остывания амулетов: вынимая его из формы, Светозаров заключал амулет в небольшое силовое поле с вакуумом и небрежно швырял в сторону. А сам переходил к следующему изделию. Через десять минут магистр проверял зашипевший, уже полностью готовый артефакт и не мог сдержаться от детского восторга:
— Ух ты! Работает! Действует! Защищает! Ура!
То есть через час после наладки магического конвейера у каждого воина имелся свой личный, вожделенный и выстраданный в мечтах амулет: застывший кусок породы с вплавленными в него десятью крестиками ставролита. Восторгам, радости и счастью не было предела. Ну а уже те благодарности, которые обрушились на гульденов вообще и на чужестранца в частности, оказались даже чрезмерны и страшно докучливы. Как следствие — надоели сразу. И пришлось графу Дину повысить голос:
— Все, хватит! Сейчас не до праздников! Нам еще выбираться отсюда, а копья вы так и не достали! А нам ведь еще докопаться надо до той части мозга этой «ути», куда оружие воткнулось. Пошевеливайтесь, а то выспаться некогда будет! А своим коллегам уже мягче и с подмигиванием добавил:
— Мы тоже еще часик поработаем, для укрепления навыков, и на покой.
— А что там снаружи творится, — выразила озабоченность Майлина.
И после некоторой паузы узнала, что товарки павшей твари так и не разошлись, но и больших успехов в поедании громадной туши не достигли. Только и было пробито пока две дыры в бронированной коже да проклеваны на глубину до одного метра.
— То есть к нам пока еще далеко, — резюмировал Торговец со смешком. — До полуночи можем спать спокойно.
Глава двадцать вторая
УСПЕХИ ИЛИ НЕУДАЧИ?
Втайне от всех Прусвет страшно гордился порученной миссией, хотя и старался не подавать вида. Все-таки до сих пор к нему окружающие относились не то чтобы несерьезно, но с большим недоумением. Чаще всего впадая в некоторый ступор от одного вида разумного кальмара. Понятное дело, что такие, как Тител, Аристарх, Джейк Слэйви, чета Светозаровых и еще парочка человек, относились к Живому Ужасу без всякого снобизма или шовинизма. То есть как и положено общаться между разумными существами. Но вот все остальные не могли скрыть на своем лице написанное крупными буквами восклицание: «Оно еще и разговаривает!» Причем в число этих остальных входили и многие преподаватели академии, Маурьи и даже некоторые всезнающие Арчивьелы.
Кстати, именно по этой причине Прусвет и потребовал от императора права на чрезвычайные полномочия во время расследования. Попробуй добейся верных действий от столичных следователей и сил правосудия, если они на тебя смотрят выпученными глазами, словно на голую торговку привидениями.
Еще во время езды в скором графском вагоне Прусвет постарался не бездельничать, а, собрав команду, попытаться хотя бы угадать возможные способы похищения и то место, куда похитители могли спрятать сокровища. И оказалось, что фантазия у всех коллег работает преотменно. Что Аристарх с Дасашем, что троица Арчивьелов буквально закидали пусть и абсурдными, но зато многочисленными догадками. Ну а лучший художник академии, искусствовед и профессор Слэйви выдвинул самую оригинальную, но в гипотетическом плане приемлемую идею:
— Представьте себе, что отсутствие сокровищ — просто навеянный специально образ, иллюзия. Представили? Вот и думайте дальше! Вполне возможно, что все осталось на своем месте, просто никто ничего не видит.
— Наверняка там и ходили, и щупали, — возражал Аристарх, еще и припомнил: — Каждый кусок стен простучали, отыскивая потайные ходы.
— А вдруг иллюзия полная? Такая, что и не пощупаешь?
Юный гений, в теле бывшего диктатора Успенской империи, считался наиболее подкованным в теории пространственной относительности.
— Подобной структуры с такими свойствами нельзя отрицать с ходу. И думаю, что на месте следует провести конкретные пробы и исследования в обязательном порядке.
— Чего там исследовать? — поражался один из Арчивьелов, мнящий себя гением дедуктивных методов. — Искать надо в другом месте. Но начинать допросы именно с тех, кто вхож и ранее имел возможность посещения сокровищницы. Без этих людей не обошлось! Только с их подачи, при их помощи или с их молчаливого согласия произошла кража.
То есть тем для спора хватало, и сутки в пути пролетели стремительно. Практически и в окно посмотреть на проносящиеся пейзажи было некогда. Прямой телефонной связи из поезда не было, так что последние новости узнали во время короткой остановки перед главным вокзалом столицы, и они оказались настолько важными, что вся группа следователей сошла с поезда и немедленно отправилась в самый престижный район города. Там жили только те богатеи и дворяне, кто мог позволить себе содержать поместье с замком или домом в пределах видимости императорского дворца. Кстати, дворца наиболее прекрасного, знаменитого, большого и роскошного во всем мире Зелени.
Главная суть такой поспешности заключалась в следующем: местные сыщики все-таки что-то да нарыли. Некая Тани Хелке, довольно гулящая виконтесса, пусть и из древнего рода, с беспорочной репутацией и громадным авторитетом, была проверяема по спискам тех, кто хоть каким-то боком был вхож или соприкасался с императорскими сокровищницами. Конкретно она сама не так давно сделала ценнейший дар короне, а потом засомневалась в его наличии и возжелала лично посмотреть, как он хранится. Конечно, Тани, очаровательная покорительница мужских сердец, стояла в этом списке чуть ли не на последнем месте, что и послужило поводом для интереса к ней в завершение всей очереди. Хотя звание Маурьи говорило о немалой магической силе этой женщины само по себе. Единственное, что удивляло в ней давно и всех, — нежелание практиковать и отдавать свой дар целительницы второго уровня на благо всего общества. Теоретически знаменитая куртизанка свой дар забросила и никак не развивала. То есть личность весьма разносторонняя и вся как бы на виду.
Именно по этой причине только на шестой день к ней добрались и пожелали пообщаться с ярко- рыжей красавицей. Но сразу и выяснилось, что виконтесса все эти шесть дней отсутствует в замке, проводя праздные кутежи в своем поместье на морском курорте. Тоже пока ничего предосудительного, тем более что про сам факт кражи знали до сих пор лишь доверенные люди правящей династии. Но вот когда пришло с моря сообщение, что титулованной аристократки и на морях нет и не было, службы дознания обеспокоились всерьез и навалились всем скопом на слуг и работников, обитающих в столичном замке.
Ну и начались выясняться весьма интересные факты. Во-первых, Хелке оказалась не настолько уж развратна и гуляща, как об этом ходили и ширились слухи. Вернее, умудрялась совмещать в своей деятельности приятное с полезным. В том числе и используя свой дар Маурьи, целителя второго уровня. То есть она всерьез и настойчиво занималась научной деятельностью, создавала некие странные приборы и проводила прямо в подвалах замка загадочные опыты и эксперименты. У нее в пользовании оказалось несколько лабораторий, механический цех с высокоточными станками, сразу три модуляторные с накопителями магической энергии и масса непонятных устройств. Причем о сути этих устройств и сфер их применения не знали даже несколько талантливых помощников виконтессы. Каждый из них работал строго по своей специальности, делал, что от него требовала работодательница, но ни общего направления ведущихся экспериментов не знал, ни о финальном результате не догадывался.
Но во время допросов прижали еще одного помощника-организатора, который подвизался в замке на роли дворецкого. Именно подвизался, потому что ни солидности в нем не было, ни должного для такой роли пафоса. Только и ходил да покрикивал писклявым голоском на служанок и уборщиц. Но зато оказался с уникальной памятью и смог подсказать следователям одно место в замке, где, по его предположению, Тани Хелке имела тайник. Добрались туда, вскрыли с большим трудом и обомлели: более десятка уникальных, страшно дорогих вещиц и изделий из императорской сокровищницы, благоухающие остаточными следами специальных меток. То есть еще месяц-два, и уже никто бы с помощью фиксирующей магии не доказал их
