Элибер тихо опустилась на краешек кровати:
— Нет, с тобой совсем не все в порядке. У меня таких снов не бывает, а ты просыпаешься по семь- восемь раз за ночь.
— Ничего. Все нормально, — махнул он рукой. Элибер вздохнула:
— Ты знаешь, мне кажется, что тебе не следовало наниматься к Сэди.
Он вытер рукой лоб. Последняя кровавая сцена все еще стояла у него в глазах.
— Элибер, иди спать.
Девушка покачала головой:
— Нет, не хочу.
— Ну, тогда попробую заснуть я, — он откинулся на подушки и прикрыл глаза рукой. Карий глаз Элибер пристально смотрел на него. Шторм не выдержал и привстал:
— Элибер, пойми, со мной все в порядке, иди к себе и спи.
— Может быть, тебе станет легче, если ты расскажешь мне о своих снах? — неуверенно спросила она.
— Нет, — твердо ответил Джек. — Обычно я не вижу снов. Но если я даже расскажу тебе о них, ничего не изменится.
— Но ведь что-то может помочь тебе? Шторм вспомнил Кэрон и коротко ответил:
— Модрил. Ты смогла бы раздобыть его для меня?
Элибер наморщила нос:
— Это плохая штука, Джек. Тебе не стоит им увлекаться.
Шторм разозлился:
— Но ты ведь спрашиваешь, что может помочь!
— Послушай… — Элибер запнулась на полуслове. — Мне кажется, что тебе следует обратиться к психиатру.
— У меня уже был один, — рявкнул Джек и тут же замолчал — девушка поднесла ладошки к глазам и явно собиралась расплакаться. Шторм встал, набросил одеяло на плечи и обнял ее.
— Ну, тогда слушай. Я расскажу тебе о том, что мне однажды уже сказали врачи. Холодный сон на военном транспорте здорово отличается от обычного криогенного сна. Электромагнитные волны, излучаемые мозгом человека, сохраняются не только у него в памяти — они проникают и в память других людей. Таким образом врачи получают информацию о памяти каждого участника боевой операции. В общем-то, это может оказаться полезным — ведь ты сам просыпаешься очищенным от эмоциональных перегрузок. Но холодный сон на военном корабле — это совсем другое.
Элибер напряглась под одеялом. Она слушала, затаив дыхание. Шторм продолжал:
— Наш транспортный корабль был поврежден траками. Почти вся система жизнеобеспечения была разрушена. Мы сбились с курса и долго плутали среди звезд, но об этом ты знаешь. В моем криогенном модуле почему-то сработала система резервного жизнеобеспечения. Так что все эти семнадцать лет я смотрел сны.
Элибер прервала его:
— Но ведь и мне снились сны у мадам Сэди. Но совсем не все они были плохими. Кое-какие из них мне даже очень понравились. Например, мне приснилось мое детство и мама.
— Но на корабле я был запрограммирован на кольцевой сон, — терпеливо объяснил Джек. — Я мог видеть только войну. Снова и снова — одно и то же.
— Одно и то же? — пришла в ужас Элибер.
— Ну, не совсем… Понимаешь, мозг не может не творить. А если это происходит во сне, факты путаются, картины становятся растянутыми и размытыми. Иногда детали очень точны, а иногда — мозг создает что-то фантастическое. Но все равно — мне снились только Песчаные Войны.
— А что было потом? — поежилась Элибер.
— А потом меня подобрали и этот кошмар прекратился. И все-таки у меня проблемы. До сих пор… Я постоянно просыпаюсь по ночам. Врачи объяснили, что за те годы, когда я не мог проснуться, мой мозг выработал такую реакцию. А еще… я очень многое забыл.
— Что забыл? Войну? — Элибер посмотрела в глаза Джеку.
— Нет, — он задумчиво покачал головой. — Я забыл о том, кем я был до войны. Я забыл мою семью, мою жизнь.
Элибер с удивлением посмотрела на Джека:
— Ты не помнишь свою семью?
— Я могу вспомнить только какие-то обрывочные картины. Мои родители погибли на Дорманд Стенд. Траки захватили и уничтожили мою родную планету.
— Как горько! — она протянула к нему руку, но Джек тут же остановил ее.
— Послушай, Элибер, я рассказываю тебе это совсем не для того, чтобы ты меня жалела.
— А я тебя и не жалею, — ответила она. — Но зато я обязательно найду модрил.
— Хорошо, — он посмотрел на нее и улыбнулся. — Мы преодолеем все трудности. Элибер просияла:
— А вот на это я согласна, потому что ты наконец-таки произнес слово «мы».
Шторм устроился прямо на полу. Он расстелил перед собой клеенку, а на нее положил перевернутый на спину бронекостюм. Клеенка была постелена из простой предосторожности — чтобы не испачкать пол, если придется что-нибудь разбирать. В общем-то, какой-то способ изгнания инородного организма из бронекостюма должен был существовать. Джек собирался изъять из бронекостюма все, без чего тот мог бы нормально функционировать — и коробку с инструментами, и замшевую прокладку. Прокладку ему, конечно, убирать не хотелось, но спина не переставала чесаться и с новой хлопковой тканью, которую он положил на потершуюся замшу.
Зазвонил телефон. Шторм поднял трубку.
— В чем дело, Элибер?
— У меня неприятности, Джек, — ее тонкий голосок на другом конце провода зазвенел от волнения. — Меня преследует какой-то тип, и я никак не могу от него отвязаться.
— Где ты? — Шторм откинул волосы со лба.
— Я покупаю модрил, — Элибер назвала точный адрес аптеки.
— А как тот тип выглядит? — ну, конечно, в описанном Элибер уродце Шторм сразу же признал Шорта.
— Послушай, он знает, что ты его заметила?
— Я не так глупа! — резко ответила она.
— Но ведь раньше тебе всегда удавалось уходить от преследований!
Элибер неопределенно вздохнула:
— Знаешь, так уж получилось!
— Хорошо. — Джек задумался, что он должен будет сделать в первую очередь. Стой там. Я тебя вытащу.
— Но, Джек…
Для разговоров времени не было.
Он бросил трубку и посмотрел на бронекостюм. Конечно, в нем он был бы неуязвим, но появляться в доспехах на улицах Мальтена все-таки не стоило. Шторм сунул в карман пластиковый пистолет, вышел на улицу и поймал такси.
Элибер выглядела очень перепуганной. Но когда она увидела Джека, в ее глазах появилась прежняя решительность.
— Я совсем не просила тебя помогать мне, — обиженно сказала она. — Я просто-напросто хотела, чтобы ты знал, где я и в какую ситуацию попала.
— Ладно, — кивнул Шторм. — Поговорим об этом потом. Ты достала модрил?
— Да. — Элибер держала в руке маленький пузырек. — Но аптекарь настаивал на проверке рецепта в главном медицинском компьютере. Это еще хорошо, что я сделала заявку утром.
