Если это можно назвать социальным чудом, то оно было близко к свершению, и с самого начала Интервиль гордился званием рая на земле. За это время здесь не было совершено ни одного тяжкого правонарушения, и даже международная мафия, поначалу устремившаяся осваивать новый плацдарм, в конце концов оставила Интервиль в покое и даже установила свой, неписаный, закон: этот город – нейтральная территория, где недопустимы какие-либо происки, козни и разборки, а законы интермафии, как известно, нарушать рискованно и просто заподло, если ты считаешь себя не вонючим уркой, а джентльменом преступного мира…
И вдруг все начало рушиться так же стремительно, как осыпается замок из песка, как падает карточный домик, если дрогнула рука человека, его составляющего; как пирамида из пустых стеклянных бутылок, которую забыли впопыхах склеить строители…
Началось все с необъяснимого роста количества дорожно-транспортных происшествий и катастроф. Абсолютно трезвые, сроду не употреблявшие наркотиков коренные горожане разбивались в пух и в прах на своих машинах, превышая положенную скорость. Потом, за вспышкой карманных краж, последовала волна налетов на банки и магазины. Участились драки, перестрелки, убийства, и почти еженощно в Интервиле стали греметь выстрелы и взрывы.
Местная полиция сбивалась с ног, пытаясь противостоять начинающемуся беспределу. Первоначально печальная статистика держалась в секрете от мировой общественности, но потом о росте преступлений пронюхала пресса, и приток туристов и иммигрантов в Интервиль резко сократился.
В большинстве случаев преступников все-таки ловили (они и не особенно скрывались от преследования), и, к удивлению оперативников и судей, они оказывались не приезжими рецивидистами со стажем, маскирующимися под безобидных туристов, а самыми обычными людьми, которые когда-то приносили торжественную клятву в мэрии стать Человеком Завтрашнего Дня. Среди них были молодые и старики, мужчины и женщины, интеллигенты и рабочие, подростки и даже дети. Причины, толкнувшие их на преступление, у всех были разные, у некоторых – вполне понятные и объяснимые с житейской точки зрения. Непонятно было другое: что же произошло с теми людьми, которые приехали сюда, чтобы стать не такими, как все? Что изменило их детей и внуков? И в чем кроется ошибка человечества, уже почти поверившего в осуществление своих мечтаний?
Ученые и международные комиссии разных рангов отрабатывали различные версии, пытаясь объяснить необъяснимые явления и найти надежные контрмеры по отношению к росту преступности и насилия в «райском уголке», но их усилия были тщетными…
Тем не менее, есть на планете люди, которые знают истинную подоплеку происходящего. Однако они, как правило, предпочитают молчать, а тех, кто все же пытается поведать о причинах провала Эксперимента, вовремя останавливают пулей, автокатастрофой или внезапным сердечным приступом.
И одним из этих всезнающих молчунов являюсь я, Адриан Клур, и, по большому счету, прислан я в город, от которого вдруг отвернулись боги, для того, чтобы вернуть Интервилю статус очага мира и прогресса и тем самым спасти человечество от более страшной опасности, нежели самоуничтожение, – от неверия в свои, веками вынашивавшиеся, идеалы…
Но для этого мне предстоит решить ряд тактических задач, главной из которых является установление личности Шлемиста. В этом мне мог бы оказать содействие лишь один человек, но теперь на его помощь не стоит надеяться, потому что, к сожалению, между миром живых и загробным миром, если таковой и существует, пока еще не налажено сообщение…
Речь идет о нашем тайном агенте по кличке Сигнальщик, действовавшем в Интервиле. Неделю тому назад он вдруг вышел по экстренному каналу связи (подробности опущу за их секретностью) на одного из операторов Контроля с сообщением о том, что ему удалось идентифицировать того, за кем мы безуспешно охотились последнее время. Видимо, обстоятельства были столь чрезвычайными, что у Сигнальщика не было времени и возможности пользоваться шифрами и кодами для передачи своего сообщения. Не исключено, что канал находился под контролем противника, потому что на самом интересном месте связь с Сигнальщиком внезапно оборвалась странными помехами. Попытка Контроля установить местонахождение Сигнальщика ничего не дала, и это было еще более странным. Он исчез в недрах Интервиля, как пропадает без вести солдат на войне.
Тем не менее, специальная проверка, которая заняла несколько дней, показала, что среди раненых, погибших и лиц, покинувших город, Сигнальщик не числится. Оставалась слабая надежда на то, что, оказавшись «под колпаком» у противника, наш человек решил «законсервироваться» и ждать связного.
Так «криминолог» Адриан Клур оказался в вагоне поезда, идущего в Международный.
Теперь же, когда выяснилось, что, с одной стороны, Центр был прав в своих предположениях, и Сигнальщик действительно отсиживался в укрытии, а с другой – что я все-таки опоздал (эх, не надо было мне тащиться в Интервиль на поезде!), передо мной открывается масса вариантов дальнейших действий. Правда, все они, так или иначе, сводятся к двум основным тактикам.
Первая заключается в том, чтобы пройти по тем следам, которые оставил после себя Сигнальщик, и перебрать, будто карточную колоду, всех тех людей, с которыми он имел дело в последнее время. Независимо от того, сколько их будет: сорок или сорок тысяч. Полицию при этом задействовать нельзя. Можно лишь надеяться на помощь Центра и на удачу, в которую давным-давно не веришь, с тех пор, как усвоил следствие номер два из пресловутого «Закона Мерфи»: всякая работа требует больше времени, чем кажется. А есть еще и так называемая «теорема Стокмайера»: если кажется, что работу сделать легко, на самом деле это будет непременно трудно. Ну, а если с самого начала работа представляется трудной, то, значит, выполнить ее абсолютно невозможно. Данный метод не только представляется мне трудным, но и чреват риском вспугнуть раньше срока объекта моей охоты…
Существует и другой, более быстрый способ выхода на Шлемиста. Этот способ требует перевернуть все с ног на голову. Вместо того, чтобы тратить время на поиски одного человека среди трех миллионов других, надо сделать так, чтобы он сам нашел меня. Значит, нужно поставить его в известность о том, что я прибыл сюда по его душу. Вынудить его открыть по мне огонь и тем самым выдать свое местонахождение. А потом попытаться убрать его прежде, чем он прикончит меня. Веселенькая перспектива, напоминающая дуэль между подгулявшими ковбоями в салуне Дикого Запада: кто раньше нажмет курок…
Ясно, что этот вариант предполагает не затяжную позиционную войну, а этакий блицкриг. Я как можно быстрее должен подставиться своему противнику под удар, но нанести этот удар первым. Иначе он прихлопнет меня, как муху. Причем не сам, а руками своих полупрофессиональных киллеров. Обидно и страшно погибнуть от рук непрофессионала, от которого не знаешь чего ожидать: не то кирпича по голове из-за угла, не то удара тупой отверткой в спину в толпе. Только ни в коем случае не пули из надежного и хорошего пистолета с глушителем…
Тут, наконец, я прихожу в себя и принимаюсь оглядываться, чтобы установить, куда меня занесли ноги, пока голова была занята стратегией и тактикой предстоящей борьбы.
Уже почти девять часов вечера, но на улицах все еще светло. Желудок мой, кажется, сейчас выпрыгнет наружу от голода. Я нахожусь на набережной Озера – искусственного водоема в центре города. Между рядами двухэтажных вилл и каменным парапетом мало машин и много пешеходов в виде гуляющей публики.
Поблизости, как назло, не видно ни одного заведения, где могли бы спасти от истощения заблудшего туриста-криминолога в цветастых шортах.
Приходится повернуть обратно, разглядывая встречных прохожих. Дух взаимного дружелюбия в Интервиле все еще витает в воздухе: попадающиеся мне навстречу люди приветствуют меня с приветливой улыбкой. Другой бы на моем месте радовался и чувствовал себя здесь, как дома. Но меня терзает странное ощущение. Я вовсе не уверен, что никто из этих милых и дружелюбных людей при удобном случае не воткнет мне в живот кухонный нож или не вдарит по голове увесистым булыжником. Это во-первых.
Во-вторых, я чувствую, что за мной ведется тайное наблюдение. Вот только не понятно, кто является наблюдателем – свои или чужие. А от этого зависит многое. Если это Контроль, то значит, шефы к моему предупреждению не прислушались.
Но гораздо хуже, если за мной наблюдают геймеры. Черт их знает, что может взбрести им в голову. Остается надеяться, что речь идет лишь об обычной проверке: что я за субъект и зачем пожаловал в
