то еще не все потеряно. Приободрившись, Свен продолжал намеченную программу.
Каждый пассажир в отдельности зафиксирован на пленку. Стюардесса, разносящая напитки. Стюардесса за приготовлением завтрака. Лицо погруженного в чтение пассажира и обложка книги. Титр должен звучать эффектно: «За несколько часов до своей смерти он читал роман «Убийца среди нас!». И конечно же, Хай Куанг во всех ракурсах. Владелец «Желтого Дракона» станет центральной фигурой репортажа. Крупным планом сняты закрытые глаза и уже придумана надпись: «Он спокойно дремал, ибо единственный из всех знал, когда произойдет взрыв».
Треть пленки отснята, две трети надо оставить для драматических сцен катастрофы. Теперь можно немного и отдохнуть. Свен поискал глазами свободное место. Снял пиджак, потом забросил кинокамеру в багажную сетку. Кинокамера стукнулась о серую сумку, послышался треск разбитого стекла.
— Извините!.. Чья это сумка? — обратился Свен к сидящим поблизости пассажирам.
Владелец сумки не нашелся. Свен решил все–таки посмотреть, что натворил. Оказалось, разбил банку с желе. Свен попробовал на вкус: грейпфрутовое, но почему–то с необычной горчинкой. Однако удивило нечто иное… В сумке находилось с десяток таких банок. Только сумасшедшему могло взбрести в голову везти такое количество желе на Гавайские острова, славящиеся обилием грейпфрутов. Все равно, что ехать на Северный полюс с чемоданом, набитым льдом. Впрочем, каких только чудаков не бывает на свете. Свен поставил сумку на место и удобно расположился в кресле. Убаюканный мерным рокотом моторов и монотонной вибрацией корпуса, он задремал. Проснувшись, встревожено огляделся. Нет, к счастью, ничего не случилось, он ничего не прозевал. Свен взял кинокамеру из сетки и стал присматривать место, с которого лучше всего можно было бы запечатлеть предстоящие события. Оставаться в салоне? А что, если взрыв произойдет в рубке? Пойти в рубку? А если все начнется с салона?
По мере того как самолет приближался к пункту назначения, Свен все больше скисал. Вошла стюардесса.
— Прошу пристегнуть ремни. Самолет идет на посадку. В Гонолулу прибываем точно по расписанию. Разрешите мне попрощаться с вами и пожелать приятного дальнейшего путешествия. Дирекция авиалинии «Тихоокеанская стрела» выражает надежду, что вы и впредь будете пользоваться только ее услугами…
В эту минуту раздался оглушительный взрыв. В центре салона взметнулся огромный язык пламени. Хай Куанг вскрикнул и мгновенно исчез в дыме и огне. И тут Свен, позабыв про свой потрясающий фоторепортаж, кинулся вытаскивать людей из огня.
…Все это он рассказывал теперь Муну и Дейли. Жестикулируя обожженными, перебинтованными руками, он расхаживал по комнате.
— Ну вот, видите! Чутье меня не обмануло! Я сразу понял, что Хай Куанг принесет мне несколько тысяч строк… Мир праху его! Каким бы он ни был негодяем, а моих ожиданий все–таки не обманул.
Действительно, жаловаться Свену было не на что.
Правда, пилоту удалось посадить самолет. Вызванные пожарные машины быстро потушили огонь. Большинство пассажиров, в том числе и вьетнамские ученые, остались живы. Но шестеро все же погибли. Драматических эффектов было вполне достаточно не только для специального выпуска, но и для того, чтобы в течение еще целой недели держать читателей в напряжении. Свен мог считать, что достиг самой вершины своей профессиональной карьеры. Вряд ли какому–нибудь репортеру удастся побить этот рекорд. Две воздушные катастрофы за две недели!
— Хай Куанг тут ни при чем, — сказал Мун.
— А кто же?
— Не знаю. Но, рассуждая логически, скорее всего тот пассажир, место которого заняли вы.
— Пассажир?..
— Ну как же! Было восемьдесят человек. При вторичной посадке пассажиров не стали проверять по спискам, их только пересчитали. Вас засчитали вместо него. Остальное, кажется, ясно… Он знал, что произойдет, поэтому остался.
— Я не согласен! — возразил Дейли.
— Вы полагаете, он внезапно вспомнил, что забыл потушить дома электричество? — с иронией спросил Мун.
— Я допускаю даже такую возможность… Ваша логика безукоризненна, в ней есть только маленький недостаток… полное отсутствие логики. Почему же он в первый раз сел в самолет, если знал, что отправляется на собственные похороны?
— Справедливое замечание, — кивнул Мун. — Этот пассажир заранее знал о предстоящей проверке, знал, что у него будет возможность улизнуть в последнюю минуту… Надо срочно позвонить и выяснить фамилии пассажиров, которые прилетели в Гонолулу.
— Могу назвать их, — отозвался Свен. — У меня все записано. Фамилии для репортажа то же самое, что остановившиеся часы на руке убитого. Они придают достоверность.
— Ну и желудок у ваших читателей! — удивился Дейли. — Проглотить столько фамилий сразу!
— Зачем сразу? Я не дурак! Сегодня сообщаю: по еще не проверенным сведениям, погибли такие–то, скажем, двадцать штук. Завтра читатель узнает, что эти двадцать не погибли, но зато есть основания полагать, что в результате тяжелых ожогов умрут такие–то. А в конце недели выложу, что погибло всего шестеро. Но к тому времени читатель уже так запутается, что все равно ни черта не разберет.
— В общем вы хотите сказать, что ваш репортаж походит на детективные романы некоторых авторов?
— Ничего подобного! — возмутился Свен. — Я не занимаюсь сочинительством низкопробного чтива. Я даю только факты.
Мун позвонил в бюро авиалинии «Тихоокеанская стрела». Через полчаса список пассажиров лежал перед ним. Мун сравнил его с записями в блокноте Свена. Имя оставшегося пассажира было М. Гримшоу. Для него было резервировано шестьдесят первое место.
— Ну вот, Свен, я и поймал вас!.. — Дейли продолжал рассматривать блокнот журналиста. — Никакие отрицания не помогут. Вы не только типичный автор детектива ужасов, но к тому же, запутывая читателей, запутались и сами. Не вижу в вашем списке Мэри.
— У меня все правильно! — возмутился Свен. — Как ее фамилия?
— Мэри Дануа.
Мун, словно увидев вдруг что–то особенное, не сводил глаз с Дейли.
— Что вы на меня так уставились? Давно не видели?
— Я поражаюсь! Неужели из вашей головы уже улетучились все трагические переживания, связанные с одним печальным событием?
— На что вы намекаете? Трагических переживаний у меня в последнее время было два. Первое — когда вы отказались от тысячи долларов миссис Истмил, и второе — от двадцати тысяч мистера Фелано.
— Я говорю о замужестве Мэри.
— Ну и что?..
— А то, что вы напрасно обвинили Свена. В его Списке Мэри значится под новой фамилией.
— Как Мэри выглядит? — спросил Свен. Дейли дал весьма красочное, точное по приметам, но слегка преувеличенное в оценках описание наружности секретарши Брэдока.
— Что–то не припомню, — покачал головой Свен. — Я бы ее заметил. Впрочем, у меня ведь есть фотография.
Свен вынул из чемоданчика большой черный конверт и разложил снимки на столе.
— Здесь все пассажиры? — спросил Мун.
— По–моему, все.
— Не вижу Мэри! — объявил Дейли.
— Давайте пересчитаем! — предложил Свен.
Но Мун не стал дожидаться. Он позвонил Мэкхилери.
— Нет, нет… Я не насчет катастрофы… Нет, виновника мы еще не нашли… Я хотел узнать кое–что о секретарше мистера Брэдока Мэри. Она переменила фамилию?
— II из–за этого вы отрываете меня от дела? Мы с мистером Брэдоком советуемся, что предпринять… Положение очень серьезное! Если не удастся в самые ближайшие дни найти виновников катастрофы…
