понятно, что классификация трупа как
бывшего шамана была чисто условной, убитый имел силенки шабена как минимум шестьдесят восьмого уровня.
Сразу под накидкой-плащом, которая почти сползла с тела и местами оказалась-таки обуглена ударами молний, обнаружились надетые на рубаху крест-накрест две перевязи из диковинно ограненных неровных кружков горного хрусталя. Кружки величиной превышали мужскую ладонь и были составлены по принципу кольчуги. И даже по первому рассмотрению странные раритеты смотрелись как некая универсальная защита. Вполне возможно, что и от молний, в пространстве тучи. Иначе как они там спокойно передвигались, не притягивая к себе страшных по силе разрядов? Если не перевязи его спасали, то следовало признать за ним силы невероятные, сравнимые разве что с мощью легендарных, бессмертных шабенов двухсотого уровня.
Поражала и огранка пластин по периметру: канавки, бороздки, фигурные дырочки под разными углами. Обработать подобным образом горный хрусталь считалось практически невозможным даже с применением высшей магии. Следовательно, шаман, да и второй его подельник пользовались, скорее всего, древнейшими артефактами этого мира. Ну а таинственность и отсутствие даже каких-либо слухов на эту тему представлялись вполне естественными. Другой вопрос: почему эти раритеты оказались на теле какого-то никому не известного гензырца? Ну был бы там верховный хан или личность знаменитая, коих Загребной успел перевидать за последний год почти всех. Так ведь нет: ни знаков отличия не нашли, ни племенных блях, которые носит на груди каждый уважающий себя степняк.
Среди ошметков седельных сумм тоже ничего ценного или наводящего на имя или истинный след второго незнакомца не нашлось.
Клетка с тумблоном перевернулась после взрыва и даже откатилась в сторону, но сам зверек не пострадал, и вскоре уже в установленной подальше от грохота палатке можно было расслышать возбужденный голос Эмиля Зидана:
– Ну у вас и стычка получилась! Зрелищная! Мы прямо все у «Ока» столпились и чуть внутрь не попадали. А как мы орали, когда ты в тучу по инерции заскочил! Словно мог нас услышать.
