… Роулинз застонал. Он попытался сесть, придерживая рукой рваную рану в животе.
— С-с-с-с-вятой…
Калии выполз из-под Роулинза. Его ребра болели, а роба была прорвана, но норцитовая ткань все- таки приняла на себя основной удар. Калин сосредоточился и положил свою руку на руку Роулинза.
— Не плачь, сынок. Лежи спокойно.
Он стал молиться. Он молил Бога о том, чтобы тот дал ему силы помочь этому молодому парню. Он просил, чтобы случилось чудо.
Роулинз трясся. Кажется, у него был шок. Ноги его совсем заледенели. Ботинки крупной дрожью стучали по полу. Единственным теплым местом во всем теле оставался живот с огромною красной раной посередине. Из раны, теплая и живая, вытекала кровь…
Раненый прекратил двигаться.
Калин почувствовал себя очень одиноко и чуть было не расплакался.
И вдруг Роулинз глубоко вздохнул и открыл глаза.
— Сэр?
— Лежи спокойно. Ты слаб, но ты не умрешь. Я сейчас же пойду за помощью.
Парень молча кивнул и успокоился.
Кажется, в посольстве не было ни одного живого трака. Калин, пошатываясь и держась за стену, пошел по коридору, раздумывая, где он сможет быстрее всего найти помощь.
Роулинз забылся. Он не слышал, как к нему подошел жукоподобный трак.
Дэрл был смертельно ранен, но все-таки пока он был жив. Посол собрал все свои силы и отстегнул кобуру с пояса у рыцаря Доминиона. Он посмотрел на человека, лежавшего на полу перед ним. Да, этот человек не виноват ни в чем. Но ему придется умереть за то, что сделал другой. Времени у Дэрла не было. Ему тоже надо было выбираться из посольства.
Джек спускался с холма. Он слышал свое собственное дыхание и терпкий запах своего собственного пота.
Ветер стих. Буря прекратилась. Он снял шлем и повесил его на пояс. Внизу, у городских стен, собралось невообразимое множество живых существ. Он продолжал спускаться с холма и почему-то думал о том, что это за битийцы собрались здесь? _Ж_и_в_ы_е битийцы или _м_е_р_т_в_ы_е? Он устало протер глаза и обернулся.
Это сумасшествие не кончалось. К идущим за ним битийцам присоединились еще сотни и тысячи.
— Может быть, они идут за водой и продовольствием? — спросил себя Джек.
Боуги засмеялся глубоким гулким смехом: “По крайней мере, они настроены доброжелательно. Я так думаю, что сейчас нам лучше подойти к восточной стене. Там пока еще есть какой-то проход. Если все будет в порядке, через два прыжка мы станем недосягаемы”.
— Помолчи, кровожадная полужизнь. Найди-ка мне лучше Элибер. Она ведь должна быть здесь, — раздраженно пробормотал Джек.
“Элибер — вторая фигура от ворот”, — обиженно ответил Боуги.
— Что-что? Элибер здесь? — Джек встряхнулся и побежал.
Битийцы расступились. Так расступается вода под килем корабля. Джек не мог больше ждать. Он остановился и громко-громко закричал:
— Элибер!
Элибер встала на ноги.
Господи, неужели это была она? А если это была она, так что произошло с ней за это время? Он смотрел на убогое создание в парике, только что поднявшееся с земли.
Тонкая фигурка с ног до головы была замотана какой-то тканью и засыпана пылью. Ростом она, конечно, походила на Элибер. Может быть, это и вправду она? Джек перестал бежать. Он пошел размеренно и тихо, не замечая, как битийцы за его спиной встают на ноги, и воздух наполняется густым едким запахом. Битийцы что-то закричали.
— Элибер? — хрипло спросил Джек.
Элибер высунула руки из-под материи. Лицо ее было в пыли. Знакомые глаза смотрели как-то твердо и холодно. На голове скособочился битийский парик голубого цвета. На коже… на ее коже светились голубые татуировки.
Господи, что же происходит? Что они сделали с ее кожей? Неужели же этот ублюдок сделал ей битийскую татуировку?
— Элибер!
Она моргнула. Ее темно-янтарные глаза по-прежнему ничего не выражали.
Ошарашенный Джек беспомощно остановился перед ней. Сердце колотилось.
— Джек! Джек! Джек! — раздалось откуда-то сверху.
Он посмотрел на стену и увидел стоящего там Кэвина. Потом, ничего не понимая, перевел взгляд на Элибер.
Прежде чем он успел хоть что-то сказать, многотысячная толпа битийцев взревела. Хуссия встал на ноги. Его странный свист перекрыл всеобщий рев. Высший Священник посмотрел на Джека и властно сказал:
— Пора.
Ворота открылись, и триста вооруженных рыцарей вышли на поле. Битийцы замолчали.
Джек отскочил от Элибер.
— Пусть они снимут скафандры, Кэвин, ради Бога! Скафандры заражены! — закричал он командующему. Кэвин спрыгнул со стены и легко приземлился на ноги.
— Что случилось, Джек?
— В скафандрах паразиты… микробы с Милоса… берсеркеры… Ты, может, слышал об этом, а может, и нет. Микроб живет за счет тепла и пота. Потом попадает в тело, а потом… поглощает его. Этот микроб называется милосским рыцарем. Я нашел… шесть наших парней, которые пропали на Черной реке…
Рыцари переглянулись между собой. Лассадей отреагировал первым:
— Черт знает что! — выругался он. — Я слышал о них. Но думал, что это слухи.
— Это не слухи, сержант, — угрюмо сказал Джек.
— Тогда спросите его, откуда он об этом знает, — произнес вдруг чей-то странный голос.
Джек быстро отодвинул от себя Элибер, которая загораживала ему говорившего. Уинтон хмуро улыбался.
Джек тут же успокоился. Сердце его стало биться ровно. Он сделал шаг навстречу своему старому врагу. Хуссия остановил его.
—
Он громко и отчетливо повторил свои слова по-битийски, чтобы все поняли их. Многотысячная толпа ответила восторженным ревом.
Элибер сняла накидку и бросила ее в пыль у своих ног.
Хуссия взял ее руку в свою.
—
Джек ещё раз посмотрел туда, где только что стоял Уинтон. Битийцы оттолкнули его. Он больше не видел своего врага.
И вдруг наступила абсолютная тишина. Из ворот вышел смертельно раненный трак.
Джек хорошо изучил историю и обычаи битийцев. Когда он подошел к Истсайдским воротам, он по запаху понял, что сейчас произойдет главное. Ему было очень плохо. Лицевые пластины дергались. Темная кровь сочилась на теплый песок. Но это не значило ровным счетом ничего. Мир должен был быть побежден траками.
