взгляд. Оттиск со старинной гравюры пусть и не блистал изысканностью, но неведомый мастер свое дело знал.
Почтенный Эккер схватился за голову.
— Невероятно! Это же единственное дошедшее до наших дней изображение первого из Морских ярлов. Основателя человеческих поселений на Зееландии, автора бесчисленных изобретений и открытий в теории и практике мореплавания!
Тетушка Фло в противовес ему была настроена более практично.
— Что ж, если сам легендарный основатель восстал со дна морского, чтобы вмешаться в дела наши… уж не ведут ли бессмертные какой-либо игры?
По старой и древней как мир традиции местом последнего упокоения выдающихся жителей и граждан Крумта было море. Это повелось еще от Морских ярлов, и недаром на вонзающейся в небо гранитной стеле на главной площади столицы, под двумя скрещенными якорями золотом были выбиты бессмертные и близкие сердцу каждого истинного моряка слова:
В море — значит дома!
А эльфийская волшебница, окутанная столь яркой и жемчужным золотом переливающейся аурой, что это постепенно становилось заметно и невооруженному магией взгляду, с чарующей улыбкой посмотрела на молодого человека:
— Дон Карлос, похоже, что вам не терпится сказать кое-что еще…
Тот стушевался на миг, и глаза всех собравшихся немедля уставились на чуть сконфуженного молодого человека. Даже дрорда вынула голову из-под крыла. Но, к вящему возмущению Линн и удивлению остальных, шипеть и хулиганить не стала. Негромко чирикнув что-то спросонья, Синди деловито перебралась на его плечо. Повозилась немного, устраиваясь поудобнее на непривычно широком и крепком плече, и задремала опять.
— Какова нахалка! — негромко воскликнула огорошенная девушка, а затем перевела взгляд на Карлоса. — Ну говори, не томи!
Тот чуть собрался с духом и сказал, что он слыхал только про одного чернокнижника — барона Валле из Полночной империи. Возможны ли тут варианты?
Эльфийская волшебница горячо и категорически ответила, что нет — речь идет об одном и том же человеке, и уберечь Линн от пагубных последствие встречи именно с ним ее и послала встревоженная королева эльфов. Дон Карлос впал в такую глубокую задумчивость, что только нежное прикосновение девушки к его щеке вывело того из ступора.
— Что-то тут у вас не сходится. Совсем не сходится.
А затем выдал собравшимся такое, что почтенный Эккер не раз и не два перекидывался взглядом с изумленной не менее его хозяйкой дома. И даже тайком ущипнул себя за ногу под столом — уж не снится ли ему все это?
Сводилось же все сказанное доном Карлосом к следующему. Пару лет назад Карлос встречался с этим чернокнижником и даже участвовал в одном щекотливом деле. И оказалось, что грозный и ужасный некромант весьма щепетилен в вопросах чести и порядочности.
Эльфийка взвилась с места разъяренной кошкой.
— Да как вы можете говорить такое? Он черный маг, и одного этого достаточно, чтобы знать причины и подоплеку всех его якобы благих дел! Плохо, видать, вы изучали историю…
Но тут всех удивил молодой человек. Он тоже вскочил, в темных глазах его заблистал яростный огонь, а Линн немало порадовалась тому обстоятельству, что оружие его осталось в комнате — так резво Карлос хватанул ладонью то место у пояса, где должен бы был оказаться эфес его ужасающей шпаги.
— Да, он мог отойти в сторону, как и предписывал закон. Но он рискнул — и спас тысячи людей. Не жрецы, не маги-целители и даже не остроухие чистоплюи, гораздые только брезгливо отворачивать физиономии. А один презренный чернокнижник!
От его зычного голоса, привыкшего отдавать команды на свежем воздухе, в комнате испуганно заметалось эхо.
— Кто дал вам право осуждать человека, не зная ни его лично, ни подробностей его жизни?
Кана еще пыталась возражать что-то, но дон Карлос решительно рубанул ладонью воздух:
— При чем тут ваша королева, понятия не имеющая, каково зарабатывать на жизнь своими руками и головой? Не привыкшая делать выбор в таких условиях, что свет покажется не мил? И она еще решает судьбы посторонних? — И разбуженная дрорда сердито зашипела с его плеча на эльфийскую волшебницу.
Тетушка Фло удивленно покачала головой.
— Успокойтесь, молодой человек. Никто и не думает решать судьбу чернокнижника — совсем наоборот. Мы решаем, как защититься от него.
Дон Карлос изящно поклонился, и голос его зазвучал столь же изысканно и великосветски, как прежде.
— Прошу прощения, донья Флоранс. Но такая безапелляционность суждений выводит меня из себя. А что касается защиты…
Он вздохнул глубоко и опустился обратно на диван. Не скрываясь, поднес руку Линн к своим губам и некоторое время, ничуть не смущаясь, покрывал ладошку поцелуями. Затем поднял голову, и разрумянившаяся девушка, с удовольствием заметила, что его ярость сменили совсем другие мысли.
— Если барон, который нынче является одним из сильнейших волшебников, да еще и черным магом, сочтет нас своими врагами… Нас может спасти только прямое заступничество богов. Я видел его несколько раз в деле — тут уж, как говорится, и врагу не пожелаешь.
Напряженно размышляющий Эккер поднял голову.
— Договаривайте, молодой человек. Посланник имперцев, герцог Саймон, тоже весьма недвусмысленно отзывался о порядочности некроманта. Признаться честно, я не поверил тогда, да и сейчас у меня с трудом укладывается в голове — как это возможно. И все же прошу вас — продолжайте.
Дон Карлос нехотя оторвал губы от уже чуть подрагивающих пальчиков Линн.
— Мы не враги его. Я не привык разбрасываться словом чести, но я даю вам его. В том, что, когда вы узнаете этого человека поближе, он станет вашим лучшим другом.
Кана осторожно покачала золотым водопадом своих роскошных волос.
— Вот уж в чем сомневаюсь…
Насмешливый взгляд молодого человека заставил ее засиять сиянием еле сдерживаемого дыхания Силы.
— А лично вам, госпожа эльфийская волшебница, я советовал бы поехать навстречу барону.
Эльфийка смущенно возразила, что силенок противостоять некроманту у нее явно недостаточно. А дон Карлос, с сожалением покачав головой, пожаловался Линн:
— Наверное, я невнятно говорю сегодня или разговариваю с глухими.
А затем вновь повернулся к остальным.
— Да не противостоять, донья Кана. Поехать как женщина, умеющая покорять и очаровывать сердца.
Обычно бледные щеки эльфийки окончательно покрылись румянцем, а золотистая аура, красиво обрамляющая ее, в отчаянии дрогнула.
— Чтоб меня Златолес не принял под свои своды! Так и чуяло мое сердечко, что чем-то подобным закончится! Да мне противна и тошнотворна одна только мысль об этом. — Но с чисто женской непоследовательностью она вздохнула. — И все же я попытаюсь — лучшего способа и впрямь не сыскать. Не победить, но сделать другом, говорите? Ох, обрежет он мне ушки на черном алтаре…
Единственное, что ответила на все это мудрая тетушка Фло, это было еле слышное замечание про себя:
— Не иначе как бессмертные играют нами в трик.
Линн, не без внутреннего протеста высвободив руки из сладостного плена дона Карлоса, надела на
