ночь.
— Не люблю, когда достойный человек хоронит себя заживо. Я правильно понимаю, что ты просто другими словами спросил то же самое: что мне от тебя нужно?
Альгирдас молча кивнул.
— Услуга, — сказал Змей, — довольно большая. В двух частях. Во-первых, Паук, мне нужно, чтобы ты прожил еще тысячу сто тринадцать лет. Это — минимальный срок.
Это было смешно. И глупо. Альгирдас не собирался жить так долго. Рано или поздно, когда он сделает все, что нужно Сину, Совет примет решение убить упыря, и будет прав. И Альгирдас знал, что примет смерть с благодарностью. Тысяча лет — слишком долгий срок для души, от которой мало что осталось.
— А потом ты должен будешь найти моего сына, — говорил Змей. — Подожди, Паук, не отказывайся, не выслушав. Дело в том, что твой сын тоже еще не умер.
Зато умер Альгирдас. Прямо здесь, под липой, среди ясного летнего дня, он умер, перестал дышать, и сердце остановилось, чтобы вечность спустя, начать биться снова.
Восстановить дыхание оказалось сложнее.
— Сенас унес его в логово, — продолжил Змей, разглядывая свои длинные когти, — я не знаю, где он прячется. После того, что ты сделал с ним, — я имею в виду, до того, как напился его крови, — Сенас перестал быть моим рабом, стал ничем, и… превратился для меня в пустое место. В буквальном смысле, Паук. Найти его я могу, могу убить, а приказать что-то — уже нет. Старая дружба, о которой я упоминал, не распространяется на существ низких и недостойных моего внимания.
«Можешь найти?!»
Альгирдас молчал, боясь перебить собеседника, подавляя желание схватить того за глотку и вытряхнуть все, что ему известно.
— Сенас сейчас не здесь, — объяснил Змей, — и от того, что я открою тебе его местопребывание, ничего не изменится. Ты не сможешь туда добраться. Никто из вас не сможет. Но мой сын властен приказывать любому созданию тьмы — от самых малых, до самых великих. И если ты отыщешь его, Паук, он поможет тебе вернуть твоего малыша. Услуга за услугу.
— Тысяча лет?
— Тысяча сто тринадцать лет. Возможно больше. Мой сын еще не родился. Он младше тебя ровно на тысячу сто лет… день в день. И если бы я был суеверен, решил бы, что это добрый знак. Как видишь, мы в равном положении.
— Я должен начать поиски, когда ему исполнится тридцать три? Почему не раньше? И потом, если ты заранее знаешь…
— Не спр-рашивай о том, чего не поймешь, охотник! — звериным рыком вырывалось из человеческой глотки. Змей гневно раздул ноздри, песок под его взглядом почернел и расплавился. — Я властен над временем и событиями, — уже мягче продолжил владыка стихий, — а ты считал себя непобедимым. Аналогия ясна?
— И на тебя нашлась управа, — Альгирдас не удержался от мести за «не совсем живого», — ясно, конечно. Чего ж тут не понять? Но почему я? Потому что я умею плести паутину?
— Именно так.
— Я помогу тебе, если не найду Сенаса раньше.
— Ищи, — позволил Змей, — удачи пожелать не могу — сам понимаешь, тут наши интересы расходятся. Но ты ищи. Надо же тебе зачем-то жить это тысячелетие, — он тряхнул головой и улыбнулся: — У тебя скверный характер Паук, ты знаешь? Ты пригоден для общения только в состоянии глубокой апатии. Хочешь небольшой подарок? Как скрепление договора, или просто так, если угодно. Хочешь знать, что ожидает вас в будущем?
ЭПИЛОГ
— Ты — последний Старейший, властвующий по праву крови, и ты навсегда останешься правителем на своей земле. Смертные забудут даже твое имя, но что тебе за дело до смертных? Направляя князей, распоряжаясь их подданными, властвуя над небом, водой и твердью, ты увидишь возвышение твоей земли и ее старость. Она падет, прожив отпущенный ей срок, как проживают его и люди, и государства, и даже планеты.
Ты сделаешь то, чего хочет твой упрямый наставник. В сердцах людей сумеешь объединить многобожие с монотеизмом. Двоеверие — смешно и страшно, но то, что ты сделаешь, просуществует тысячи лет. Только вам, Гвинн Брэйрэ, это не принесет ни пользы, ни радости. Братству недолго осталось существовать.
Вы защищаете людей, а люди в ответ начнут уничтожать вас. Еще двести лет, Паук, а потом вы начнете умирать. Нет, не от старости — от смерти. Появятся сомнения в ваших целях и задачах, Совет перестанет быть единодушным, все меньше станет приходить новых людей, вы распадетесь на несколько групп, каждая со своими взглядами на то, как жить дальше. Ну а потом вас переломают поодиночке.
Все заканчивается. Бессмертные должны быть к этому готовы.
Впрочем, вы успеете принести еще немало пользы. И обещаю: к тому времени, как последние из Гвинн Брэйрэ утеряют связь с тобой, о фейри среди смертных останутся только воспоминания.
Только потери впереди. Ты еще не привык, Паук? Я вот так и не смог привыкнуть. Но рано или поздно ты получишь свой плащ из змеиной кожи. Это не так уж плохо, когда выбирать не из чего.
И береги Касура, он всю жизнь защищал тебя, теперь твоя очередь.
КНИГА ВТОРАЯ
УПЫРЬ
Прощай.
Позабудь
И не обессудь.
А письма сожги…
Как мост.
Да будет мужественен
Твой путь,
Да будет он прям
И прост.
Да будет во мгле
Для тебя гореть
Звездная мишура,
Да будет надежда
Ладони греть
У твоего костра.
Да будут метели,
Снега, дожди
И бешеный рев огня,
Да будет удач у тебя впереди
Больше, чем у меня.
Да будет могуч и прекрасен
