собственное название, стала в умах множества мальчишек «гафлой отца Марта», модельки истребителя раскупались с такой же скоростью, как плакаты, постеры и календари. Церковь умела зарабатывать деньги.
— Андре? — Март смотрел в упор. Все еще злой, но теперь к злости примешивалось любопытство. — Чему ты улыбаешься?
— Думаю о тебе.
Вот он итог долгих, сложных раздумий. Все равно все свелось к Марту. Который немедленно вспыхнул и зарычал:
— Нам нужно думать, как попасть в институт, где получить информацию. Может, от меня будет, наконец, польза?
Ну да. Польза в его понимании — это его пси-способности, уникальный талант, позволяющий воспроизвести любое псионическое свойство от телепатии до ясновидения. А то, что это смертельный риск, Март во внимание не принимает. Не тогда, когда речь идет о Лукасе. Стоило усилий убедить его в том, что поиск с помощью прорицания не имеет смысла. Риск в качестве аргумента Андре даже не пробовал приводить, ссылался на нецелесообразность. В прошлый раз, Март, в поисках Лукаса, просто полетел туда, куда вело чутье. Он пережил прорицательский транс, но что бы он делал, если б чутье привело его, например, под выстрелы пиратского вендара?
Действовать наугад нельзя, это Март и сам понимал. Но ему нужно было действовать. Хоть как- то.
Его статус, его известность, открывали закрытые двери. Его самоуверенность — напускная, заимствованная,
— Программами импринтинга и коррекции занимается лаборатория психологической помощи, — сообщил Андре. — Возможно, нам нужно не в «Ксиласкар», а к профессору Беляеву. Это бывший руководитель лаборатории, он с месяц назад подал в отставку, но последние программы составлены как раз под его руководством. А с новым я не знаком, ничего о нем пока не знаю, кроме самых общих сведений.
— Беляев? — подал голос Дэвид, все это время с отрешенным видом глядевший в свой «секретарь». И, после нескольких секунд тишины: — это не просто совпадение, он родной брат Луизы Беляевой.
Они все трое, такие разные, подумали об одном и том же. Общую мысль озвучил Март.
— Это Беляев? Спрятал Лукаса. В память о сестре. Не захотел делать с ним… такое?
Голосу Марта недоставало уверенности, а интонации были, скорее вопросительные, чем утвердительные. Но картинка складывалась убедительная, совпадало все, краешек к краешку. Кроме, конечно, непонятной ситуации с обломками «Вэйды». Трудно представить, чтоб у кого-то из ученых «Ксиласкара», пусть даже у руководителя лаборатории, хватило влияния на то, чтоб организовать побег государственному преступнику и уничтожить принадлежащий церкви корабль.
— Связи? — вслух предположил Дэвид. — Ценные знакомства?
— С кем? С пиратами, что ли? — отозвался Март.
— С кем-нибудь из фон Нарбэ? — Дэвид бросил взгляд на Андре. — Вон, у нас целый живой аристократ, вышедший из-под контроля. И Лукас такой же. Почему еще паре-тройке не отыскаться?
Последняя мысль была далеко не такой нелепой, какой могла показаться. Один свободный аристократ — это исключение, но двое… это уже повод задуматься. Возможно ли, что Беляеву действительно помогли фон Нарбэ? Профессор — один из немногих, кто мог знать о приговоре Лукаса. Если Аристо действительно летел в «Ксиласкар», значит, новые программы в лаборатории писали именно для него. Значит, как минимум, сам Беляев знал, для кого работают его психиатры.
Аристо не смог спасти Луизу Беляеву от смерти. Но он освободил ее, вырвал из рук Радуна и Капеллы, дал убежище и защиту. Да что там говорить, он для нее устои церкви перевернул. А потом ее брат получил распоряжение, сделать для Аристо ошейник и поводок.
Что такое руководитель лаборатории в «Ксиласкаре»? Это не последний в Империи человек, лицо влиятельное, но при этом живущее под постоянным, неусыпным надзором. Слишком много знает, слишком много может. Что он смог в этом случае? Попытаться спасти. Каким образом? Для Аристо наилучший вариант спасения — навсегда затеряться в Пространстве, но на Пространство влияние ученых «Ксиласкара» не распространяется.
В поисках решения проблемы, мог он обратиться за помощью к семье Аристо? Точнее, к тем, кто формально считается его семьей.
— Они хотели его убить, — напомнил Март. — Эти фон Нарбэ, когда Лукас родился, они требовали, чтоб отец Александр его убил. Потому что бракованный.
Андре кивнул:
— Я знаю эту историю. Правда, с противоположной стороны. Мы-то представляем себе, сколько проблем может создать аристократ с отклонениями.
— Ты без отклонений, — флегматично подал голос Дэвид, — а проблем от тебя не меньше.
Мирвой так долго молчал, что Андре успел о нем забыть, и, получив выпад с неожиданной стороны, растерялся на несколько секунд. Март воспользовавшись замешательством, поинтересовался:
— Как мы можем задать вопросы фон Нарбэ? Мной они побрезгуют, а ты вне закона.
— Тобой не побрезгуют, — медленно проговорил Андре. Мысль… появилась, но пока не оформилась. — Тобой — нет, ты ведомый Аристо. Но разговаривать с ними — это надо уметь.
Высокомерия этой семейке не занимать, тут не поспоришь. И все же, все же…
Фон Нарбэ. Аристо. Аристократы не знаются с церковью, фон Нарбэ тем более не знаются с церковью, но Марта они приняли бы в своем доме.
Если они действительно знают, куда исчез Лукас, они оставят эти знания при себе.
Марта приняли бы. Он летал с Лукасом. Дом фон Нарбэ не отказался от Лукаса. В Доме фон Нарбэ, вообще, много странного…
— Я попробую, — сказал Андре. — Дэвид, мне понадобится твоя помощь.
Ходили слухи, что замок семьи фон Нарбэ на Малаке скопирован с замка на Старой Терре. Андре верил слухам. Самый древний аристократический род Шэн не кичился древностью, да только остальные Дома никогда не забывали о том, что они младше фон Нарбэ на несколько веков. А замок, точная копия терранского, и поколения предков, уходящие в бесконечность, и необъяснимая, принесенная с Терры вера в то, что у Бога был сын — все это просто дополняло картинку. Закрепляло впечатление о том, что фон Нарбэ — заносчивые и высокомерные ублюдки.
Несмотря на то, что их чистокровность не подлежала сомнению.
Андре назвался настоящим именем. Аристократы фон Нарбэ не приняли бы в своем доме никого, кроме другого аристократа. Правда, аристократы фон Нарбэ, обязаны были убить Андре дю Гарвея, испорченный механизм, списанный и подлежащий уничтожению. Таков приказ Божественного Императора, а его приказы выполняются без рассуждений.
Если механизм не испорчен.
И пока о нем докладывали по инстанциям, от привратника до дворецкого; пока слуга провожал в гостиную; пока в этой гостиной — огромной, с голыми каменными стенами и безумно дорогими коврами на гладком полу — шли минуты, равнодушные и неспешные, Андре так и не был уверен, отдает ли в это время глава дома приказ о его ликвидации, или же просто допивает утренний кофе.
— С чего вы взяли, что я, вообще, буду с вами разговаривать? — это было первое, что услышал Андре, когда Майндерт фон Нарбэ вошел в гостиную.
— Вряд ли вы приняли меня только затем, чтоб сообщить, что нам не о чем разговаривать, фон Нарбэ-амо, — Андре поклонился хозяину дома.
Так давно не был аристократом, столько раз менял маски, образы, характеры. А вспомнить оказалось
