откровенно. — Да и у меня проблем, не стану скрывать, хватает. Только одно это нежданное отсутствие графа выбивает из всего графика работ и уже давно спланированных исследований.
— Понимаю, понимаю. Ну так ведь у вас здесь уже некоторое время… — Император пристально смотрел в глаза ректора, словно пытаясь его загипнотизировать. — Не только граф умеет между мирами мотаться. Верно?!
На последнем слове он сделал особое ударение и пригнулся еще ближе. Понятно, что тягаться с целителем высочайшего, четвертого уровня император Рилли и мечтать не мог. Все его талисманы и гроша ломаного против такого мага не стоили, да и сделаны были не кем иным, как самим Тителом. Но сейчас Брайс сделал вид, что заволновался.
— С чего ты взял?
— Хм! Я все знаю, что творится в моей империи! — высокопарно изрек высокий гость, но тут же получил в ответ нравоучительную шпильку:
— Нашей, а не «моей».
В мире Зелени, где каждый человек от рождения мог исцелять в себе большинство болезней, ложь и неверное правление в высшей инстанции искоренялись довольно быстро на всех континентах и во всех государствах. Причем везде по-разному народ мог сместить находящегося на троне императора, короля, князя, а то и верховенствующего барона. Благодаря своему дару они могли устраивать тайное голосование. И не было случаев в мире, за исключением Успенской империи, чтобы воля народа не исполнялась практически немедленно.
В империи Рилли синекура императора считалась практически пожизненной. Да и старшему наследнику корона переходила порой плавно и без сбоев. Но! Право наследования и коронация утверждались всенародным голосованием. Не нравится принц — смена династии! А если и новый император не подходит, то, несмотря на пожизненное избрание, и на него имелись рычаги устранения: более половины недовольных среди подданных — и цветущий, порой молодой мужчина умирал от неизлечимых, причем неизлечимых даже целителями четвертого уровня, болезней. Вот и получилось, что синекура, но с весьма опасным двойным дном. И никто, никогда, даже в порыве лести или редкого подхалимажа, не мог заявить первому лицу в государстве: «Империя твоего величества». Империя Рилли принадлежала всем в ней обитающим поровну и с одинаковой долей ответственности.
Ну а уж Верховному целителю на роду было написано останавливать правителя и время от времени указывать ему на неуместность чрезмерных амбиций. Сработало и на этот раз, Телиан с досадой мотнул головой:
— Не цепляйся к словам! В любом случае — Рилли моя! И страна, и родина, и призвание! И ты понимаешь, что я под этим подразумеваю. Но и разговор ты увел в сторону, а меня очень интересует возможность зачисления в штат придворных отдельно взятого Торговца.
— Ну да, ну да! Ты вон уже графа Динозавра в придворные записывал.
— И не только в придворные! Я и породниться был не против. — Император напомнил о близких отношениях в прошлом, которые существовали между принцессой и Дмитрием.
— Ты, может, и хотел, а вот дочь твоя гонор решила показать. Да не на того напала! И в итоге что? Никакого родства из-за плохого воспитания.
— Умеешь же ты о хорошем напомнить! — еще больше раздосадовался высочайший гость Свирепой долины. — Но с другой стороны, впредь ей наука будет. И уж следующего Торговца никак не упустит.
— Не понял, — поразился ректор. — Ведь твоя дочь уже помолвлена?
— Была! Пару дней назад помолвка расторгнута по причине несхождения характеров. Так что, возвращаясь к поднятой теме разговора, надо постараться свести нового Торговца с принцессой. Причем быстро, пока она свободна от толп своих воздыхателей.
Эрлиона, все прекрасно слышащая, мысленно вмешалась в разговор, общаясь только с Брайсом:
«Папа Тител! Кажется, твой коронованный приятель слышал звон, да не понял, откуда он. Видимо, шпионы или наблюдатели доложили наверх, а в столице сделали неправильные выводы, ошиблись в возрасте или в принадлежности к полу. Так что можешь смело его знакомить со всеми стажерами папы Димы. Только про меня не рассказывай, а то Шу’эс Лав обидится, что я у него тайно обучаюсь».
«Да я ему прямо сейчас все и растолкую популярно, — развеселился Верховный целитель. — Ведь не по этим матримониальным делам он прибыл в долину. Кстати, что ты там уже насобирала из подслушанных разговоров придворных?»
«Кое-что вырисовывается, но пока не уверена, веду обработку всех оброненных словечек и недоговоренностей».
«Ладно, как нащупаешь тему, дашь мне знать, постараюсь своего приятеля порадовать старческой проницательностью!»
Ну а вслух Тител продолжил такую якобы вожделенную для собеседника тему:
— То есть хочешь для дочки жениха всемирно известного?
— Хватит притворяться! Рассказывай конкретно! — потребовал Телиан Пятый.
— Хорошо. Первые кандидатки, которые проходят под обозначением «стажеры», — это родная сестра графа и его милая супруга. Но они пока так же далеки от перемещения между мирами, как и ты.
— Ну, с этими все понятно, мог бы и не упоминать. Ты о мужчинах рассказывай! И кстати, почему до сих пор графская чета не наметила точную дату свадьбы? Это безобразие и неуважение к империи!
— А зачем на меня кричать? Вот у графской четы и поинтересуешься о свадьбе. Я по научной части и по целительской деятельности выступаю. М-да… так вот… Есть и мужчина.
Статный, видный, и уже умудряется видеть легкий контур створа между мирами.
— Вот-вот-вот! Кто он? О нем подробнее, пожалуйста.
— Высокий, с отличной осанкой, немного лысоват, правда.
— А лет сколько?
— Сто пятнадцатый пошел. Но выглядит на сорок, максимум на пятьдесят.
Император прищурился с подозрением:
— Ты что, издеваешься? Или, может, сам на старость лет хочешь мою дочь в жены взять? А что! Ты ведь еще моложе! Еще и сотни не стукнуло! А? Ты мне про молодых и здоровых рассказывай!
— Про здоровых, так про здоровых. Баюнг, из мира Ба, красавец, силач, воин. За долгую спячку подрастерял свою память, так что помнит себя тридцатилетним. Хотя и выглядит на сорок. Раньше смотрелся старше, но его уже помаленьку омолаживаем.
— Хотя в принципе такой возраст не проблема, — задумался Телиан. — Но вот вижу по твоей хитрой физиономии, что и с этим что-то не так. Признавайся, в чем подвох?
— Да он слишком уж высок.
— Как ты? — Ректор имел рост баскетболиста в двести пять сантиметров.
— Нет. Гораздо выше. Все три с половиной метра.
— Нет уж, нет уж! Слишком экзотично получается, хотя моя экстравагантная дочь может и за такое оригинальное тело ухватиться. Но я его вроде как не вижу? — Взгляд императора заметался по банкетному залу.
— Занят он, нельзя ведь некоторые опыты ни в коем случае прерывать, — выгородил Брайс и в самом деле сильно занятого баюнга.
— А есть кто-нибудь поменьше и помоложе?
— Как не быть! Но это уже последний кандидат! Хотрис зовут, самый смышленый и перспективный. Причем уже совершил геройский поступок, побывав в замке Торговцев с дивным названием Свинг Реальностей.
— О! То, что надо! Зови его сюда!
— А не молод ли он будет тебе в зятья? Пусть бы еще пообтесался, заматерел, опыта поднабрался.
— Ага, опыта! А потом, как Дмитрия, какая-нибудь красотка, раз — и уведет. Надо ковать железо, пока наковальня есть.
Тем временем ректор мысленно попросил магическую сущность:
«Эрли, пригласи Хотриса подойти к нашему столу. Только напомни ему все-таки о правилах этикета, а то еще кто-нибудь взбесится».
