принадлежность именно к всеобщему достоянию империи.
Но ведь это лишь десяток! А где все остальное?
Начали сличать описи и справляться у главного казначея. Выяснилось: похищенные предметы вечно лежали в дальних, опечатанных магией сундуках, и хорошо, если просматривались с инспекцией или ревизией раз в десять лет. То есть укради их, например, кто-либо из людей, имеющих доступ в сокровищницу, никто бы о потере и не хватился очень долгое время.
Тем не менее за первую ниточку в этом сложном деле удалось ухватиться. Ну и Прусвет, еще по пути в замок виконтессы Хелке, убеждал и себя, и своих товарищей:
— Теперь найдем! Все найдем! И замок разбирать не придется!
По его мнению, все остальные сокровища физически никак не могли успеть вывезти куда-то далеко. Раз что-то осталось в одном тайнике, значит, остальное просто лучше спрятано. А кто лучше всех во вселенных может проверить глубокие катакомбы, подвалы или мрачные хранилища между стенами? Только разумный кальмар, пронзающий камень!
Ну и когда прибыли на место, сразу для каждого нашлась уйма работы. Аристарх и Дасаш опрашивали слуг и технических помощников виконтессы, искусствовед Джейк Слэйви пытался разобраться в личных собраниях дорогущих и древних раритетов, ну а молодые Арчивьелы разбирались с магией, которой были помечены те самые похищенные в сокровищнице предметы. Понятно, что Живой Ужас взялся за самое тяжкое и кропотливое дело: обыск. И уже через час добился первого успеха. Не так уж далеко от первого тайника был обнаружен второй, правда только с тремя предметами роскоши, похищенными из сокровищницы. Кстати, больше из украденного так ничего в замке не нашли.
Но вот дальше пошли странности и непонятные факты. Вначале разумному кальмару не понравились осмотренные им в подвалах загадочные устройства. Он сразу заподозрил в них сходство с теми, которые ему как-то описывал в устном разговоре граф Дин Свирепый. Для собственного успокоения позвал в подвалы художника Джейка и королевского шафика Аристарха, потому что они единственные, кто бывал в техническом мире Ситулгайна и насмотрелся там на главное чудо: телепортационные устройства. Оба после осмотра в один голос подтвердили: есть сходство. Причем сходство весьма значительное. Разве что все строилось в расчете не на технические составляющие, а на магические. Но суть от этого не менялась: в замке у Тани Хелке стояли, а может, только строились немыслимые по своему значению приборы.
То есть стали проясняться способы похищения и такая аккуратная переборчивость злодеев: брать только то, чего не хватятся в ближайшие годы. Ну и становилась понятна невиданная щедрость виконтессы. Два месяца назад она преподнесла в дар короне некую статую, в два локтя высотой, утыканную драгоценными камнями где надо и где не надо. То есть подарок страшно дорогущий, но аляповатый и безвкусный. В спальню его не поставишь, да и в зале торжественных приемов ему не место. Передарить кому-то нельзя, разобрать — негоже. Вот и поставили статую в хранилище. Да и сама виконтесса успокоилась, когда там на нее полюбовалась собственными глазами. Еще и вздохнула при этом:
— Это мой дар от всей души всей империи Рилли, и мне даже спокойнее, когда он так хорошо спрятан.
На самом деле такая щедрость была с двойным дном. Ведь телепортационные устройства действуют по принципу «передающая аппаратура — принимающая аппаратура». Вот наверняка вторая часть комплекса приборов и была упрятана в аляповатый подарок. Ну а дальше уже дело техники и здравого расчета: бери что ценнее, снимай метки и пускай в оборот. Пока хватятся пропаж, можно будет собственную империю купить. Или как минимум добротное королевство.
Примерно так же высказались и Арчивьелы, исследовавшие метки на найденных предметах и отыскавшие определенные закономерности. В первом тайнике предметы лежали значительно дольше, более двадцати суток. Во втором, где Прусвет обнаружил три реликвии, — только десять суток. То есть последние были похищены за два — четыре дня до основной кражи. Похищены и тоже подвергались усиленной очистке от магических меток.
И хоть результаты в расследовании появились, само следствие после этого стало заходить в тупик. Становилось понятно, что виконтесса решила пойти ва-банк и выкрасть все и сразу. Наверняка заготовила для себя где-то отличное местечко на ином материке да и смоталась туда, обокрав родную империю до последней золотой монетки. Но в то же время, раз эта рыжая бестия настолько точно могла все просчитать и продумать, как же она могла столько улик и следов после себя оставить? Те же тайники, к примеру? Непосредственно телепортационные устройства в подвалах?
А раз так, то напрашивалась иная, страшная мысль: Тани Хелке могла отыскать пути-дорожки на иные планеты и с помощью своих устройств спрыгнула туда со всем наворованным добром. Хотя в любом случае забрать и все состояние, оставшееся у нее в замке, лишним бы не было. На эту мысль наталкивало и последнее распоряжение знаменитой куртизанки для своего дворецкого и для остальных служб: «Меня нет! Ни для кого! Всем отвечать, что я отправилась на морское побережье!»
Подобное случалось и раньше, когда хозяйка хотела поработать в полном одиночестве, отпуская на выходные в город даже своих ближайших помощников. То есть складывалось впечатление, что виконтесса довольно удачно совершила кражу, переместила наворованное куда хотела, а вот дальше у нее что-то пошло не так. Вот разнообразие вариантов на тему «Что именно не так?».
И обсуждала этот вопрос следственная группа, прибывшая из Свирепой долины, в роскошном, невероятно импозантном кабинете Тани Хелке. Разве что восьмым к этим обсуждениям присоединился только что явившийся в замок главный казначей империи. Чуть не плача над разложенными на столе реликвиями, он и пытался истребовать от остальных немедленных, но, самое главное, продуктивных действий по розыску:
— Где?! Где все остальное, я вас спрашиваю? Если вам дали чрезвычайные полномочия, то почему вы бездействуете?
— Мы нисколько не бездействуем, уважаемый! — с явной обидой возразил Дасаш Маххужди. — Вот сейчас впервые присели, нас даже не кормили, и это у нас первое подведение итогов.
— К тому же полученные нами полномочия, — нравоучительно подняв одно из своих щупалец, высказался Прусвет, — еще не дают ответа на вопросы этого дела.
— Какие вам еще нужны ответы?! Все факты указывают, что виновата во всем эта рыжая, развратная девица! Вам только и осталось, что разыскать ее вместе с сокровищами!
Шафик Аристарх на такие крики только скривился:
— Искать преступников — это не наша прерогатива. Для этого есть полицейские силы империи, которые, кстати, уже подняты на ноги и разыскивают конкретную преступницу.
— Найдут? — У казначея солидное и благородное лицо Аристарха вызывало наибольшее уважение и доверие. — Иначе нам всем головы снесут на эшафоте.
— Не надо так сгущать краски! — осадил его Джейк Слэйви, который еще в молодости получал заслуженные награды за геройское участие в войне с Успенской империей. — По большому счету никакие сокровища не стоят человеческих жизней, и никто ни нас, ни вас казнить не станет.
— Но какой позор для престижа государства! Какой моральный урон! Да и смерть императора станет почти свершившимся фактом. Попробуй докажи народу его невиновность!
— Ерунда! У императора еще есть масса времени отречься от короны, и вся недолга. Тогда Телиана Пятого любое наказание нашего мира как правителя не коснется. Боюсь, как бы чего похуже не случилось.
— Ох! Не пугайте! Что может быть еще хуже?
— К примеру: Тани решила где-то спрятаться и свить себе новое гнездышко. Перебросила туда сокровища, а… там ее уже ждали! Причем ждали не с цветами, а с острым мечом, которым лихо снесли рыжую голову с плеч. Так сказать, во избежание и для неразглашения. Может, сообщники, может, продавцы королевства, а может, кто и подсмотрел чего да решил перераспределить награбленное.
О таком варианте в самом деле думать не хотелось. И Дасаш Маххужди попытался утешить держащегося за сердце казначея:
— Но есть иное предположение: у виконтессы на месте дела пошли не так хорошо, как намечалось. Причем трудности чисто временного характера: посчитать, распределить, разложить и рассортировать наворованное добро. Возможно — и банально защитить от завистливых соседей. А уже потом она
